Его голос был полон тепла и нежности. Эти эмоции, живые, искренние, переполняли Светоча и исходили от него во все стороны, как солнечные лучи.
Взгляды Саймона, Клиффорда и Аркадиана тоже потеплели и смягчились.
— А я… я тоже так смогу? — Летиция перевела взгляд на Светоча Саймона, возле которого сидела.
Светлейший Саймон растерялся — едва ли не впервые в жизни. Улыбка сошла с его губ. Он неуверенно кивнул и перевел взгляд на Мастера Аркадиана, словно без слов умоляя старика о помощи.
Мастер тут же принял сигнал «SOS» и взял дело в свои руки.
— Ты наверняка справишься, Летти, — заговорил он. — Послушай свое сердце. Ощути, есть ли в нем добрые чувства к Саймону?
Летиция замерла, погрузилась в себя, прислушиваясь к тому, что происходит в ее душе.
— Есть, — признала негромко. — Мы знакомы всего два дня. Даже странно, но… я чувствую доверие, восхищение, что-то еще, теплое и большое — не нахожу слов, чтобы объяснить!
— И не надо, Летти, — Аркадиан приблизился к койке, на которой полулежал Светлейший Саймон и сидела Хранительница его Внутреннего огня. Опустился на табурет рядом. — Не надо слов. Иногда они только мешают.
— Так что же мне делать? — Летти взглянула на старика с надеждой: наверняка он сумеет подсказать, как быть дальше!
— Это легко. Если тебе захочется, можешь обнять Саймона: сердце к сердцу. А потом — отпустить свои чувства. Позволить им течь свободно и беспрепятственно. Я вижу, как активна твоя сердечная чакра. Ты готова делиться любовью, Летти.
— Да! Я готова! — кивнула девушка, по-прежнему прислушиваясь к себе. Перевела взгляд на Лайону и Валлиана. — Только не уходите!
Лайона, которая так и стояла в объятиях мужа, тут же кивнула:
— Мы здесь, мы с тобой!
Валлиан тоже утвердительно наклонил голову:
— Мы готовы поддержать тебя, Летиция.
Летти сделала быстрый глубокий вдох и решительно обернулась к Светлейшему Саймону, который все это время так и лежал, затаив дыхание и боясь шелохнуться. Он знал, видел, насколько робкой, трепетной и невинной является девушка, ставшая средоточием его вселенной, и опасался спугнуть ее неловким словом или движением.
— Могу я обнять вас… тебя, Саймон? — темно-серые глаза Летиции встретились с мшистой зеленью его взора.
— Я буду счастлив, если ты сделаешь это, Летти, — с бесконечной нежностью в голосе согласился он.
Летиция решилась. Скинула обувь. Взобралась на койку Саймона с ногами, уселась ему на бедра — поверх пледа. Положила изящные узкие ладони на широкие, но такие тяжелые сейчас плечи мужчины. Обвела взглядом красивое лицо, на котором отражалось мучительное ожидание, каким-то фантастическим образом смешанное с бесконечным терпением. Улыбнулась — неловко, несмело, одним уголком рта, а потом быстро, почти рывком склонилась и приникла к его груди.
Тело Летиции было напряженным и скованным, плечи приподняты, голова втянута. Через этот панцирь мышечных зажимов не смогли бы пробиться никакие чувства!
Руки Светлейшего Саймона дрогнули, пытаясь подняться, обхватить и согреть окаменевшую девичью спину. Но… ничего не вышло. Ни руки, ни ноги все еще не повиновались Светочу. Он судорожно сглотнул, закрыл глаза, пытаясь спрятать за светлыми густыми ресницами нахлынувшие на него эмоции.
Но Лайона все равно уловила всплеск, короткую судорогу боли на его бледном лице.
Первым побуждением Лайоны было броситься на помощь, что-то сказать, утешить — то ли подругу, то ли названого брата-Картаделя. Госпожа Монтессори уже почти сделала шаг, однако Светлейший Валлиан без слов удержал ее. Покачал головой: не вмешивайся, не надо. И Лайона осталась стоять рядом с мужем, наблюдая, сжимая руку мужа все сильнее и сильнее.
Летиция несколько мгновений сидела, боясь не то что двинуться с места — даже вдохнуть! Но… ничего не происходило. Никто не шумел, не разговаривал, не смеялся. Мужское тело под ней оставалось неподвижным и расслабленным. Только сердце Саймона, которое Летти теперь могла слышать, гулко, словно огромный барабан, ухало глубоко в груди Светлейшего, при том что дышал Саймон через раз. Вообще почти не дышал. И это… тревожило. Не давало Летиции и дальше тонуть в собственном смущении.
Она вдруг поняла, что вот такая, сжатая, как пружина, она точно ничем не поможет Картаделю. И что боится она не его, а себя. Своих воспоминаний о том, как отвергали ее дружбу и любовь мама, бабушка, ровесники… Все — кроме Лайоны и Валлиана. Но Саймон — он другой! Он такой же, как Валлиан! И даже, кажется, лучше! Саймон не отвергнет и не посмеется над ней!
Летиция заставила себя дышать ровно. Продолжая прижиматься к груди Саймона, расправила плечи и выпрямила спину. Начала медленно, волевым усилием расслаблять мышцы — так, как учил мастер Гейбл. Отбросила мысли о себе. Сосредоточилась на тех волшебных ощущениях, которые уловила, когда Мастер Аркадиан предложил заглянуть в ее собственное сердце, чтобы понять, что она чувствует к Светочу.
Обрадовалась, когда поняла, что и доверие, и тепло, и все остальное никуда не исчезло. Этих добрых чувств, кажется, даже стало больше. Они перестали умещаться внутри, поднялись и выплеснулись из нее волной — навстречу грохоту взволнованного сердца Картаделя. Летиции самой вдруг стало легче дышать.
Вслед за ней задышал и Саймон. Сначала — часто, глубоко, почти со стоном. Потом — все ровнее, спокойнее. Сердце Светоча, колотящееся, как безумное, замедлило свой бешеный ритм.
— Я… обниму тебя, Летти? — спросил Саймон охрипшим голосом.
— Да… — ей правда хотелось этого! Не терпелось ощутить прикосновение его теплых ладоней.
И ее нетерпеливое желание исполнилось: руки Светоча поднялись, легли на ее тоненькую талию, скользнули вверх и сомкнулись где-то на уровне лопаток. Саймон оторвал голову от подушки, прижался виском к темечку Летиции.
— Хорошо, — прошептал едва слышно. — Как же хорошо… я… больше не один. Так ведь, Летти?
Летти зажмурилась, хотя этого никто не видел. Ей тоже было хорошо — так, как никогда раньше! Так, будто она попала домой. Ей было уютно и спокойно в объятиях Саймона! Ее энергия свободно текла, наполняя мужчину, — и возвращалась обратно, отчего она сама становилась все более наполненной, сильной, уверенной!
— Я тоже… больше не одна, — удивляясь этому незнакомому, волшебному чувству единения и слияния, ответила она и невольно прижалась к Саймону еще крепче.
Если бы в этот миг Летиция подняла глаза и заглянула Светлейшему в лицо — увидела бы, как оно просветлело, как вспыхнули радостью зеленые глаза.
— Вот и еще одно чудо, — мастер Аркадиан поднялся с табурета и перебрался поближе к Картаделю Клиффорду — единственному, кто так и оставался прикованным к постели. — Сегодняшний день богат на добрые вести.
Клиффорд сдержанно улыбнулся:
