но к этой девушке я ничего не ощущал. Совершенно ничего. Она была для меня, словно пустое место. Призрак прошедших времен, который когда-то присутствовал в моей жизни.
Появление ведьмы немного удивило. Зачем пытаться вернуть прошлое? Тем более, что никакого будущего из него не вышло. Девушки! Вечно в голове у них каша. Зато реакция Дарии пришлась мне по душе. Она ревновала, наблюдая за попытками ведьмочки меня совратить. Странная. Кто ж соблазняет в присутствии будущей жены?
Было совершенно наплевать, когда моего слуха коснулся тихий голос ведьмы. Она смотрела взглядом, полным мольбы, и на что-то надеялась. Только никак не мог понять, что именно девушка от меня хочет. Ведьма говорила, но я не мог сказать ей того, чего она так желала услышать. Ее болтовня стала раздражать, и я уже начал мечтать, чтобы это ведьминское создание наконец оставило меня в покое. Голос Киары нервировал, а походка и поза выводили из себя. Но все мгновенно изменилось, когда в ее руках возник нож. По венам побежал адреналин. Неужели ведьма решится на самоубийство? Кишка тонка! Но нет, резкое движение — и лезвие входит ей в живот, как в масло. Киара смотрела на меня, не отрываясь, словно я для нее значу что-то большее, чем просто партнер для секса.
Наблюдал за умирающей девушкой и не чувствовал совершенно ничего. Хотя нет, чувствовал. Мне до безумия хотелось трахнуть Дарию! Прижать волчицу к стене и, задрав низ ее платья, насадить на свой стояк, но сползающая на пол Киара все портила. Насколько нужно хотеть трахнуться со мной, чтобы устроить здесь не пойми что?!
Меня всегда раздражали девушки, падкие на одно место, и, судя по тому, что я сейчас наблюдал, ведьма была именно такой. Недовольство росло с каждой секундой. Мне хотелось, чтобы она ушла как можно скорее. Ну, или сдохла, а я продолжил бы упиваться совершенным телом своей невесты.
Многое повидал за свою жизнь, но чтобы девушка решила вонзить в себя кинжал ради привлечения моего внимания — это верх безумия! Она что думала, что я кинусь тут же ее спасать?
Сердце кольнуло, и перед глазами стали проплывать картинки, где я догоняю эту самую ведьмочку, испытывая к ней такое сильное сексуальное влечение. Подсознание шептало, что раньше она для меня была гораздо больше, чем просто игрушка. Центром вселенной. Самой яркой звездой на ночном небосклоне. Не понимая, что именно со мной происходит, затряс головой. Странно, но всего на миг я смог ощутить ее дикую боль, как телесную, так и душевную. И должен сказать, что даже с кинжалом в животе, телесная боль никак не могла перекрыть душевную.
— Милый! — послышался жаркий шепот волчицы. — Я здесь с тобой! Поцелуй меня!
Хотел отстраниться, так как меня не отпускал звон набата в голове, который предупреждал об опасности. Но вот губы Дарии прижались к моим, и все вернулось на свои места. Я стал таким, каким и был всю жизнь: эгоистичным и самовлюбленным засранцем.
Наблюдая, как ведьма опустилась на пол, и от ее тела расползлась кровь прямо по моему любимому ковру, пришел в бешенство. Я купил его у тёмного стража, который приложил немало усилий, чтобы доставить эту красоту через всю пустыню на земли оборотней.
— Что за идиотка?! — рыкнул, прижимая к себе ухмыляющуюся Дарию. — Весь ковер запачкала! Теперь его только на свалку!
Ведьма печально на меня посмотрела и, прикрыв глаза, положила голову на окровавленный пол. Взгляд упал на легкое шевеление возле запястья девушки. Змея! Ненавижу змей!
— Эта змейка очень хорошо будет смотреться в виде браслета, — затараторила Дария, с силой сжимая мою задницу. — Убей ее, милый!
Вскинул руку и спустил с пальцев магическую стрелу, которая вмиг пронзила тело змееныша. Он забился в судорогах, скручиваясь всем телом в кольца, но смерть его была близка. Несколько секунд — и тело любителя мышей остался без души, впрочем, как и тело ведьмы, позволившей запачкать своей кровью мой любимый ковёр.
— Вот неужели именно здесь нужно было дырявить себя?! — возмутился я, перешагивая безжизненное тело ведьмы и подхватывая дохлого змееныша. — И зачем он тебе? — удивился, протягивая змею волчице.
— Просто так, милый! Просто так!
71. Тревожное пробуждение или виновные будут наказаны
Киара
Подскочила на кровати, обливаясь холодным потом. Сердце выпрыгивало из груди, а в ушах стоял какой-то непонятный шум. Темнота в комнате мало что могла дать разглядеть, но все же начала присматриваться к тем, кто лежит рядом со мной. Увидев правителей, которые мирно посапывали по бокам от меня, я зажала рот рукой и жалобно всхлипнула.
«Успокойся! — послышалось в голове. — Их нельзя будить раньше времени, иначе исход увиденного тобой уже невозможно будет поменять!».
Учащенное дыхание и шум в голове не давали никак сосредоточиться. Сколько не пыталась проморгаться, но легче не становилось.
«Если ты сейчас же не возьмешь себя в руки и не послушаешь, то все будет именно так, как ты и увидела в своем видении! — прошипел Син, спокойно скользя по моей ноге. — Успокоилась? Я могу рассказывать?».
Прикрыла глаза и тихо втянула носом воздух, набирая полную грудь. Шум начал медленно отступать, возвращая здравый рассудок на место. Аккуратно потянула руки к мужчинам, но прикоснуться к ним мне не дали. Синар зашипел с такой силой, что даже стало страшно.
«Я сказал, не трогай, Киара! Нельзя! Иначе временные пласты сдвинутся, и вместо кабинета Дария пойдет в другое место! И поймать ее ты уже не сможешь!».
Захлопала глазами, не понимая, что именно говорит Синар. Но потом как будто стрела перед глазами пролетела. Вмиг стали мелькать кадры, где я застала Рагнара в кабинете с этой гусеницей, и как он смеялся надо мной. Как разнесла половину дворца и оставила Акселя одного. Боже мой! Я словно была в их телах: Акселя, Рагнара и даже этой поганки Дарии! Слезы навернулись на глаза, и я сильнее прижала ладонь ко рту. Как же сильно страдал Аксель. Его боль невозможно было передать словами. Он настолько сильно мучился, когда я скрылась в воронке портала, что его сердце рвалось на куски так же, как и мое. Оборотень пытался найти выход и даже решил отдать моему папе свою жизнь, лишь бы тот смог помочь.
Дария оказалась той еще мерзавкой. Мало того, что она убила несколько оборотней, так еще все время опаивала Рагнара, трахая его чуть ли не каждую минуту. И какой бы печальной не была ее судьба, мне ни капли ее не жаль! Эту тварь
