Книга Ни о чем не жалею - Даниэла Стил

— Правда.

На этом исповедь закончилась. Из исповедальни Габриэлавышла, низко опустив голову, боясь, как бы кто-нибудь не заметил ее блестящихот возбуждения глаз и взволнованного румянца на щеках. Особенно страшно былоневзначай столкнуться с матушкой Григорией, которая знала ее слишком хорошо илегко могла догадаться, что Габриэла что-то скрывает. Да и она сама вряд лирешилась бы обмануть свою названую мать. К счастью, настоятельница в последнеевремя была слишком занята и Габриэла почти ее не видела.

Потом Джо служил утреннюю мессу, а Габриэла смотрела на негосо своего места на скамье возле колоннады.

На середине службы она вдруг поймала себя на том, чтоперестала думать о Джо как о священнике, хотя именно сейчас, стоя на возвышенииперед алтарем, он был больше всего похож на недоступного и загадочногослужителя Божия. Но теперь Габриэла знала его с другой стороны. Он был такимживым, ласковым, нежным… просто человеком. Нет, не просто, а самым, самым,самым…

Тут Габриэла спохватилась. Боже, ведь она думает о Джо, как омужчине, и почувствовала, как по спине ее пробежал холодок страха. Неужели всвоих чувствах к нему она зашла так далеко? Похоже, так оно и было.

Единственное, о чем она в состоянии была думать, это о егопоцелуях и сильных объятиях, которые сулила ей встреча за пределами монастыря.

Из церкви Габриэла вышла вместе с другими монахинями и сразуже отправилась в сад, где ее ждала кое-какая работа. Здесь, вдалеке от чужихглаз, она могла спокойно предаваться размышлениям, не опасаясь, что кто-тообратит внимание на ее состояние.

После завтрака Габриэла набралась храбрости и намекнуласестре Эммануэль, что если сестра Жозефина нуждается в помощи, то она могла бысходить за почтой вместо нее.

— Это очень любезно с твоей стороны, — ответила ейсестра-наставница. — Но я думаю, сестра Жозефина пока справляется. Бытьможет, в следующий четверг ей понадобится помощница, а пока…

Габриэла почти боялась, что сестра Эммануэль скажет «да»,но, услышав отрицательный ответ, почувствовала горькое разочарование. Никакихиных предлогов вырваться из монастыря, не возбуждая ничьих подозрений, простоне существовало, следовательно, их свидание с Джо откладывалось минимум нанеделю.

И действительно, следующие семь дней стали для влюбленныхнастоящим испытанием. Всего дважды они встретились в пустующей келье, хотя иэто было рискованно. Им даже не удалось как следует поговорить о планах наближайшее будущее, поскольку каждый шорох заставлял их вздрагивать. Габриэла,кстати, скоро разыскала недостающие ведомости, но не спешила отдавать их сестреЭммануэль, чтобы иметь предлог снова и снова ходить в келью-архив.

Во время этих коротких свиданий они больше обнимались ицеловались, чем обсуждали свое будущее. Никто из них еще не решил окончательно,как они будут жить дальше. Джо время от времени пускался в рассуждения о том,как они будут не таясь гулять вдвоем в парке и разговаривать друг с другом обовсем на свете. Габриэле было трудно заглядывать так далеко. Она думала только обудущем четверге, о том, как они встретятся вне монастыря и что будут делать.Им следовало быть предельно осторожными, чтобы не попасться на глаза никому иззнакомых и прихожан. Да и вообще, нельзя было особенно увлекаться. Слишкомдолгое отсутствие Габриэлы могло встревожить сестер. Но, несмотря ни на что,она предвкушала эту встречу как высшее счастье. «Только бы мне разрешили помочьсестре Жозефине», — думала Габриэла, понимая, что лишь в случае крайнеудачного стечения обстоятельств ей удастся вырваться из монастыря.

Но ей повезло. В среду в монастыре стало известно, что наадрес ордена поступило сколько-то рулонов шерстяной материи для монашескихнакидок. Сестра Иммакулата, разыскав Габриэлу в саду, вручила ей накладные,конверт с деньгами и ключи от старенького доставочного фургона, принадлежавшегомонастырю. По словам сестры Иммакулаты, материю нужно было привезти как можноскорее. Несколько монахинь, занимавшихся пошивом накидок, уже давно сидели безработы и горели желанием взяться за дело.

Габриэла была одной из немногих монахинь, умевших водитьмашину. Она закончила шоферские курсы еще во время учебы в университете — наэтом настояла матушка Григория, считавшая, что водительские права могутпригодиться ей как будущей журналистке. Габриэле, правда, не хваталопрактического опыта вождения, но сейчас это ее почти не беспокоило. Главное,она сможет вырваться из монастыря и позвонить Джо!

Взяв ключи от машины, она обошла монахинь, спрашивая, нет лиу них каких-нибудь поручений. Некоторые из сестер действительно попросили еепривезти из города кое-какие мелочи, и Габриэла тщательно все записала, зная,что список поможет ей оправдаться в случае, если она слишком задержится. Так,просьба сестры Барбарины о редком лекарстве от кашля давала формальный поводпроехаться по аптекам и выиграть на этом лишних минут двадцать. Эти минуты онамогла посвятить свиданию с Джо.

Вскоре Габриэла уже выводила из гаража возле кухнинедовольно урчащий фургон, верой и правдой служивший ордену уже лет двадцать.Как и все в монастыре, фургон был в рабочем состоянии и даже кое-где блестелсвежей краской, однако механизмы его были настолько изношены, что он ездилбуквально с черепашьей скоростью. Это, впрочем, никого не раздражало. Монахинямслишком редко приходилось садиться за руль. Они, безусловно, чувствовали бысебя неуверенно за рулем быстроходной и мощной машины. Больше того, с полгоданазад монастырь приобрел еще один подержанный фургон, но, по всеобщему мнению,он был чересчур новым и потому еще ни разу не покидал обители. Чтобы дойти донужной кондиции, ему необходимо было простоять в гараже еще лет десять.

У монастырских ворот Габриэла остановилась, ожидая, пока двепослушницы откроют перед ней тяжелые створки. Бросив взгляд за окно, онаувидела на садовой скамейке матушку Григорию, которая приветливо помахала ейрукой. Габриэла улыбнулась в ответ, но на душе у нее кошки скребли. Онапонимала, что совершает тяжкий грех, обманывая мать-настоятельницу, но ничего сэтим поделать не могла. Пока не могла.

Ей было бы еще тяжелее, если бы она знала, о чем сейчасдумает настоятельница. А думала матушка Григория о том, что уже давно она невидела свою воспитанницу такой радостной и счастливой. Глаза ее буквальнолучились радостью, но — как и большинство монахинь — мать-настоятельницаприписывала это успехам Габриэлы на поприще послушнического служения. Девушкаприлежно молилась, не пропускала ни одной исповеди, охотно помогала сестрам.Кроме этого; Габриэла много работала в саду и добилась поистине ошеломляющихрезультатов, словно у нее и вправду открылся талант в обращении со всем, чторастет на земле. Матушка Григория не знала только, хватает ли у Габриэлывремени и сил на то, чтобы писать, и мысленно завязала себе узелок на память —не забыть при случае спросить у нее об этом.

Между тем Габриэла медленно выехала из ворот и вскорескрылась за углом. Убедившись, что из монастыря ее уже не видно, она с такойсилой нажала на акселератор, что двигатель фургона протестующе взвыл. Проехавдва квартала, Габриэла остановилась у первого же платного телефона и, с трудомпопадая дрожащими от волнения пальцами в прорези диска, набрала номер приходаСвятого Стефана.