— Силой его не возьмешь, — произнес инквизитор и сделал несколько шагов в направлении костра.
— Господин Циперон?
— Ждите! Полыхнет магия — вмешивайтесь, но пока я не отдам сигнала, или не начнется бой — не вмешиваться.
Мужчина развернулся, выпрямил спину и спокойным, уверенным шагом отправился в сторону костра.
Когда он вышел к нему, то обнаружил подростка.
Перед ним сидел парень с хмурым выражением лица. По глазам было видно, что он сильно устал, но он продолжал ковырять в костре палочкой и ждать.
— Я присяду?
— Садись, — кивнул он.
Циперон, стараясь не выдавать своего страха, подошел к костру и присел, внимательно разглядывая противника. Одежда на нем была с чужого плеча и и выглядела немного странно. Рубаха большая по размеру, штаны тоже чересчур длинные и закатаны снизу. На ногах обмотки на крестьянский манер из довольно дорогой красной ткани.
— Моего размера не было, — пожал плечами парень, заметив, что Циперон пялится на его импровизированную обувь. — А сбивать ноги в кровь — то еще удовольствие.
— Вот как, — покивал головой инквизитор. — Ты знаешь, кто я?
— Судя по нашивкам, кто-то из ордена светлых.
Циперон поднял одну бровь и уставился на лицо собеседника. Мираж на нем начал спадать, и он увидел, что у парня отсутствует один глаз. Вместо него полыхало пламя, а вокруг него сквозь кожу просачивались отблески пламени.
— Знаешь, что такое инквизиция?
— Слышал, — кивнул парень и подкинул прутик в огонь. — Много плохого о вас слышал.
— Люди хорошо помнят плохое, — кивнул инквизитор. — Но никто не помнит, сколько погибло нас, когда убивали последнего обезумевшего некроманта. Никто не помнит, сколько он унес жизней, сколько переворошил кладбищ, сколько принес.
— Зато все прекрасно помнят, как вы жгли знахарок, — кивнул парень.
— Это было тяжелое время для нашего ордена, — сморщился Циперон. — После последней битвы многие обозлились на темных. Многие делали ошибки.
— Ошибки, — кивнул Рус и поднял взгляд от костра.
Тут Циперон почувствовал, как скала за спиной начала греться. Вторая на его глазах объялась пламенем. При этом ни один артефакт под его мантией не подал знака, что было использована сила стихии.
Циперон был очень слабым магом. В качестве боевой единицы он представлял довольно сомнительную ценность, но даже ему было понятно, что противник перед ним не просто сильнее. Преступник был на совершенно другом уровне, и от понимания, что по одному движению пальца он может превратиться в кучку пепла, по спине пробежался холодок.
— Злоба и обида очень часто превращают благие помыслы в ужасные деяния, — произнес инквизитор, выдерживая маску бесстрастия. — Тьма внутри нас любит выворачивать наши намерения в свою сторону…
— Тьма бесстрастна, — прервал его Рус. — Тьме без разницы на чувства. Зло творят люди.
— Когда я говорю «тьма», я имею в виду не стихию, — кивнул инквизитор. — Я говорю о той черноте, что в душе у каждого из нас. То, из чего происходит гнев, обида и зависть. Я об этой тьме. Ничего общего со стихией она не имеет.
— Тогда придумайте другое название для этой тьмы, — пожал плечами собеседник и скосил взгляд на инквизиторов, которые обступили скалы.
— Не вмешиваться! — громко кивнул Циперон, не сводя взгляда с парня. — Они не нападут.
— Они не смогут напасть, — поправил Рус.
На периферии взгляда инквизитора полыхнули руны. Он скосил взгляд на скалы и обнаружил, что противник сделал из них артефакты, нанеся огромное количество рун и превратив их в обелиски своей стихии.
— Зачем вы пришли и что вам от меня надо? — спросил парень, не сводя взгляда с инквизитора.
— Мне нужна информация, — произнес он.
Циперон смотрел в глаза мага, отрезавшего его от отряда паладинов, и ощущал, как трещит его маска бесстрастия.
«Думай Циперон! Думай!» — прозвучал в голове голос старца-настоятеля.
Щелк-щелк.
— Мои коллеги из императорского сыска изрядно тебе поднадоели, если наш разговор пошел по этому сценарию, — произнес он. — Мне не нужна ни твоя смерть, ни обещания. Мне нужно разобраться, что произошло?
— Слабый дар света. Очень слабый. Тебя хватит на пару стрел света. Небольших, — произнес противник, внимательно осматривая инквизитора. — Артефактов на тебе достаточно, но ни один тебя не спасет. Ты можешь умереть здесь и сейчас.
— Я здесь не для того, чтобы биться, — покачал головой инквизитор. — Ты идешь к вулкану «Глаз демона». Не знаю, что тебе там нужно, но тебя никто не будет останавливать или мешать. Если ты согласишься рассказать, что произошло на самом деле.
Противник наблюдал за ним несколько секунд, после чего все же кивнул.
— Хорошо, — согласился он.
— Тогда начнем с имени. Как тебя зовут?
— Меня зовут Рус. Моя стихия — огонь, — произнес парень и выпрямился.
— Очень приятно, Рус. Меня зовут Циперон, — произнес инквизитор и задал вопрос: — Что случилось с мальчишкой Жакье?
Рус несколько секунд раздумывал над тем, что стоит рассказывать, но в итоге произнес:
— Я хотел его проверить как соперника, но он оказался слишком слабым… хотя кое-кто считает, что я застал его врасплох.
— Ты переборщил с силой и почти убил его?
— Я не убивал его, — покачал головой Рус. — Это сделал младший из братьев. Он напал со спины и пронзил его клинком.
Тут парень нахмурился и, прежде чем Циперон задал следующий вопрос, спросил:
— Ты сказал «почти». Это значит, что…
— Он жив, и с ним все в порядке, — кивнул собеседник. — Целительный артефакт был с функцией «ложной смерти».
Рус молча кивнул, но тут же нахмурился, проворачивая происходящее вокруг него.
— Там, где происходил бой, братья активировали артефакты…
— Да, там такая мешанина, что ничего не разобрать, — кивнул Циперон. — Если бы не тайный доброжелатель, мы бы не смогли разобраться с тем, что произошло. Да и на тебя наводка была четкой, но по правде говоря, я тут не из-за этого мальчишки. Я из-за двух братьев из рода «Золотого грифона». Из них приготовили шикарный обед, который подали наместнику. Что ты об этом знаешь?
Шестерни в голове парня сошлись и защелкнули пазы. Одно непонятное событие наложилось на другое. Пазл сошелся.
— Больной ублюдок, — произнес Рус, только сейчас поняв, что он прошел безумное испытание, ходил по самому краю и не раз рисковал шкурой, потому что учитель устроил ему очередную проверку.
— По поводу братьев — я был уверен, что они живы и меня сдали, — произнес Рус, тщательно подбирая слова. Говорить инквизитору, что обед из братьев приготовил учитель-упырь, было не лучшей идеей.
