– Подождите, вот увидите, что я привезла вам обоим! –Последовали восторженные крики и смех, а Изабелла подняла взгляд на Наташу. Еелицо стало более серьезным, но она мягко улыбнулась: – Привет.
Наташа на миг заколебалась, а потом они обнялись.
– Знаешь, я скучала по тебе.
– Я тоже. Без соседки по комнате было ужасно. – Они обезасмеялись. И когда они шли вместе, Наташа поняла, что страдальческое выражениестало менее заметным в глазах подруги.
– Я чуть не свалилась замертво, когда ты сказала, чтопереводишь свой бизнес сюда. А как отреагировали в Риме?
– Так же. Бернардо был единственным, кто решил, что этопрекрасно. Он понял, что я поступаю правильно. Некоторое время здесь будетсумасшедший дом. Мне надо сделать массу вещей. – Она застонала при одной мыслиоб этом.
– Я помогу тебе.
– Разве ты не отдыхаешь в Ист-Хэмптоне? – Они всевыглядели загоревшими и здоровыми после месяца на солнце.
Наташа кивнула:
– Да, но я могу оставить мальчиков с Хэтти. Изабеллазадумчиво кивнула:
– Хорошо.
Ей предстояло помириться с Наташей. Отношения с Корбетом ужене имели большого значения. Возможно, у Наташи были благие намерения. НоИзабелла ничего не хотела знать. Этот вопрос был для них закрыт. На сей раз небыло «роллса», только обычный лимузин, который иногда нанимала Наташа, сводителем, отвозившим Изабеллу на ту катастрофическую премьеру в апреле.Изабелла улыбнулась ему. Казалось, это было тысячу лет назад.
Они вернулись в Наташину квартиру. Мальчики, крича и смеясь,открыли свои пакеты и стали примерять джемпера и забавные шапочки и играть сновыми игрушками.
Наконец Изабелла смущенно улыбнулась Наташе, протягивая ейпакет:
– Это тебе.
– Да ну, Изабелла. Не глупи.
– Прекрати. Открой его.
Это были лучшие модели новой зимней коллекции одежды, показкоторой состоялся в июне. Там было мягкое голубое кашемировое платье с таким жеголубым пальто. Наташа поднесла его к зеркалу, глядя с изумлением.
– Великолепно!
– Как раз под цвет твоих глаз. – Изабелла извлекла избумаги шарф и шляпку в тон к основному наряду. – Ты можешь надеть это на ленч ствоим издателем.
– Черта с два. Зачем тратить это на него?
– Тогда ты можешь пойти в нем на ленч со мной. В«Лютецию».
Наташа на мгновение безмолвно уставилась на нее:
– Ты снова будешь выходить? Изабелла кивнула:
– Теперь можно. Пора. – Корбет был прав, подумала она,ее заточение не могло длиться вечно. Всего десять месяцев, хотя они показалисьей целой жизнью.
Утром Наташа с мальчиками уехала обратно в Ист-Хэмптон, аИзабелла принялась за работу. Но на этот раз не по телефону, разговаривая сРимом, а с четырьмя агентами по недвижимости, которые таскали ее из одногоконца Парк-авеню в другой, по соседним улицам и вдоль Пятой авеню.
Через неделю у нее было временное помещение для офиса, онананяла пятерых секретарей, говорящих на двух языках, приобрела горыоборудования для офиса и сделала заказ на установку телефонов. Этого, конечно,было недостаточно, но начало было положено.
В конце второй недели она нашла то, что искала. Наверхуодного из самых высоких небоскребов в городе два этажа для дома мод«Сан-Грегорио», с видом на весь Нью-Йорк.
Потребовалось больше времени, чтобы найти квартиру, но послееще двух недель поисков она стояла в фешенебельной квартире под крышейнебоскреба на Пятой авеню, разглядывая вид из окна. Внизу простиралсяЦентральный парк, вдали виднелась река Гудзон, а слева на юг – городскиенебоскребы. Сама квартира была просторной и красивой. Там было четыре спальни –одна для нее, вторая для Алессандро, комната для гостей, а четвертую она моглабы использовать под кабинет; две комнаты для прислуги, огромная столовая скамином, спаренная гостиная, большая прихожая и холл, отдаленно напоминавшие ейдом в Риме.
Агент по недвижимости пристально наблюдал за ней.
– Вам нравится?
– Я беру ее. – Здесь была целая армия швейцаров иносильщиков, даже больше, чем в Наташином здании, находившемся в двенадцатикварталах к югу.
На следующий день Наташа приехала из Ист-Хэмптона посмотретьапартаменты.
– Бог мой, Изабелла, взгляни на этот вид!
Изабелла с гордостью стояла на своей новой террасе. Тамнайдется место даже для карусели, если она переживет зимние снегопады вНью-Йорке.
– Когда ты переезжаешь?
– Я вчера разговаривала с бюро по перевозкам. Грузприбывает завтра. Я подумала о следующей субботе. Мне надо поскорее управитьсяс этим, чтобы приступить к работе. – Приезжали ее служащие из Рима, и каждыйстремился устроиться на новом месте и поскорее зарыться в работу.
Но Наташа вдруг загрустила.
– Так скоро? Изабелла кивнула.
– Это ужасно. Мне будет не хватать тебя. И Дже-сонговорит, что боится спать один в своей комнате.
– Он может приходить к нам по выходным. – Изабеллаулыбнулась ей.
– У меня такое чувство, будто я снова развожусь.
– Это не так.
Жарким сентябрьским днем две женщины смотрели друг на друга,и Изабелла наконец решила затронуть больной вопрос. Она обязана была этосделать.
– Я должна извиниться перед тобой, Наташа.
Наташа сразу поняла, о чем говорит Изабелла, но покачалаголовой и отвернулась.
– Нет, не надо.
– Надо. Я не знаю, что произошло на самом деле. Яразозлилась на Корбета. Но я была не права, набросившись на тебя. Я не знаю,пыталась ты помочь ему или нет, но это не имеет значения. Если и так, то тыдействовала из добрых побуждений. Я в этом уверена. И я прошу прощения за то,что наговорила.
Но теперь Наташа пристально смотрела на нее:
– Ты ошибаешься насчет него.
– Этого я никогда не узнаю.
– Ты могла бы поговорить с ним, позволить ему объяснитьтебе. Ты могла бы по крайней мере предоставить ему такую возможность.
Изабелла лишь покачала головой:
– Ничто не длится вечно. Ни плохое, ни хорошее. Корбетсказал мне это в самом начале. Он был прав.
– Он все еще любит тебя, – тихо сказала Наташа.
– Значит, ты видела его? – Изабелла внимательнопосмотрела в глаза подруги, и Наташа кивнула.
– Он понимает, что произошло. Может быть, даже лучше,чем ты. Он с самого начала боялся, что так случится. Он совершил только однуошибку, не рассказав тебе все сразу.
