– Не превращусь в мутанта? – Лена усмехается, вздыхает. – Кто найдет, Андрюш? Ты же знаешь…
– Ну что тут? – Открылась дверь с другой стороны, появилась улыбающаяся физиономия Митьки. – Ну мы их и накрошили! Никита тоже молодец, хорошо помог! И ты сверху… Что? Вы чего такие?!
Митька осекся, глядя то на меня, то на Лену, потом глаза его расширились, и он потрясенно выдохнул:
– Ох ты ж! Да как же так-то?!
– Домой едем. Грузитесь. Лен… отдай пистолет Митьке, ладно?
Я почему-то думал, что она будет сопротивляться, откажется отдать пистолет, но Лена только кивнула, протянула его Митьке и, уцепившись за спинку сиденья, села, глядя куда-то под ноги. Кровь из ран у нее уже не шла, и хрипа с кровавой пеной из глотки тоже не было. Быстро у нас заживают раны, фантастически быстро. Мутанты!
Хм… а ведь так и есть – точно, мутанты. ТЕ мутанты превратились в подобие обезьян, мы – стали кем-то вроде эльфов. Долгоживущих и почти неубиваемых. Почти – если не выстрелить в голову и не укусить ядовитым зубом.
Так и не понимаю – с какой все-таки стати укус мута приносит такие неприятности?! Вирус-то в нас уже есть! Почему именно при укусе?! И не нашел ответа. Не биолог я, всего лишь вчерашний школьник, спортсмен и «маменькин сынок». Что я могу знать о вирусах?
В салоне гробовое молчание. Только рык движка, гул шин по мостовой и свист ветра в приоткрытом окне. Говорить не хочется, и только одна мерзкая мысль бьется в голове: «Лучше бы сразу, чем так!» И от этой мысли становится еще хуже!
Проезжаем мимо института «Микроб», но мне сейчас не до него. Совсем не до него! И когда Митька вдруг вопит, требует остановиться, я едва не покрываю его отборным матом.
– Стой! Андрюха, стой! «Микроб»!
– Что «Микроб»?! – сквозь зубы цежу я, и кровь стучит у меня в голове, багровой пеленой ярости закрывая глаза.
– Андрюха, я видел! Ей-ей, я видел! – лепечет Митька, не похожий сам на себя. – Там кто-то есть! Точно есть!
– Да кто там есть?! – с досадой и злостью спрашиваю я, и вдруг до меня доходит: – Да ладно?! Гонишь!
– Да не гоню, в натуре есть! Я видел – человек туда вошел! В каком-то костюме типа скафандра! Ну как в кино – химзащита! Видел фильм «Эпидемия»? Штатовский! Вот там они в таких костюмах ходили! Как в космических скафандрах!
Я торможу, медленно, осторожно разворачиваюсь и еду назад, туда, где виднеется пятиэтажное здание, выкрашенное в желто-кремовый цвет. Вот и навес над крыльцом, облицованным плитами коричневого камня, дурацкий маленький шлагбаум перед стальными воротами, перекрывающими выезд из здания. Стальные решетки в окнах и белые параллелепипеды кожухов сплит-систем. Обычное офисное здание, каких в городах превеликое множество.
Вот только это не просто офисное здание. Это институт «Микроб». И по слухам, в нем хранятся такие бактерии и вирусы, которые могут свободно убить не только население миллионного города, но и всей страны – устроить что-то вроде апокалипсиса. Вранье, конечно, кто это будет держать подобные вирусы в самом центре города? Но в том, что тут имеются опасные болезнетворные штаммы, я уверен. И лихорадка Эбола, и всякие чумы и чумки – все это тут точно есть. Но самое главное – вакцины, которые всю эту пакость вылечивают. Для того и существует институт «Микроб», чтобы бороться с подобной гадостью, создавая вакцины всех видов и возможностей.
