— Давай рискнем.
Он кивнул и, притянув к себе, впился поцелуем. Моя рубашка полетела на пол, а за ней и остальная наша одежда. Вцепившись в Джонатана, как утопающий в обломки корабля, я прикрыла глаза и полностью отключилась от реальности. Оглушенная, ослепленная, я могла думать только о том жидком огне, что пульсировал внутри и с каждой секундой становился все сильнее.
Мои лодыжки скрестились на пояснице Джонатана, а затем новый поцелуй окончательно лишил разума, оставляя лишь чувства, — острые и пьянящие, как горячий пряный глинтвейн.
Перед глазами замелькали черные мушки, и казалось, что жаркий день вдруг сменился прохладой ночи. Руки и губы Джонатана исступленно скользили по моему телу, заставляя зарываться пальцами в его волосы и тянуть за жесткие пряди.
И совсем скоро абсолютно все перестало иметь значение, кроме наших прерывистых вздохов и блаженной темноты, куда мы оба ухнули.
Глава 22
Лучи солнца скользили по векам, а нежный теплый ветер, раздувавший шторы, ласкал обнаженную кожу и доносил из приоткрытого окна щебет птиц и свежий аромат влажной травы — ночью неожиданно разразился ливень с грозой.
Признаться, никогда прежде не занималась любовью под раскаты грома и звук бьющего в оконное стекло дождя. Оказалось, что это довольно уютно и… символично.
Впрочем, с Джонатаном все приобретало скрытый смысл.
Щеки коснулись его теплые сухие губы. Я распахнула глаза и пробормотала:
— Уже утро?
Просыпаться категорически не хотелось. Я едва удержалась от желания натянуть на голову одеяло и спрятаться под ним еще на пару часов. Все, что вчера произошло между мной и Джонатаном, казалось чем-то нереальным. Наваждением. Как еще объяснить тот марафон страсти, что мы устроили? Подумать только, мы не вылезали из постели всю ночь и половину вчерашнего дня… Оуэну пришлось долго стучаться, чтобы вернуть мне Плющика!
— Да. — Джонатан ласково убрал с моего лба прядь волос и улыбнулся. — Мне нужно идти на работу. Думаю, они и так уже потеряли меня.
Я перекатилась на бок и, опершись на локоть, запустила пальцы в спутанные на макушке волосы. Заметив, как взгляд Джонатана потемнел и опустился ниже, специально не стала поправлять сползшую на груди простыню.
— Может быть, сошлешься на болезнь? Скажешь, что простудился.
Почему-то в глубине души разрастался страх. Казалось, только он скроется за дверью, и все изменится. Я понимала, как глупо это звучит. В конце концов все уже изменилось. И теперь было бы неплохо подумать о том, в какую сторону двигаться дальше.
Мы переспали, но ничего не обещали друг другу. Ни слов любви, ни пафосных заверений в верности до гроба. Что вообще это было? Вспышка страсти, которая ничего не изменит в нашем договоре, или что-то большее?
Отпустит ли меня Джонатан, как обещал? И хочу ли я, чтобы он отпускал?
Слишком много вопросов, на которые не могу найти ответы.
— Не сегодня, — с сожалением сказал Джонатан. — Я нужен на работе. Но я постараюсь прийти пораньше и…
Не договорив, он притянул меня к себе и подарил долгий, полный сдерживаемого голода поцелуй. Я первой разорвала объятие: после его слов оно казалось медленной и сладкой пыткой.
— Ладно, — выдохнула я в губы Джонатана. — Тогда до вечера?
«Кстати, ты не хочешь ни о чем поговорить?»
Я буквально проглотила вопрос. Не уверена, что сама готова к этой беседе.
— До вечера, — согласился он и явно с неохотой отстранился.
Приподнявшись на подушках, я не без удовольствия полюбовалась на поджарую фигуру Джонатана. Он встал с постели и, повернувшись ко мне обнаженной спиной, натянул черные брюки. Глухо звякнула пряжка ремня. Подхватив с кресла рубашку, Джонатан искоса взглянул на меня.
— Пообещай одну вещь.
Я хитро улыбнулась:
— Если попросишь не таращиться на тебя, не уверена, что смогу это гарантировать.
Он усмехнулся. В его глазах вспыхнул дьявольский огонек, но почти тут же пропал. Видно, ему понравились мои слова, но мысли быстро приняли другое, более деловое направление.
— Будь осторожной.
Я постаралась проигнорировать тревогу в его голосе и с иронией уточнила:
— Сегодня или вообще?
Он вздохнул и присел на край кровати. Его пальцы коснулись моей щеки, и я подалась вперед, млея от такой простой, казалось бы, ласки. По телу разлилось странное тепло.
Господи, я что, влюбляюсь?
Нет-нет-нет…
— Всегда, — тихо произнес Джонатан и я, задумавшись, не сразу поняла, о чем он. Сердце пропустило удар: слишком многозначительно повисло в воздухе последнее слово. — Но сегодня особенно.
Я насторожилась:
— Почему?
Он чуть помедлил с ответом.
— У меня есть предположение. Возможно, в ближайшее время украдут еще один артефакт.
Я подобралась. Тон мгновенно стал деловитым.
— Откуда такая информация?
Он хмыкнул и, поднявшись, принялся застегивать рубашку.
— Я не сдаю своих информаторов, — откликнулся он. Его пальцы быстро скользили по ряду мелких пуговиц. Я никак не могла отделаться от мысли, что с каждой секундой он все сильнее натягивает на себя броню. — Просто… Постарайся не угодить в неприятности.
Я нахмурилась и куснула изнутри щеку. Джонатан недоговаривал, но по собственному опыту я знала, что выпытывать у него что-то бесполезно. Ладно, придется набраться терпения. Либо я сама все узнаю, либо он расскажет мне позже.
— Есть, босс, — откликнулась я и шутливо отдала честь. — Мне забаррикадировать дверь и не высовываться наружу?
Если он скажет так и сделать, фигушки я последую его совету. Никогда не мечтала стать принцессой, заточенной в башню. Пусть даже к темнице прилагается дракон.
«Дракон» по имени Джонатан покачал головой:
— Напротив. Побудь у всех на виду.
Я удивленно вскинула бровь:
— Даже так…
Он кивнул и потянулся к пиджаку, лежавшему на кресле. Короткое заклинание, едва уловимое движение пальцев, и смятая ткань приобрела вполне приличный вид. Удобная вещь эта бытовая магия.
— Мне безумно хочется взять тебя с собой на работу, — вдруг негромко признался Джонатан. — Кажется, что стоит уйти, и что-то случится.
Я сглотнула. Его слова прозвучали почти как признание в любви или мне показалось? Ладно, не будем выдавать желание за действительность.
Стоп! Желание?
В горле застыл нервный смешок.
— Я большая девочка. Не волнуйся, мне по силам позаботиться о себе.
