А внутри словно все разрывается на части. Хочется кричать… рвать и метать. Мне с трудом удавалось сдержать рвущиеся наружу чувства и эмоции.
— Нет! — раздраженно отозвался пепельноволосый, яростно сцепив кулаки. Он собирался продолжить, даже уже открыл рот для следующей гневной реплики, но здесь я просто не выдержала…
Глубоко вздохнув, я решительно вышла из-за колонны. Успевшие вцепиться друг в друга мальчики изумленно замерли. Первый отпрянул Фран.
— Ханна?
Даже не взглянула в его сторону. Просто уверенно пошла к Ивиду:
— Извини, друг, — специально сделала ударение на втором слове, — но Фран победил тебя. Я… — мой язык вдруг онемел. Сказать эти слова… просто произнести вслух. Почему так сложно?
— Не нужно, Ханна, — сипло проговорил пепельноволосый, но я все также делала вид, что его здесь нет.
Наоборот, слова Франа только сильнее подтолкнули меня тихо проговорить:
— Я, правда, люблю его.
Сглотнула, пытаясь сдержать слезы. Это оказалось больнее, чем я думала. Не могу больше!
Не говоря ни слова, я развернулась и побежала к лестнице, как можно дальше… лишь бы не видеть, не слышать, не знать.
— Ханна! — услышала вдогонку, но только ускорила темп. Хоть бы не догнал. Пожалуйста. Пусть он не пойдет за мной. Иначе поймет, как сильно мне больно, увидит мои слезы и расплывшуюся косметику. А с меня и так достаточно позора на сегодня! Я не вытерплю еще…
— Адептка Ханна? — удивленный голос и я ощутила, как меня остановили, чуть сжав плечи. Я узнала голос, но не решилась поднять взгляд на профессора Крэйфа.
— Вы плачете?
Отчаянно замотала головой, не в силах ответить, а слезы почему-то только сильнее потекли. Ничего не говоря, мужчина вдруг приподнял за подбородок мое лицо, заставляя смотреть в глаза.
— Тебя кто-то обидел? — серьезно спросил он, неожиданно ласково вытирая мои слезы.
Но я вновь не ответила.
— Так, это ни куда не годится, — тихо проговорил себе под нос профессор, неожиданно сжимая мою руку. — Пойдем!
Удивленно на него взглянула, но возражать не стала, послушно последовав за учителем. Я не сразу осознала, что меня привели в кабинет. Там профессор усадил меня в кресло, а сам подошел к серванту.
С безразличием я наблюдала, как он наливает в рюмку что-то золотого цвета. Мгновение — и эта рюмка в моей руке.
— Выпей, Ханна, легче станет.
Не знаю, почему, но послушно выполнила, скривившись от терпкого кисловатого вкуса. В другое время я бы удивилась, что профессор налил мне вино, но сейчас это не имело никакого значения. Горячая жидкость чуть обожгла и разлилась приятным теплом, даря легкое спокойствие.
— Так что же все-таки случилось? — подождав, пока я приду в себя, Крэйф присел рядом на краешек дивана, осторожно беря меня за руку. Я же вдруг поняла, что могу говорить. Всхлипывая, с истеричными нотками все-все выпалила мужчине. Сама не знаю, зачем, но слова бесконечным потоком лились из меня одно за другим… и, кажется, становилось легче.
Я рассматривала знакомый узор дивана сквозь слезы. Именно здесь я проснулась после своей первой в жизни вечеринки. И отчего-то это воспоминание вызвало во мне еще больше злости и боли. Уже тогда Фран повел себя мерзко, а я все равно доверилась? Почему?!
— Я совершила глупость! — с обидой выкрикнула, заканчивая рассказ и с силой сжимая кулаки. — Юнек был прав. Духи не должны связываться с людьми. Они жестоки и хитры….
— Ханна, тут ты ошибаешься, — серьезно проговорил преподаватель, чуть сильнее сжимая мою дрожащую ладошку. — Не все люди одинаковы, и моя сестра была очень счастлива среди духов. То, что сделал Фран, непростительно, но ты не должна из-за него плакать. Ведь ты же столь прекрасна сегодня!
Губы профессора тронула теплая улыбка, а в зеленых глазах появилось нечто новое, чего ранее я не замечала. Нежность? Он аккуратно заправил мне за ухо, выбившуюся из прически светлую прядку
— Не стоит омрачать такие ясные голубые глаза слезами. Тем более, из-за глупого юноши. Ты выше этого, Ханна — ты дух великих гор.
Замерла, удивленно глядя на мужчину. Странно, но от его слов на душе становилось теплее, а боль от предательства уменьшалась. Верно. Я ведь дух. Я сильнее, я…
— Ты маленький светлый лучик добра в этой академии. И поверь мне, Фран еще не раз пожалеет о своем ничтожном поступке. А ты… ты забудешь его. Может не сразу, со временем. И эта боль… — он осторожно положил ладонь мне на сердце. — Она станет легче, я обещаю.
А в следующее мгновение меня крепко обняли. И вновь слезы, но уже слезы облегчения.
— Так что выкинь его как можно скорее из головы, — с улыбкой произнес Крэйф, чуть отстраняясь и вновь вытирая мои слезы тыльной стороной теплой, немного шершавой ладони.
— Я понимаю, но это сложно! Это чувство… — я сжала кулачок и прислонила к груди. — Оно не хочет уходить, все сильнее вгрызаясь в сердце.
— Тебе в любом случае придется его забыть, — серьезно проговорил профессор, хмурясь и все также не отпуская меня. — У него есть невеста, и я не знаю, чем он думал, разыгрывая все это, но поверь, ему придется ответить за свое легкомыслие.
Вздрогнула. Невеста?! У него есть невеста… Внутри вновь образовалась та пустота, что казалось, уже исчезла.
— Ханна? — меня дернули за плечи, но мои мысли были далеки отсюда. — Ханна, послушай, я не хотел причинять тебе боль. Но ты должна все осознать сейчас, чтобы потом было легче. Ведь тебе предстоит с ним открыть бал…
На душе похолодело. Мне придется танцевать с Франом? Я совсем забыла об этом. Да я даже видеть его не могу, не то, чтобы вместе быть в паре. О, Великий эфир, только не это. Нет! Я не хочу вместе с ним открывать праздник.
— Посмотри на меня, Ханна!
Медленно подняла взгляд на профессора.
— Докажи ему, что ты сильнее! Иди туда и выполни свой долг с гордо поднятой головой! Пусть знает, что ты выше всего этого. Пусть другие это знают. Ты ведь не просто человек, верно, Ханна? Ты — мой маленький дух, который не сдастся так быстро.
Удивительно, но его слова вдохновили меня. Он прав. Я не должна показывать свою слабость! Не доставлю такого удовольствия Франу. Пусть не думает, что я переживаю. Он не узнает правду — нет! Я не покажу ему, как больно мне было еще несколько секунд назад. Я буду танцевать с ним! Открою этот бал!
А внутри меня медленно зарождалась ненависть. В одном профессор ошибается — я больше не тот маленький светлый лучик добра. Теперь уже нет…
— Я буду открывать бал с Франом! — воодушевленно воскликнула, чувствуя прилив сил, даже встала на ноги.
— Вот это правильный настрой, Ханна. Такой ты мне куда больше нравишься! — Крэйф тоже поднялся. — Обещаешь больше не лить слез?
