что меня заботит судьба какого-то парня, который еще и находился рядом, пока я была похищена.
— Он меня не трогал… И остальные тоже. — Надеюсь, Матвей понял, что я имею в виду. Не знаю, как это все выглядело на видео, но я отделалась еще очень легко.
— Я знаю. Врачи все сказали уже. Тем не менее, у тебя сотрясение мозга, перелом одного ребра и трещины двух соседних, ножевое ранение с повреждением мягких тканей и костей ключицы, сильное обезвоживание, множественные гематомы, порезы и повреждения!
— И все же, это даже не тянет на тяжкие телесные, — я приложила палец к его губам, прекращая эту тираду, пока он не разозлился окончательно. — Скажи, чем ты так взволнован?
— Один из этих отморозков по заказу Соловьева спровоцировал аварию, в которой погибла Оля, — Матвей выпустил меня из объятий, опустился в кресло и сжал голову руками. Это шоковая новость для меня. Значит, этот Соловьев был виновен в смерти любимой Зорина и сестры Баркалова. И я стала бы следующей. И если бы не стечение обстоятельств, то так бы и остались эти ублюдки безнаказанными.
— Послушай! К сожалению, Олю уже не вернуть… — Я накрыла его руки своими ладонями, убирая их от лица и заглядывая в такие дорогие зеленые глаза. — Но это похищение способствовало раскрытию преступления, и теперь они должны сгнить на пожизненном.
— Ты чуть не погибла! Еще чуть-чуть и могло бы быть поздно.
— Все закончилось… Сейчас мне нужно, чтобы ты мне помог, чтобы был рядом и не оставлял меня. — Я дотронулась губами до его щеки, вдыхая такой любимый терпкий мускусный запах. Матвей забрал меня к себе на колени, и мы бесконечное количество времени сидели, просто нежно обнимая друг друга.
Эпилог
Восемь месяцев спустя…
— Этот вариант самый подходящий среди всех просмотренных. Мне кажется, нужно брать. Разумеется, после одобрения юристов! — все еще озираясь на дом, я уже была практически готова принять положительное решение.
Мы сидели с Матвеем в машине, обсуждая очередную квартиру, которую я хотела приобрести своим родителям. По-моему, это был уже одиннадцатый просмотр жилья за последние две недели. Дело спорилось не очень быстро только лишь по той причине, что я сама хотела внести первый взнос и оплачивать ипотеку. Выбирала из тех вариантов, которые были мне по карману. Пару месяцев назад я уже успешно продала свою жилплощадь в родном городе, вырученные деньги собиралась внести в счет выбранного варианта. С Матвеем пока что мы к соглашению по этому вопросу не пришли: он намеревался оплатить все сам и разом, что меня, конечно, не устраивало.
Споры по поводу моей финансовой самостоятельности вообще частенько возникали в нашей семье: я по-прежнему оставалась работать у Баркалова в компании, мне там нравилось. Сергей Викторович относился ко мне по-отечески, с девчонками сложились доверительные и дружеские отношения, зарплата у меня была великолепная, а уровень образования и моя личная гордость не позволили бы стать обычной московской содержанкой. Матвей же постоянно говорил, что его зарплаты хватит нам двоим с лихвой, ну, или же на крайний случай, я могла работать в его фирме прямо под боком. Жуткий собственник, в общем.
Что касается нас двоих, то еще когда я была в больнице, мужчина сделал мне предложение. Это было неожиданно, без пафоса, без специальной обстановки и посторонних людей. Мы просто были как обычно в палате вдвоем, разговаривали о будущем, и признались друг другу, что никогда не хотели бы больше расставаться. А после этого я услышала заветные слова и, разумеется, согласилась. Тянуть с торжеством не стали — сыграли свадьбу через пару месяцев поздней осенью. Причем, по обоюдному согласию решили не устраивать слишком пышный праздник, пригласили только близких людей, без всякой мишуры и ведущих. А на следующий день махнули в отпуск в Европу, где я мечтала побывать с самого детства.
В это же время активно занимались поиском и приобретением своего собственного гнездышка. Выбирала я себе жилье по подобию своей собственной съемной квартиры. Разве что только больше. Матвей во всем меня поддерживал: жить в тех безликих каменных башнях с ультрасовременным ремонтом без тени уюта ему больше не хотелось. В итоге, выбор пал на достаточно новый дом всего в несколько этажей, но среди моих любимых улочек старого центра.
Следствие по делу Соловьева еще велось, затягивалось, в игру вступали очень подкованные адвокаты с обеих сторон. Некоторые моменты причастности этого отморозка к определенным преступлениям было очень сложно доказать, но Матвей и Баркалов не сдавались. Находились новые свидетели и улики, было задействовано слишком много людей и средств.
К моему огромному облегчению, Марк был совершенно непричастен ни к одному преступному эпизоду. Я несколько раз давала показания в его пользу. Как выяснилось, мальчишка попал в эту сомнительную компанию за пару месяцев до моего похищения. Ничего криминального совершить не успел. Его брат, а точнее сводный брат, намеревался сделать из него подобие себя, сломить характер и выковать из подростка такую же изуверскую тварь, каким был сам. Но, благо, не успел сотворить задуманное.
Сколько я уговаривала Матвея вмешаться в судьбу парня, так это просто не счесть. В конце концов, муж все-таки сдался. Марк с помощью определенных связей поступил в геодезисткий колледж, получил общежитие, устроился на небольшую подработку, и, в целом, начал налаживать свою жизнь. Как позже оказалось, мальчишка был очень смышлёный и способный. Он был благодарен мне, чувствовал себя бесконечно обязанным, а я безумно хотела помочь ему в становлении, поэтому следующим для себя этапом решила вскоре начать наседать на мужа, чтобы он оформил Марку летнюю практику на производстве. Надеюсь, смогу уболтать. Для этого у меня имелись козыри в рукаве, о которых пока еще никто не знал…
Все дело в том, что попав в больницу после похищения, в течение месяца проходила интенсивную терапию, чтобы полностью избавиться от всех последствий полученных травм. В это время активно консультировалась с гинекологом: во время заточения я, естественно, перестала принимать таблетки. Потом общими с врачами усилиями некоторое время восстанавливала гормональный фон и уже не стала шокировать повторно организм, перестраиваясь обратно на противозачаточные, и просто перестала их пить.
С Матвеем, разумеется, все это обсуждала. Пришли к выводу, что после замужества вообще отпала необходимость предохраняться. Мы любили друг друга, да и я была уже не маленькая девочка, мне исполнилось двадцать девять, а мужу тридцать четыре, поэтому врачи рекомендовали не затягивать с беременностью. Более того, рядом с таким мужчиной мне самой хотелось стать мамой.
***
На