— Не выйду! — ору в ответ, отталкиваюсь и стартую в очередной спринт.
Стена за спиной разлетается на куски, но я уже далеко. Проношусь через здание, падаю, затормаживая телом, проезжаю по неровному полу и, раздирая одежду, вываливаюсь в кусты, с треском их ломая.
Фух, зараза, чуть не попался. Отползаю, выдирая из плеча воткнувшуюся ветку. Мое убежище разваливается, оседая слоем пыли. Пока ничего не видно, пересекаю открытое пространство и укрываюсь за рядами уложенных стопкой плит.
Надо задержать его подольше. Выглядываю и вижу Панаевского у котлована фундамента. На его дне из слоя серой массы торчат штыри. Рядом - хлипкая бытовка и гора мусора.
Он внимательно всматривается в недра ямищи, выискивая меня. Бью силой ему в спину и безопасник летит вниз в облаке пыли. Даже не надеюсь, что его там насадило на эти шампуры.
Закидываю сверху все, что находится по краям. С бытовкой приходится попотеть, строение скрипит, дрожит, но не поддается.
Я уже слышу глухое рычание призрачного зверя со дна и отзываю силу, оттягиваю назад, накапливаю. Отпускаю рывком вперед, как стрелу с тетивы. Вагончик взлетает вверх и рассыпается со скрежетом на части.
Слышу приглушенный вскрик и проклятия. Панаевский орет дурным голосом, под лязг движущегося металла. Хтонь, я надеялся вырубить его!
Из ямы доносятся обещания расправы. Медленной и мучительной. Красиво загибает, но я уже не слушаю, стратегически отступая.
Пробегаю стометровку, явно поставив какой-нибудь рекорд. Высокоскоростного ора, например. Бедро сводит и падаю, запнувшись. Но добираюсь до строительного крана, прячась у его основания.
Даю себе минуту отдышаться, собраться с силами и осторожно высовываюсь.
Безопасник выбирается, что-то приговаривая, срывается с края, уползает обратно с комом земли. Слов я не слышу, но по тону понятно - недоволен мужик.
Карабкаться ему надоедает сразу же и одну сторону котлована сдувает силой, превращая в пологий подъем. Панаевский поднимается, чуть прихрамывая, отряхивается и идет в противоположную от меня сторону.
И это все? Пальчиком на ноге только ушибся? Да когда же он ослабнет?
Перебираю в уме родовые умения. Ничего достаточно сильного, чтобы завалить этого монстра. Доспехи, ярость и чистая сила - это, конечно, хорошо. Но тут нужна хитрость.
Какое-нибудь плетение, чтобы отрезать его от силы. Как с Высшими демонами. Что-то там еще про отзеркалить говорили. Хтонь, как же мало знаний.
Кран, за которым я прячусь, стрелой нависает над длинным зданием. Пять этажей, частично облицованных блоками с оконными проемами. Есть где спрятаться и немного перевести дух.
Но перед ним открытый участок, большой риск стать замеченным. Смотрю вверх, голова начинает кружиться от одной мысли. Затыкаю боязнь высоты куда подальше и, до судороги цепляясь в ребристые скобы, забираюсь.
По стреле я ползу крабом, забывая куда нельзя глядеть - вверх или вниз. Поэтому смотрю во все стороны, усугубляя свою акрофобию. Подом мной все скрипит и шатается так, что начинает подташнивать.
Позволяю себе отдышаться, только добравшись до нужного места. Смотрю на расстояние до верхнего перекрытия и понимаю, что снизу оно казалось гораздо меньше. Тут, как минимум, метров десять.
Ветер трепыхается в одежде, мягко подталкивая. В нескольких метрах подо мной ворох порванных мешков. Но не факт, что без мусора в виде камней или еще чего пожестче.
Ну что, пора сделать прыжок веры.
Встаю, с трудом балансируя на шатающейся конструкции. Раскидываю руки и падаю вниз. Красиво у меня не получается. Я лечу, нелепо размахивая руками и ногами. И только под конец соображаю окутать тело плотным слоем защиты.
Падаю мешком, ударяюсь спиной, но защита помогает не переломать все кости. Пялюсь в небо, рассеченное гудящей на ветру крановой стрелой. Нет, больше никогда я такое повторять не буду.
Со стороны пустыря доносится крик:
— Вылезай, тваааарь!
Ух, какой настойчивый. Аккуратно поднимаюсь, задеваю какой-то хлам, жонглирую на краю, ловя. Железная банка выскальзывает из рук и громко падает, вызывая радостный вскрик Панаевского.
Опять бегу между кусками перегородок, проползаю под дырами окон, спускаюсь на пару этажей вниз и присаживаюсь на корточки, переводя дух.
Усмиряю дыхание и затихаю, вслушиваясь. Придется тебе хорошенько побегать, обыскивая эту махину. А там, гляди, выдохнешься и тут то я...
Подо мной ощутимо вздрагивает. Пошатываюсь, упираюсь ладонями в слой пыли на полу. Еще один удар, сильнее и ближе. От него частицы строительной грязи поднимаются в воздух, тут же забивая нос.
Сбоку доносится грохот и треск, толчки учащаются. Боги, да сколько же у него мощи?? Этот психопат что, решил прибить меня целым зданием?
Перекрытия между этажами, один за другим, как домино, рушатся глыбами вниз. Бросаю на выдохе силу в защиту за миг до того, как надо мной взрывается плита и полтонны бетона падает на мою голову.
Глава 26
На меня упал, мать его, дом.
Сначала ко мне возвращается слух. Один единственным звуком - басистым гулом в ушах. Оглушило. Затем зрение. В глазах песок, промаргиваюсь и вижу пустырь. Строения, в котором я прятался, больше нет. Вокруг - нагромождение разбитых плит, откуда-то льется ледяная вода, прямо за шиворот.
Надо мной домиком сложились два крупных обломка, защитив голову. Но левую ногу не чувствую. Протираю глаза и пытаюсь разглядеть, где моя конечность.
Тяну на себя и застываю от резкой боли. Ее завалило камнями и с ней явно все крайне хреново. Защиты силой не хватило или ее сбило таким напором. Кажется, я отрубился на какое-то время.
Где-то вдали громыхает взрыв. Или я оглох и кажется, что далеко.
Я вижу силуэт, осторожно пробирающийся через завалы. Призываю силу и готовлюсь атаковать. И тут вижу еще один рядом, пониже.
Либо Панаевский задолбался гоняться за мной в одиночестве и додумался позвать подмогу, либо...
— Игорь? — слышу я тихий шепот Илены.
Хтонь! Я же велел им не соваться! Из меня вырывается стон боли и ... Не знаю чего еще. Во мне борются гнев, страх, облегчение и благодарность. Я злюсь и боюсь за них. Но понимаю, что без их помощи, не факт, что выберусь.
— Так, что происходит? — рычу в ответ, отгоняя боль амулетом.
Тот еле теплится в руке, но все еще помогает приглушить. Сейчас еще отпустит адреналин и вот тогда мне будет очень плохо.
Они приближаются и я наконец могу рассмотреть, что вместе с тревожно озирающейся Иленой, идет Олег. Он присаживается рядом, сосредоточенно рассматривая, чем меня завалило.
— Ребята там, — рыжая взмахом руки указывает в сторону взрыва. — Отвлекают на себя. Нас отправили к тебе на помощь.