Да может быть, и не только этим они занимались – хоть биологическое оружие во всем мире вроде как запрещено, но не пойман – не вор. А вот то, что врачи из «Микроба» мотаются по всему миру, вылечивая своими лекарствами несчастных негров или папуасов, – это стопроцентно точно. Ездят, лечат – вроде как благотворительность. Однако я всегда подозревал, что тут не все так и чисто. Нужно же испытать вакцины в полевых условиях? Так почему бы при этом не выставить себя благодетелями, помогающими несчастным, уничтожаемым страшными эпидемиями?
Может, и цинично, зато – правда. И всем хорошо. Больным, которых вылечили врачи, и врачам, которые испытали вакцину в полевых условиях и, самое главное, не на животных, не на своих согражданах, а на чужих, не рискуя жизнями наших людей. Если не учитывать риск самих врачей, конечно.
Подняв облачко пыли, тормознулся возле входа в институт. Теперь вообще стало много пыли – везде. Скоро, подозреваю, все улицы будут завалены пылью, под дождем превращающейся в жидкую грязь. Объективный процесс – убирать-то некому.
– Митя со мной, Никита на охране машины! – приказал я, всем своим тоном и видом отсекая любые возможные возражения. Впрочем, никто и не возражал. Как обычно.
Митька взял свой любимый пулемет, привычно повесил его через плечо, перекинув ремень за шею, и взял на изготовку, чтобы, если что, стрелять от бедра. Очередь из такой пушки калибра 7.62 остановит любую тварь. Главное, чтобы и меня попутно не снес.
– Поаккуратнее со стволом! – не удержался я и получил в ответ пренебрежительный хмык. Ну да, чего я до него докопался? Митька умелый парень, знает, каким концом стреляет пулемет.
Мы поднялись по крыльцу, вошли в вестибюль. Вот проходная, или скорее КПП – с вертушкой и окошком вахтера. Вертушка крутится свободно, и мы проходим дальше, к лестнице. Тут лифт и три лестницы: одна ведет наверх, две, справа и слева от этой лестницы, – вниз. Как ни странно, на лестницах, ведущих вниз, горят тусклые лампы дневного света, и это при том, что в городе света уже нет. Кончилась лафа с электричеством! Но почему тут все еще горят лампы?! Каким образом?!
Тут же делаю вывод – автономное питание. В таком месте обязательно должно быть автономное питание, иначе все эти чертовы штаммы разбегутся при любой аварии электросетей.
Машу рукой, и мы медленно, осторожно спускаемся по лестнице, контролируя каждый шаг, ожидая всяческих пакостей. Каких именно? Да кто ж их знает! Что там за люди сидят, мы же не знаем – если сидят, конечно! Может, Митьке показалось? Но вообще-то он не настолько… хм… романтичный, чтобы увидеть то, чего нет. Даже излишне конкретный парень.
Шаг за шагом… шаг за шагом… и зачем я полез в этот институт? Дурацкая надежда спасти Лену, вот зачем! А вдруг?! Кто может ее спасти, как не врачи-микробиологи, занимающиеся этим делом все свою жизнь?!
Оп! Первый подземный этаж. Сколько еще их?
– Эй! – внезапно кричу в пустоту. – Есть тут кто-нибудь?! Эй!
Молчание. Где-то далеко, очень далеко вроде бы хлопнула дверь. Киваю Митьке, и мы идем туда, откуда послышался звук.
Длинный коридор, двери, закрывающиеся на электронный замок. Тусклый свет неоновых плафонов, окрашивающий лица в белесый, неживой цвет.
Митька идет сбоку от меня, ствол пулемета вперед – будто вынюхивает этим стволом цель. Лицо друга напряжено, он наготове. Хороший у меня друг! И вообще – хорошие у меня друзья! Лена… ох, Лена, Лена! Что делать?! Ну что же делать?!
Коридор заканчивается стальной дверью с окошком. Митька постучал по стеклу, задумчиво сказал:
