Солнце так и ослепило, пахнуло с улицы сухостью и духотой – день обещал быть жарким. Всюду горели костры, бегала прислуга, суетясь и подготавливаясь к долгому дню. Селяне тут же нашлась работа. Оставшись с Рогнедой, Зарислава прошла ворота и оказалась на другом обширном княжеском дворе, на котором уже по всему периметру были расставлены массивные дубовые столы, развешаны повсюду венки и ленты, расстелены шкуры на лавках, завешены стены щитами дружинников. На алтаре родовых величественных Чуров возложены были требы, поднимались языки пламени на краде, и дым окутывал древних Богов – Сварога и мать Славу. И в Ялыни случались свадьбы, но такого размаха Зарислава ещё никогда не видела. Главные ворота были ныне открыты, и люди один за другим тянулись на капище к алтарю, в руках держа дары для Богов и молодым. Въезжали и всадники, гости из соседних княжеств, многие из них были родственниками Князя Вячеслава.
– Это ты травница?
Перед Зариславой возникла девушка невеликого росточка, с огненной косой и алым очельем, стягивающим её лоб. Карие с золотистой искрой глаза глядели в упор.
– Она, а тебе на что? – ответила за травницу Рогнеда.
– Идём за мной, княжна Радмила тебя кличет, к себе требует, – отчеканила девка, не удостоив Рогнеду взглядом, и, развернувшись, пошла прочь, к высокому крыльцу княжьего терема.
Зарислава, пожав плечами, оставила рукодельницу и поспешила за рыжеволосой челядинкой, а у самой сердце сжималось от нехорошего предчувствия. С чего она понадобилась так срочно княжне? Случилось ли что плохое? И огневицы все истратила. Добыть их можно, но придётся за город идти, искать места сильные, луга с травой густой, сочной, на это время нужно, а мест окрест Доловска Зарислава не знает. Трудно найти поляны, где дорожек хоженых не водится. После Купаловой ночи тяжело сыскать огневицы, а чем ближе осень, тем невозможней. Зарислава не успела сбросить с плеч страх, как они миновали длинную лестницу и, пройдя залитый светом переход, оказались в башне. Девка распахнула дверь, и Зарислава вступила в просторную светлицу, в которой однажды уже побывала.
Спиной к двери на лавке сидела девица во всём белом, но не одна, перед ней лавки у стен полнились женщинами самых разных возрастов, среди них и молоденькие девочки.
У Зариславы даже дух перехватило, насколько красива была нынче княжна Радмила. Устыдившись, что не позаботилась о собственном наряде, Зарислава сконфузилась.
Радмила поднялась со своего места, звякнули на кончиках длинных кос обережные подвески, брякнули и колты24 на висках. Радмила подала знак нянькам и старухам, которые так и вперились в юную травницу. Те, повинуясь княжне, всей гурьбой вышли из светлицы. Стихли шуршание и кряхтение, и в воцарившейся тишине Зарислава наконец подняла глаза, свободно оглядывая невесту в длинном платье, усыпанном жемчугом и расшитом белыми нитями. На голове серебряный венец с подвесками, две тугие косы тоже украшены жемчугом, спадают до самых колен, голова же прикрыта белым, как снег в морозном кружеве, платом.
– Доброго здравия тебе, княжна, – робко проговорила Зарислава, едва ли не попятившись назад. Как никогда она чувствовала себя чужой, словно и не зналась до этого с Радмилой.
– И тебе желаю того же, – улыбнулась та. – Скоро уже всё случится. Как я и хотела, – с придыханием сказала она. – А всё благодаря только тебе.
Помолчав немного, Радмила решилась.
– Я позвала тебя для того, чтобы наградить. Как обещала.
Зарислава спиной чувствовала пристальный взгляд огневолосой челядинки, которая, судя по всему, заменяла сейчас Верну.
– Ступай, Мира, – велела хозяйка, вспомнив о холопке.
Дверь за спиной Зариславы захлопнулась почти сразу.
– Не нужно мне ничего, – покачала головой травница, ещё пуще смущаясь.
– А я тебя и не спрашиваю, и отказать мне не можешь, иначе не исполню своего долга перед тобой, – ответила Радмила словами матушки-Ветрии.
Шурша платьями, княжна приблизилась, долго посмотрела в глаза Зариславы, а затем взяла её руку и сказала:
– Подарок мой будет невелик, но очень ценен для тебя, – Радмила ловко развернула ладонь Зариславы и нацепила на запястье обручье.
Кожу мгновенно обожгло холодом металлического, довольно тяжёлого украшения, богато осыпанного зернью из золота и серебра, оплетённого вязью с головами устрашающих лесных животных.
Зарислава в изумление вскинула на княжну глаза, та лишь крепче сжала руку, заранее зная, что травница станет отказываться от подарка.
– Это обручье отдашь, если выберешь по сердцу для себя жениха.
– Нет, – вырвала с отчаянием руку, сама не понимая, что так растревожилась, от чего заколотилось сердце.
Радмила оказалась сильнее, перехватила руку, заглянула в глаза Зариславе.
– Знаю я… Но, если не захочешь обручиться, принеси в дар Славунье. Это достойное подношение Богине.
Зарислава долго смотрела на Радмилу, утопая в сери её глаз. Обручье девица вручает приглянувшемуся юноше, тем самым отдавая себя ему, и забирает у молодца его украшение в знак верности – так и происходит сближение, а потом и венчание. И уж Зарислава прекрасно понимала, о ком говорила Радмила.
– Хорошо, – примирилась, наконец, посмотрев на ценный подарок.
– Ты не только жизнь Данияра спасла, но и мою, – улыбка тронула губы княжны. – А ныне гуляй и радуйся со мной. После я снаряжу тебя всем необходимым и дам верных людей, они сопроводят тебя до озёр. Домой. Но я, если помнишь, всегда рада тебе, двери мои для тебя открыты. И… – Радмила чуть склонилась. – Подумай ещё раз, хорошенько. Породниться с тобой для меня ценность великая.
За дверью послышались шаги. На пороге появилась Княгиня Ведогора, увидела травницу, и брови её приподнялись.
– Радмила, долго ты тут будешь сидеть? Пора выходить, – укоризненно сказала она. – Нас ждут.
От сказанного Радмилой Зарислава даже позабыла поприветствовать Ведогору. Княжна подхватила травницу под руку, и они обе вышли к нянькам, потом во двор. Солнце палило во всю мощь, что Зарислава, щурясь, не сразу разглядела собравшихся гостей. Иных довелось уже видеть, тот же воевода, молодые кмети, среди них и Бойко, который сопровождал её в Доловск, рядом же стоял и Пребран. Зарислава старалась не смотреть на него, избегая бессовестно ощупывающего взгляда. Но сей же миг о нём забыла, завидев среди воинов Марибора. Травницу мгновенно объяла тишина, исчезли все звуки до единого, и только загромыхала в ушах кровь. Во взгляде, в котором никогда не было места теплу, Зарислава разглядела мягкость.
Поторопилась отвести глаза, в следующий миг воздух сотрясся множеством возгласов, приветственным кличем. Народ встречал невесту. А дальше всё происходило как в тумане. Зарислава разлучилась с княжной и наблюдала со стороны за обрядами, за волхвами, что принялись долго и праздно прославлять Богов и роды жениха и невесты. Жрецы вознесли подношения, дорогие подарки. Повесили на деревянные изваяния вышитые рушники, венки, драгоценные монисты, ожерелья, обручья. Запястье отяжелял подарок Радмилы, теперь колол мягким теплом.
