кровожадные объятия тьмы, даже и не подозревая об очередном устроенном обмане. Ее голова вскружилась от пришедшей сладкой эйфории, мысли вновь ушли в самые дорогие мгновения детства, с бурными играми ребят, необъяснимыми фокусами перед родителями и многочисленными рассказами добрых сказок мамы перед сном.
Идущий за ней Добрыня внимательно наблюдал за поведением своей спасительницы, даже не осознавая, что именно он один остался неподверженным влиянию дьявольской западни. На этот раз интуиция его не подвела, оторвав небольшой лоскут от своей рубахи, он обвязал им глаза опьяненной колдовством старушки и про себя пробурчал:
— На этот раз я тебя уберегу, — и, взглянув вниз, громко выкрикнул, — ты еще не знаешь, с кем связался, мерзкая тварь.
Ответа из глубины не последовало, только многочисленнее отзвуки эха разгулялись по обширным границам каньона, неожиданно распугивая дремавшую веками нечисть. Полукровка был невероятно зол на происходящее, бурные эмоции взыграли в нем до предела, переполнив все возможные рамки границ, но нечеловеческого чутья было мало для предстоящих игр со злом. Ему даже в голову не могло прийти, что сейчас видят или ощущают его зачарованные спутники, облокотившиеся на веревочные перила и крутившие своими головами в разные стороны, будто пытаясь уловить знакомые очертания. Оставшись единственным здравомыслящим человеком, он просто впал в небольшой ступор, не понимая, каким образом можно вывести друзей из этого замкнутого круга.
Наблюдая за каждым по отдельности, ему на глаза случайно попал знакомый небольшой сосуд, висящий на шее старого охотника. В таком же мешочке когда-то находилось зелье, спасшее его от красочного воображения во время ритуальной охоты, и интуитивно провел рукой по своей шее. Тут же в его мыслях появилась маломальская надежда на спасение, но нужно было преодолеть небольшое препятствие из нескольких человек и сорвать незначительный кожаный сосуд с шеи колдуна, но осталось ли там хотя бы еще пару капель спасительного зелья, он не знал. Хорошо прокрутив в голове возможные варианты, Добрыня начал свой опасный путь с внешней стороны висячего моста. Вначале он очень аккуратно обогнул свою милую старушку, а затем еле-еле нерасторопного Кузьму, оступившегося в самый неподходящий момент, когда воин снимал кожаный ремешок с шеи старого колдуна.
— Да ты издеваешься надо мной? — с некой иронией вырвалось у здоровяка. — Ты когда-нибудь сделаешь что-нибудь стоящее?
Легкая конструкция стала потихоньку играть из стороны в сторону, будто ожив после очень затяжной спячки и, проснувшись, стала отряхиваться от непрошенных гостей.
Крепкий воин не стал больше искушать судьбу, вновь вернувшись в безопасное место висячего моста. Отодвинув раздражавшего его недотепу в сторону, он все же умудрился снять с колдуна спасительный мешочек и, вдохновленный своей маленькой победой, сразу же проверил его содержимое. Увидев малюсенький резервуар совершенно опустошенным, на лице воина возникло одно сплошное негодование. Надежду на спасение оставили лишь пара капель зелья, издававших невероятно резкий запах, пробравших Добрыню до самой глубины души. Оклемавшись, он тут же сунул открытый сосуд Белобороду под нос и, услышав старческую ругань старика, немного успокоился.
— Ё-моё, тихо произнес седовласый бородач, — что мне сейчас привиделось. У меня мурашки до сих пор по ногам бегают. Не дайте всевышние силы таких видений никому.
Старика явно трясло от увиденных иллюзий, руки с ногами не находили моста, чуть ли не отбивая барабанные ритмы в чудовищно бешеном темпе. Даже когда Добрыня зажал его кисть в своей, трясучка у Белоборода так и не прекратилась, более того, на его морщинистом лице появились стекающие капельки пота.
— Ты чего, старый? — удивился солдат.
— Я увидел лица моих жертв, моих умерших предков, жену…, — Белобород говорил тихим, медленным голосом, потихоньку прикрывая глаза, будто вспоминая малейшие недосказанные мелочи.
Здоровяк быстро сориентировался, вновь поднеся бородачу под нос спасительное зелье. Чихнув пару раз и встряхнув головой, старик будто бы пришел в себя.
— Нам не хватит на всех, и действие проходит быстро, — в голову старика стали приходить здравые мысли. — Я тебя хочу предупредить, краем глаза смотри за нами. Не могу понять, почему ты в здравом уме, но тебе придется вывести нас из этого пекла. Я могу только догадываться, что задумала старая, но возможно в тебе она нашла нечто светлое…
— Ты пропадаешь, — громко выкрикнул здоровяк.
— Прошу, не дай нам спрыгнуть с этого адского моста и помни, — добавил бородач, — Яга никогда не ошибается.
— Да что там творится в ваших головах? — вновь вылезая на внешнюю сторону моста, пробурчал воин. — Даже старый оборотень напуган до смерти.
Через пару мгновений могучая рука атлета вновь протянула мешочек со спасительной смесью прямо Белобороду под нос. Немного отшатнувшись в сторону, старик выпучил свои безумные глаза и начал нести невнятным голосом свой несуразный бред, затем, успокоившись, он облокотился на одну из веревок и, посмотрев на Добрыню, замолчал.
— Очнись уже, я не успеваю следить за вами всеми, — громко орал взбешенный солдат, — иди вперед, веди нас, прошу, не останавливайся.
Немного придя в себя, старый оборотень всем телом отодвинул, насколько мог, в сторону мощный торс воина и что было у него сил бросился на спасение сползающей с моста кухарки, из уст которой вырывались едва слышимые слова, похожие на чьи-то имена.
— Стой, дуууура, — орал Белобород, ловко преодолевая встречные препятствия, — не вздумай прыгать вниз.
Стоявшие рядом с кухаркой наемники тоже водили своими головами по сторонам, выискивая нечто, их зазывающее. Возглас Белоборода явно не достиг намеченной цели. Зачарованная Ассольда бубнила себе под нос только два слова:
— Доченька моя, доченька моя…
Старый оборотень каким-то чудом успел схватить одной рукой уже падающую вниз девушку, а другой, чуть ли не мертвой хваткой, схватился за протянутую кисть Добрыни. Никто не ожидал такой прыти от дряхлого и немощного с виду старика, ловко поймавшего очумелую кухарку. Ассольда всячески старалась вырваться из крепкого захвата бородача, но ей плохо это удавалось. Крепкий старик крепко-накрепко вцепился в ее руку и старался удерживать ее, насколько мог, но силы потихоньку начали его оставлять, а в голову вновь стали закрадываться уже знакомые голоса.
— Солдат, придумай что-нибудь, я не смогу долго удерживать ее, — Белобород явно стал немного сдавать, силы были на пределе. — Может, я попробую раскачать ее, а ты выловишь?
В голове полукровки крутилось невероятное множество идей, но все они были чрезвычайно опасны, и ему ничего не оставалось делать, как просто надеяться на чудо. Неожиданно его рука дернулась резко вниз, и висячий мост заиграл нелепым колыханием. Кое-как удержав равновесие, Добрыня закрыл на мгновение глаза и представил возможные последствия дурацкой идеи ополоумевшего старика. Мысли будто въелись в его подсознание, напоминая ему былые обиды на опрометчивые,
