Окинув взглядом комнату, она пробормотала:
— Но…
— Я никуда не уйду, Маленькая Жемчужина. И ты тоже останешься здесь.
Женщина не сразу поняла его, но, когда наконец до нее дошло, что он имел в виду, она сразу посмотрела на сумку, в которую днем упаковала свои вещи. Эта сумка была спрятана за ширмой. Скорее всего, он видел ее, когда принес одеяла или когда осматривал ее комнату. Теперь капитан, наверное, знает, что у нее почти нет личных вещей. Всего пара кошельков с китайскими монетами да вот эта сумка, в которой собрано все, что необходимо для побега.
Маленькая Жемчужина смотрела на него, испуганно открыв рот. Это оцепенение длилось недолго. Оправившись от шока, она выпрямилась и, гордо вскинув голову, сказала:
— Ты все неправильно понял, белая обезьяна.
Джонас улыбнулся. Его совершенно не обидело то, что она назвала его обезьяной. Теперь, когда он наконец улегся, Джонас решил немного подразнить ее.
— Нет, я тебя не осуждаю. Ты, Маленькая Жемчужина, приняла правильное решение. Но ты не можешь убежать из этого дома прямо сейчас. Во-первых, ты очень устала, а во-вторых, ты нужна мне.
— Зачем? — спросила она, не скрывая своего удивления. — Если я уйду, то вы сможете найти свой список и тоже уйдете.
— Тогда мистер Су захватит этот дом.
Она не ответила. Повернув голову, Джонас посмотрел на нее. Лицо Маленькой Жемчужины было невыразимо печальным. Она хорошо знала, что может поплатиться за свое дезертирство. Вздохнув, она грустно произнесла:
— Я думала, что он умер, но у него очень сильная энергия ян.
Джонас кивнул. Он тоже был уверен в смерти мистера Су. Пульс у китайца не прощупывался. Он проверял. И все же он тогда очень спешил, а Маленькая Жемчужина была напугана до смерти и…
— Я не понимаю, как ему удалось выжить, — признался он.
— У него сильная ян, — повторила она. — И еще одеяло помогло. Получилось так, что вы одеялом как бы перевязали его рану.
Джонас задумался. Неужели он спас этому человеку жизнь? Капитан не знал, что и думать.
— Однако доктор сказал, что рана очень серьезная и он, скорее всего, умрет, — добавила Маленькая Жемчужина.
Джонас молчал, пытаясь представить, к каким последствиям это может привести. Но он так устал, что не мог ясно мыслить. Затем он услышал, как женщина вздохнула. На ее языке это означало, что она чем-то недовольна.
— Поднимайтесь с пола и ложитесь на кровать.
Джонас изо всех сил пытался сдержать улыбку. Лежа на твердом полу, он ждал (и молился), когда она попросит его об этом, но при этом решил немного помучить ее.
— Мне и здесь хорошо, — заявил Джонас после небольшой паузы.
— Вы замерзнете на полу.
— Здесь совсем нехолодно.
— Идите сюда. Я осмотрю ваши раны.
— Ты уверена? Мы с тобой не поместимся на одной кровати.
Тогда Маленькая Жемчужина дала волю своему гневу, и Джонас понял, что слегка перестарался. Он осторожно поднялся, встал на колени и начал залезать на кровать. После того как он уперся руками в кровать, женщина попыталась освободить ему место. Однако капитан сделал вид, будто споткнулся, и, с трудом удержавшись, быстро схватил ее за руку. В тот же миг Джонас застонал от боли (на этот раз по-настоящему), и она не на шутку испугалась.
— Осторожно! Не делайте резких движений! Давайте я помогу вам, — забеспокоилась Маленькая Жемчужина.
Она и не догадывалась о том, что помогала ему не только физически, но и духовно. Ее нежные прикосновения вдохнули новую жизнь в его тело и разум. Она схватила Джонаса за руку, стараясь поддержать, а он тяжело опустился на матрас и как бы невзначай увлек ее за собой. Теперь он лежал на кровати, обняв Маленькую Жемчужину одной рукой и уткнувшись носом в ее шею. По правде говоря, Джонас не думал, что все будет выглядеть настолько интимно, но ее нежная шея была так близко, и от нее так чудесно пахло соевым соусом и имбирем, что он просто не смог удержаться.
— Капитан Джонас! Вы можете навредить себе!
Он улыбнулся. Она сейчас была похожа на школьную учительницу-китаянку.
— Капитан Джонас! — Похоже, она начинала злиться, и он нехотя опустился на кровать.
— Ложись рядом со мной, Маленькая Жемчужина. Клянусь, я не трону тебя. Если ты не уйдешь от меня, мой сон будет крепче, — сказал он. Джонас, конечно, сморозил глупость. Один раз они уже спали вместе, и после этого он едва не отдал Богу душу. Но он понимал, что на этот раз все будет по-другому.
Женщина едва слышно вздохнула.
— Это из-за моей кви, — сказала она. — Тигрица обычно годами тренируется, пытаясь очистить свою энергию. Вам это, наверное, не очень понятно, но вы должны чувствовать. Чувствовать чистоту моей кви.
Капитан кивнул, сделав вид, что он понял, о чем она говорит.
— Я хочу, чтобы ты была рядом со мной.
— Вы просто хотите удостовериться, что я не убегу.
Он покачал головой и отпустил ее, убрав свою руку.
— Я не собираюсь останавливать тебя, Маленькая Жемчужина.
Она насторожилась.
— Вы позволите мне уйти?
— Конечно, — сказал Джонас и, услышав ее облегченный вздох, решил выложить ей всю правду. — Но ты не уйдешь.
Она мгновенно повернулась к нему. Теперь они лежали лицом друг к другу.
— Что вы хотите этим сказать?
Капитан улыбнулся, любуясь ею. Она была сейчас так близко, что он смог рассмотреть ее маленький китайский нос. Один из его матросов пошутил как-то, сказав, что китайские врачи настолько глупы, что шлепают новорожденных детей не по попе, а по лицу, и поэтому у несчастных младенцев носы становятся приплюснутыми и уродливыми. То, что сейчас видел Джонас, нельзя было назвать ни уродливым, ни приплюснутым. У Маленькой Жемчужины не было массивных надбровных дуг, и поэтому ее лицо казалось нежным и утонченным. Не было у нее и крупного римского носа. Она была похожа на прелестную фарфоровую куклу. И все-таки она не кукла, а живой человек. Выражение ее лица постоянно меняется, и от этого создается впечатление, что она хранит некую тайну, которую ему еще предстоит разгадать.
Сейчас эта «таинственная» женщина смотрела на него, медленно закипая от злости. Ее раздражало затянувшееся молчание.
— Почему вы сказали, что я никуда не уйду? Я собрала свои вещи. Я…
— Ты — очень надежный и преданный человек. Ты не сможешь оставить дом Тенов, — ответил он.
Сверкнув глазами, Маленькая Жемчужина злобно прошипела:
— Плевала я на Конфуция и на его могилу.
Джонас смутился, не понимая, чем вызван этот взрыв.
— Конфуций утверждает, что женщина должна быть красивой, целомудренной и преданной, — сказала она и, гордо вскинув голову, добавила: — Я красива. Остальное меня не волнует.
