– Моя сестра устроила ценовую войну с мужем, – встряла в разговор Блисс.
– И кто победил? – улыбнувшись, спросила королева.
– Я, – ответила Блайд, – но потом мы заключили перемирие.
Елизавета рассмеялась:
– О, как я рада, что могу поговорить с дочерьми моего любимого Мидаса. А вы знаете, что ваш отец однажды похитил вашу мать из моего сада и в этом ему помог Роджер?
Сестры переглянулись и улыбнулись.
– Когда Роджер был пажом, то все время попадал в разные истории, – продолжала королева. – Однажды он придумал показывать другим пажам несуществующее привидение в моей галерее и брал за это по одному золотому.
Блайд многозначительно посмотрела на сестру.
– Ваша мать сказала ему, что в галерее живет призрак, и Роджер решил заработать на этом. Конечно же, никакого призрака там никогда и не было.
– Кстати, о пажах, ваше величество, – вставила Блайд. – Может ли Брендон Монтгомери пожить у нас в замке Дебре?
– Зачем тебе это нужно? – удивленно спросила королева.
– Он мне очень понравился.
– У мальчика нет наследства, – сказала Елизавета.
– Я достаточно богата и не нуждаюсь в деньгах, – ответила Блайд. – У него есть качества, которые восхищают меня.
– Какие? – Елизавета внимательно смотрела на Блайд.
– Смелость, гордость и доброе сердце.
– Ты же разговаривала с ним всего десять минут! – воскликнула Блисс.
– Смелость и гордость – качества, которые трудно скрыть.
– Я не возражаю, чтобы он жил в вашем замке, – ответила королева. – Если только Роджер не будет возражать.
– Мой муж поддержит меня.
– А если нет? – спросила королева.
– Тогда я разорю его еще до Пасхи.
– Леди Блайд, я восхищаюсь твоей силой духа, – улыбнулась Елизавета. – А теперь мне нужно принять несколько послов. Пришлите ко мне моих фрейлин.
Сестры присели в реверансе и вышли. Блисс сделала знак нескольким фрейлинам, ожидавшим снаружи, и те тут же поспешили к королеве.
Блайд и Блисс решили выйти в сад, чтобы немного подышать воздухом. Там они встретили Седрика Дебре и Эдварда де Вера, которые сражались на шпагах.
– Здравствуй, Седрик, – приветствовала Седрика Блайд, когда он заметил их.
Странно, подумала она, что Седрик общается с врагом своего брата.
Оба мужчины отсалютовали своими шпагами.
– Ты знаком с моей сестрой? – спросила у деверя Блайд.
– Вы так же прекрасны, как и ваша сестра, – произнес Седрик, кланяясь Блисс.
– Благодарю вас, милорд.
– А вы уже встречались с любовницами вашего мужа? – бесцеремонно спросил Оксфорд.
Блайд почувствовала жгучее желание залепить ему пощечину.
– Посмотрите направо, – продолжал де Вер, – и вы увидите его в обществе одной из них.
Не в силах удержаться, Блайд обернулась и увидела, как Роджер прогуливается под руку с Родой Беллоуз. Только слепой мог не заметить огненных локонов леди Уроды.
Блайд сделала глубокий вздох, чтобы немного успокоиться: прогулку под руку у всех на глазах вряд ли можно было назвать любовным приключением.
– Нам пора возвращаться, – сказала Блайд сестре и, посмотрев на небо, которое начало затягиваться тучами, добавила: – Кажется, погода меняется.
Блисс кивнула и увлекла Блайд за собой.
– Как ты себя чувствуешь?
– Не слишком хорошо.
– Не позволяй Оксфорду обижать тебя, – сказала Блисс, когда сестры вернулись в комнату Блайд. – Хочешь, я посижу с тобой?
Блайд отказалась. Оставшись одна, она подошла к окну, но Роджера и леди Роды нигде не было видно.
Горячая ванна могла бы улучшить настроение, но Блайд уже принимала ее. Придворные сочтут такое поведение странным, если она будет принимать по две ванны в день, ведь многие мылись не чаще раза в год.
Воздух так же приятен, как вода, подумала Блайд и распахнула окна. Затем она разделась догола и, стоя перед окном, с наслаждением почувствовала, как прохладный воздух ласкает ее тело.
Блайд закрыла глаза и представила, что летит среди облаков. В этот момент дверь в комнату распахнулась, и, обернувшись, Блайд увидела мужа. Его одежда была совершенно мокрой. Взглянув на жену, Роджер раскрыл от удивления рот.
– Святые угодники, да ты же голая! – воскликнул он. – Прикройся!
– Почему жена не может предстать обнаженной перед, мужем? – спросила Блайд.
Роджер молча кинул ей плащ и направился к гардеробу, чтобы переодеться.
– Не трать время и силы, – сказал он. – На меня это не действует.
– Что именно?
– Твои попытки соблазнить меня, – ответил Роджер, натягивая на себя рубашку. – У меня большой опыт общения с женщинами, и я знаю, что вы часто используете свое тело, чтобы повлиять на нас, мужчин. Но меня не соблазнить.
Блайд знала, что он хочет рассердить ее, поэтому лишь улыбнулась в ответ.
– Ты хочешь убедить в этом меня или себя? – спросила она.
Роджер не ответил и, налив себе виски, сел в кресло перед камином. Блайд взяла второе кресло и подтащила его, чтобы сесть рядом.
– Я хочу обсудить с тобой одно дело, – сказала она.
– Зерно или шерсть?
– Я хочу взять на воспитание Брендона Монтгомери. Пусть он живет у нас в замке Дебре.
– Но зачем? – удивленно спросил Роджер.
– Мальчик должен где-то жить, – пожала плечами Блайд.
– Послушай, обычно воспитанников берут для того, чтобы получить за это деньги из их наследства.
– И что?
– У Брендона Монтгомери нет ни гроша, а его имя опозорено.
– Опозорено? – переспросила она.
– Его дед примкнул к мятежникам и был казнен, – объяснил Роджер. – Отец убил его мать, а потом сам утопился. В жилах этого мальчика течет дурная кровь.
– Ты ошибаешься, – возразила Блайд. – В Брендоне больше чести и достоинства, чем в дюжине придворных хлыщей.
– Сначала мы покупаем слепого пони, потом берем на воспитание отщепенца, – возмутился Роджер. – Сколько еще убогих ты собираешься одарить своей милостью?
Блайд сузила глаза, что было плохим предзнаменованием.
– Вы ошибаетесь, милорд. Сначала я одарила своей милостью вас, потом Миранду. Слепой пони был третьим… Роджер, если мы возьмем Брендона на воспитание, он сможет войти в общество.
– А мои желания уже никого не интересуют? – попытался сопротивляться Роджер.
