Он овладевал ею, как тигр терзал добычу. Несколько раз шлепнул по ягодицам — с силой, до красноты. Свел ей руки за спиной и потянул на себя, крепко сжимая запястья. Лисия не понимала, что с ним творится. Он не играл с ней, не насмешничал. Был как одержимый.
Лисию накрыла дрожь. Из разгоряченного тела мужчины будто лился огонь, перетекал ей под кожу, захватывал целиком. Она потеряла себя, растаяла в бушующей лаве его сумасшедшей страсти.
Оргазм накрыл обжигающим потоком — лава, клокотавшая в их телах, прорвалась наружу. Верган кончил через пару минут после нее, больно схватив ее за волосы. А потом резко оттолкнул от себя.
Девушка не удержала равновесие и упала вперед, на четвереньки. А маг сухо приказал:
— Иди к себе.
Лисия оторопела. Он… он прогоняет ее?.. Первый раз он так поступает после интимной близости с ней. Раньше он всегда оставлял ее при себе — хотя бы на несколько минут, если не на всю ночь. Всегда разговаривал с ней после любовного акта… даже если иронизировал и высмеивал ее стыдливость и тщетное сопротивление ему.
Но вот так — за порог, равнодушно, как к шлюхе, которая удовлетворила и больше не нужна…
Стряхнув вниз задранную юбку, Лисия метнулась к двери. Выскочила за порог, сглотнула подступившие слезы и побежала к себе в спальню. Дура. Глупая наивная дурочка. Месяц спокойствия и доброжелательных отношений — и она забыла, с кем имеет дело.
Вергану никогда не надоест унижать ее. Он всегда останется тем, кто есть — жестоким, циничным хищником. Который пользуется ею, как вещью, как куклой. Ему плевать на ее чувства. Он всегда найдет способ больно ранить ее.
Глава 72В спальне она содрала с себя испорченное платье. Одно из ее любимых — простого и закрытого покроя. Вот же гад. Надо было идти к нему в том другом, с вырезом, которое она надела вечером. Пусть бы его испортил.
Впрочем, тут все принадлежит ему. Пусть хоть все опоганит и изуродует. Вот только она сама — такая же его вещь, его собственность. И в первую очередь он калечит и уродует ее. Не физически, не бьет и не вредит здоровью. Зачем обезображивать то, что доставляет удовольствие!
Но ее душу он коверкает безжалостно, не зная границ и пределов. И чем дальше, тем хуже. Что еще ждет ее впереди, какие новые издевательства и унижения?
Стараясь не дать волю слезам и бессмысленной жалости к себе, она пошла в ванную, пустила воду, залезла смыть с себя семя насильника. Жаль, нельзя водой смыть память о его прикосновениях.
Когда она вылезала, дверь распахнулась. Лисия чуть не поскользнулась на забрызганном полу.
— Чавой енто намывашься опять? Тока шта намывалась ужо! Неча хозяйску воду переводить!
— Знаешь что, ящерица? Катись к бесам! — в сердцах бросила девушка.
Оттолкнула Бакоту с невесть откуда взявшейся силой, протиснулась в дверной проем и вернулась в спальню. Вода помогла ей немного прийти в себя. Она попыталась переключиться с мерзкого поступка Вергана на себя — на свою цель.
Он все-таки не заподозрил ее, не разгадал главного. Она сумела его отвлечь — пусть такой ужасной ценой. Ведь самым важным в словах старой ведьмы для девушки стали не любовницы чародея. А предложение попасть во дворец.
Что-то отозвалось и всколыхнулось внутри. Лисия почувствовала, что это важно. Ей нужно там оказаться. И не для того, чтобы оценить популярность Вергана среди придворных дам. Для чего-то, важного лично ей.
И чтобы достичь этой цели, она пойдет на все. Даже не будет возмущаться поступком мага. Она все равно не сможет его отменить или повлиять на Вергана, чтобы он больше не обходился с ней так. Когда ему в следующий раз вожжа под хвост ударит, он вновь вытворит все, что пожелает.
А попасть во дворец проще всего с его ведома и по его воле. Схитрить, проникнуть украдкой она не сумеет, а если и сумеет — он мигом узнает и запрет ее. Еще и добавит пару новых извращений, чтобы она втройне пожалела.
Так что лучше просто добиться, чтобы он взял ее с собой. Как — Лисия пока не представляла. Но ведь добилась она разрешения свободно летать. Может, и тут получится. Не стоит терять надежды. Все равно у нее ничего больше нет.
Она думала, что утром Верган не станет заниматься с ней магией. Выставил так выставил. Даже одеваться не стала. Бакота принесла завтрак молча, не выдала не единой уничижительной фразочки. Так же молча вышла.
Лисии стало стыдно. Зря обозвала вчера служанку. Это Верган может срываться на невинных людях за свои непонятные перепады. Она-то не Верган.
Когда Бакота вошла забрать посуду, Лисия открыла было рот, чтобы извиниться, но не успела и слова молвить.
— Чавой сидишь как на именинах? Хозяин заждамшись.
Что? Он все-таки ждет ее на занятие, после вчерашнего? Если и так, готова ли она? Взять и простить ему вчерашнее. Впрочем, кто она, чтобы прощать. Зато у нее есть задача попасть во дворец. Для этого надо наладить отношения с ним любой ценой.
Служанка открыла дверь, чтобы выйти с посудой, Лисия окликнула ее:
— Постой, Бакота.
— Чавой тебе?
— Извини за ящерицу. Я знаю, ты не виновата. Твой хозяин вчера… плохо со мной обошелся, и я сорвалась на тебе. Прости.
Бакота посмотрела на нее привычным невыразительным, немигающим взглядом, как у самой настоящей рептилии. И вышла, не сказав ни слова. То ли не приняла извинений, то ли ей плевать на них, как и на вчерашние обидные слова Лисии.
Девушка поспешно переоделась и поднялась в библиотеку.
— Доброе утро, Лисия, — как ни в чем ни бывало приветствовал ее Верган. — Ты хорошо спала?
Он еще спрашивает? Как мило. Не удержавшись, она буркнула:
— Лучше некуда, всегда бы так.
— Прости, если расстроил тебя. Я не хотел проводить ночь в твоем обществе. Но тебя — хотел.
Чем дальше, тем чудесатее. И что ей сделать после такого признания? Растечься в умилении, что он изволил ее хотеть?
Девушка напомнила себе о миссии попасть во дворец. Налаживать отношения придется. И этот повод не хуже других.
— Я и не расстроилась. Может, поначалу немного. Но вы не сделали мне больно по-настоящему и никак не навредили. Просто… обидно было немного.
Верган пристально посмотрел ей в глаза. Лисия потупилась в пол, словно смущаясь или еще храня обиду.
— Мне жаль, — проговорил он. — Сегодня можешь остаться у меня на ночь.
Ну спасибо, облагодетельствовал! Ей и у себя неплохо спится. Куда лучше, чем с ним, на узкой койке вплотную к его мускулистому телу. Вслух она ответила, не поднимая глаз:
— Как вы сами решите…
Вновь непонятная пауза.
— Хорошо, вечером посмотрим. Ты готова работать?
