буду той, кто нарушит их на радость Инсану.
Ждали только нас. Инсан разминался, вертя в руках меч, кривой, как и его помыслы. Он начал делать это, едва понял, что я его увидела и поняла его планы относительно себя. Даже дурно было при мысли о том, что сделает со мной принц Фатра, если победит. Плохие предчувствия разрывали грудь, но я старательно делала вид, что не боюсь и не переживаю. Я верила в силу своего оборотня, но боялась, что Инсан не станет драться честно. Не в его это духе.
Тангар отпустил мою руку, встав рядом. И я отчего-то почувствовала себя увереннее, когда он был так близко. Как мне казалось, единственный человек, который был на стороне опального принца. Я не доверяла ему в полной мере, но выделяла из остальных членов стаи. Так что мне теперь оставалось только следить за происходящим.
Пока Райнер шел к отцу, воины его стаи встали, образовав круг и кружив таким образом площадку для боя. Но они расступались, давая дорогу сына Готтеара. На Райнера смотрели с интересом. И, как мне показалось, ни один из оборотней не относился с пренебрежением к моему мужчине. Напротив, в желтых и серых взорах читалось уважение.
Принц Фатра тоже шагнул к трону вожака, вложив меч в ножны. Его походка излучала собой уверенность, а мне хотелось прыгнуть ему на спину и взяв в руку острый нож, провести лезвием по горлу Инсана. Кажется, я бы это сделала с превеликим удовольствием, хотя прежде не была расположена к насилию.
Оба мужчины остановились в паре шагов от трона. Райнер поклонился отцу. Инсан удостоил главу Серых волков кивком. Готтеар же смерил обоих противников быстрым взглядом, затем встал и начал говорить. К тому моменту стихли все звуки, перешептывания и гомон. Кажется, оборотни и люди даже перестали дышать, внимая словам вожака. Я и сама поймала себя на мысли, что слушаю его с замиранием сердца и только равнодушная пустыня продолжала жарко дышать, да солнце почти коснулось своим краем горизонта.
— Принц Инсан, прибывший к нам из далекого города Фатр, попросил у меня, вождя стаи Серых волков, милости и помощи, — начал старый вожак. — Мой сын, Райнер-бастард, украл у принца невесту…
Я даже дернулась, готовая крикнуть, что это ложь. Что никто не крал меня. Что я сама попросила Райнера о помощи, но Тангар снова оказался быстрее, чем мои мысли. Его рука вернулась на мой локоть и сжала так, что стало больно. Я повернула к мужчине разгневанное лицо, а Бродяга только покачал головой, словно говоря: «Не смей!».
Стыд бросился жаром, опалив лицо. И я кивнула, продолжая слушать.
— Поединок разрешит спор двух мужчин, — тем временем продолжал свою речь Готтеар. — Женщина, которую привел мой сын, утверждает, что она по собственной воле отправилась с ним. А принц говорит обратное. Но все мы знаем, что слово женщины изменчиво, как песок. Поэтому спор решат боги. Ведь кому, как не им, известна правда?
«Спор решит сила, — подумала я, — или, не приведи боги, обман!» — взгляд как-то сам собой устремился к противнику Райнера. Инсан. Мой, так называемый, жених. Никому бы не пожелала подобного супруга. А себе в первую очередь.
«Умри!» — быстрая мысль ужалила, словно оса, но я даже не удивилась своей жажде смерти этого мага. Нечеловека.
— Поединок состоится на равных, — сказал тем временем Готтеар. — Мой сын, Райнер, будет сражаться без применения свой второй сущности. А его противник, благородный принц Инсан, не станет использовать свой дар, свою магию. Только мечи! — он вскинул руки. — Клянитесь, — призвал обоих противников. А я даже скривилась, когда вождь назвал принца Фатра — благородным. Стало смешно. Инсан и благороден? Да его душа черна, как самая черная из ночей. Даром, что кровь королевская. Все остальное гниль и тлен.
Инсан первым прижал к груди руку, и я услышала его слова. Четкие, громкие, произнесенные самоуверенным тоном.
— Я клянусь своей жизнью и своими богами, что бой будет честным. Что я убью бастарда Райнера мечом не применяя свой дар. Для меня это не составит труда.
По ряду оборотней прошел недовольный гомон. Слова чужака им явно не пришлись по вкусу, и я приободрилась, понимая, что как бы они не относились к опальному принцу, он все же часть их мира, их стаи. И они на его стороне.
— Клянусь всеми богами и душой, что не стану применять против своего противника силу второй сущности, — между тем произнес Райнер спокойно. Но тут же добавил, словно отрезая Инсану пути к отступлению: — Если только сам благородный принц не нарушит слово.
— Не нарушу, будь спокоен, — рявкнул Инсан, повернув к Райнеру лицо. Взгляд наследника Фатра сверкал, а губы исказила гримаса гнева. — Не позорь своего противника до начала поединка. Не унижай себя, бастард.
— Я прекрасно знаю своего противника, — в тон ему ответил мой оборотень. — И очень надеюсь, что все сказанное им соответствует действительности.
Мужчины смерили друг друга взорами. Я ощутила возникшее между ними напряжение и мысленно взмолилась, призывая победу своему мужчине.
— Клятвы даны. Время поединка обозначено, — кивнул Готтеар. — Приступайте! — велел он и мужчины отошли от трона.
Инсан направился к своим людям. Я увидела, как он склонился к одному из стражников, что-то шепча. А Райнер поспешил к нам, только, вопреки моим ожиданиям, отозвал в сторону Тангара и мужчины обменялись короткими фразами, которые я, как не пыталась, расслышать не смогла. Лишь после этого оборотень подошел ко мне. Его взгляд скользнул по моему телу, задержавшись на губах. Затем Райнер склонился ко мне и поцеловал. При всех. Жадно и нежно, опустив одну руку на мою талию, а второй зарывшись в мои волосы. Прижимая меня к своему каменному телу.
— Ты обещал остаться живым! — напомнила я шепотом прямо ему в губы, едва мы разорвали короткий поцелуй.
— У меня есть ради кого жить, — ответил мой мужчина и качнулся назад, отступив от меня на шаг, а затем и вовсе, отвернувшись и направившись к месту сражения.
Рядом со мной очутился Бродяга. Он взял меня за руку, сказав:
— Ступай за мной, женщина. В круг тебя не пустят, но я знаю место, откуда ты сможешь все увидеть.
