Ее тон изменился.
– Никчемный внучатый племянник моего мужа довел дело до конца?
– Тиан Чин? Я считал, вам известно больше обо всем этом, чем мне.
– Он мне не доверяет. Но я знаю, чем вы занимаетесь. Хвалите и обихаживаете этого юного дурака. – Хотя ее слова были резкими, интонация голоса казалась соблазнительной. Я неловко поежилась в своем укрытии, уши заполыхали.
– Оставаясь дураком, он подходит для моей задачи. В ином случае он бы не осмелился доставлять столь предательские сообщения и посылки.
Она расхохоталась – звук был высоким, звонким и на удивление юным. Не думала, что смогу испытывать еще большую антипатию к матери, но ее смех заставил меня сжать зубы.
– Напомните мне никогда вас не недооценивать.
Господин Оуян продолжал:
– Как только он умер, я понял – вот мой инструмент. Знаете ли вы, сколько лет я ждал появления такого курьера? У Лим Тиан Чина есть нужные связи для такого задания. Богатая семья, обожающая матушка в мире живых и слишком много самолюбия, которое не позволяет ему видеть ничего, кроме собственных нужд.
– И какую же выгоду извлечете из этого вы? – Послышался странный шуршащий звук.
– А как вы думаете? Продлю пребывание на Равнинах мертвых до бесконечности.
– Но вы так часто жалуетесь на него. – И вновь шорох атласа.
– Это еще один штришок в моей умной игре. – Он крякнул и отвратительно чавкнул. Я выглянула в неудобный «глазок» и вся покрылась румянцем.
Насколько я могла видеть, эта развалина облапила мою мать, а она, сущая бесстыдница, уже высвободила одно белоснежное плечо из платья. Я отвернулась с полыхающими щеками. Как она могла! Они оба были чудовищны. И тут еще одна тяжкая мысль пришла в голову. Раньше или позже они могут переместиться на постель, и мое убежище раскроют. Я в панике огляделась. Между кроватью и стеной было узкое пространство – настолько крошечное, что я на полпути застряну.
Тяжелые занавеси колыхнулись, словно притянутые невидимой рукой.
Со страха я кинулась к щели. И как только пролезла за заднюю спинку кровати и скорчилась на полу, раздался громкий стук и взрыв хохота. Господин Оуян и моя мать вдвоем обрушились на постель.
Несколько минут я лежала там, прижавшись к холодным плиткам пола, словно ящерка, и прислушиваясь к звукам наверху. Пространство между кроватью и полом ничто не скрывало, и каждый вошедший в комнату меня легко бы заметил. Я ползла вперед, когда мать заговорила снова.
– Я и впрямь не должна здесь находиться, – в голосе слышалось сожаление.
– Никто не узнает. – Он говорил приглушенно. – Обожаю называть вас «мадам» и видеть лед в глазах.
– Если бы муж когда-нибудь заподозрил!
– Вы же знаете, на самом деле он вам не муж.
– Да как вы смеете говорить такое! – Снова шуршание, словно она подбирала одежду.
– Тихо, тихо. Нет нужды притворяться со мной. Мы оба прекрасно знаем, что вы никогда формально не выходили за него замуж. Титул второй жены – просто знак почтения. Вы как-то объявились здесь и выглядели такой красоткой, что он не смог устоять. Даже я не могу устоять перед вами, хотя вы, скорее всего, планируете списать меня в утиль.
Мать с натугой рассмеялась.
– До тех пор, пока вы хорошо со мной обращаетесь, я всегда буду с вами.
– Что ж, и как вам предложение еще ста лет счастья?
– Правда? – проворковала она. – А скажите-ка, кто на самом деле стоит за всеми этими секретными собраниями и денежными переводами? Один из Девяти адских судей, да?
Он внезапно сел.
– Кто сказал вам об этом?
– А я права?
Некоторое время господин Оуян молчал, затем рассмеялся. Это был сухой, злобный смешок.
– Моя дорогая, дорогая мадам. Если кое-кто из богов пронюхает, что вы обладаете даже такой крупицей знания, ваше существование будет столь же кратким, как пламя свечи в грозовую ночь.
Она отмела его возражения.
– Пока я с вами, уверена, все будет в порядке. Итак, чего вы от меня хотите?
– Ну, я размышлял о девчонке.
– О девчонке? Имеете в виду служаночку, которую мы заперли?
Я начала ползти к передней стенке кровати, но от такой смены темы застыла.
– Хороша, не так ли?
– Все еще думаете о ней? Лично мне она не кажется такой уж привлекательной.
– Плохо. А я бы не отказался увидеть вас вместе.
Она фыркнула.
– В вашей постели, без сомнения.
Льда в ее голосе было достаточно, чтобы заморозить воздух, но господин Оуян только расхохотался.
– Вот почему я питаю к вам слабость. Вы единственная, кто осмеливается мне выговаривать. Ну же, не надо так злиться. – Ласково уговаривая, он заманивал ее обратно в постель, отчего я выдохнула с облегчением. Нельзя, чтобы она заметила меня, встав с кровати.
Взглянув вверх, я воодушевилась от вида задернутых занавесей.
Несомненно, они старались укрыть себя от любопытных глаз, и это как раз шло мне на пользу. Я начала тихонько красться к выходу из комнаты, ожидая услышать вскрик удивления в любой момент. Тяжелый шкаф стоял таким образом, что скрывал вид двери – вот и моя цель. С колотившимся сердцем я неловко прошлепала к нему и, о чудо, добралась. Дверь теперь располагалась прямо передо мной, но я столкнулась с дилеммой. Шкаф лишь частично ее загораживал, и любое движение в этом месте могло быть замечено с кровати. Если бы только дверь была приоткрыта! Но ее надежно заперли. Я потянулась и нажала на ручку. Она громко клацнула.
– Что это было? – спохватилась мать.
Я услышала, как отдернулись занавеси, и затем господин Оуян сказал:
– Ничего нет. Сами поглядите.
Пока я готовилась к стремительному рывку, он увещевал ее:
– Слишком уж вы нервная. Никто никогда ко мне не приходит.
– А если Тиан Чин обнаружит, чем занимается на самом деле? – тут же сказала она.
– Ерунда! Он так поглощен своими обидами, что такая мысль никогда не придет в его голову. Он хочет погубить кузена и жениться на какой-то девице. Несуразные требования!
– Вы уверены в этом?
– Моя дорогая, отчего вы так утруждаете себя подобными мелочами? Или намереваетесь меня продать?
Она только-только начала протестовать, когда в дверь постучали. Я оцепенела, как и парочка в кровати. Теперь выхода не осталось.
– Кто это? – прошипела мать.
– А, я и забыл. Служанка с посланием.
– Почему вы не позаботились об уединении?
– Но откуда мне было знать, что вы придете сегодня? – сказал он. – Ладно. Держите занавеси опущенными. – И, повысив голос, он окликнул: – Кто там?
