Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Не сговариваясь, мы решили не обсуждать сложившуюся ситуацию и говорили на отвлеченные темы – о Дальнем Востоке, Китае и Японии, о том, как мало мы знаем об этих странах, обладающих богатейшей историей и культурой. О Латинской Америке и Африке – мы путешествовали вокруг света, не выходя из ресторана. Я отметил еще одну вещь – с Ириной было не скучно просто говорить. С Кариной мы так никогда не общались, наши беседы сводились либо к предельно конкретным и приземленным темам, либо касались наших отношений, прежде всего интимных. С Ирой было не так. С ней было интересно.
Еще накануне подобный вывод поверг бы меня в шок, и я занялся бы привычным самобичеванием, но сейчас все изменилось. Я устал повергаться в шок. Я устал соблюдать правила. Я устал выгонять себя вон. Сорвал галстук. Если нет разницы – зачем доводить себя рефлексией? У меня и так много врагов, чтобы эмулировать еще одного в собственной душе.
Кстати, о врагах. Именно в ходе этих размышлений меня посетила догадка, что ко всему случившемуся могла быть как-то причастна Ксюшенька. Не она ли намутила воду? Эту версию стоило проверить, и если это она… Ксюшенька давно нарывалась, и перед моим отъездом я обязательно с ней разберусь.
Еще перед тем, как отправиться в ресторан, я запустил в Сети программу обязательного оповещения. Она высылала сообщения всем зарегистрированным пользователям, в том числе тем, кто уже аннулировал регистрацию, – по тем электронным координатам, которые они оставляли при регистрации. В сообщении я писал, что принял к сведенью поставленный мне ультиматум, и ради того, чтобы «Мы» развивалась, готов передать принадлежащие мне акции Сети Карине лично. Я должен провести консультации с другими собственниками, после чего, через несколько дней, устрою виртуальную конференцию в Сети, в ходе которой и состоится передача акций.
Результаты моих действий не замедлили сказаться. Когда мы с Ирой поднимались в ресторан, позвонил Артем Викторович.
– Я вижу, котировки падать перестали, – сказал он. – И даже ползут вверх. Ты постарался?
Я сверился с коммуникатором. Да, судя по графикам, в Сеть стали массово возвращаться подписчики. Более половины ранее закрытых страниц возобновило деятельность. Сработало.
Эх, пропадай, моя сеточка… надо будет все по максимуму автоматизировать, нанять пару толковых ребят для администрирования. Если я с этим справлялся один, думаю, им тоже не составит труда…
– Вроде того, – подтвердил я.
– Хорошо, – сказал Артем Викторович. – Я тут тоже не бездельничаю, работаю над этой коллизией. Готовься к нелегкому разговору, герой-любовник. Может, и сохранишь свою бестолковку в рабочем состоянии.
– Сохраню что? – не понял я.
– Голову на плечах, – фыркнул Артем Викторович – и отключился. Любит театральные эффекты.
Но я сразу же выбросил все это из головы, едва мы оказались в будущем ресторане. Для каждого дня достаточно своих тревог. До восьми оставалось шесть часов.
– Вы поедете на эту встречу? – встревожилась Ира.
– Конечно, поеду, – сказал я. – Кстати, не хотите перейти на ты?
– Давайте не сейчас. – Она опять засмущалась. – Я еще не готова… я волнуюсь.
– Почему? – спросил я.
– Я же слышала ваши переговоры, – сказала она. – И мне кажется, что это очень опасные люди!
– Иногда те, кто кажется опасным, более безопасны, чем те, кто кажется безобидным, – сказал я. – От волка ждешь неприятностей, а от милого котенка – нет, а опасность, застигшая врасплох, намного хуже, чем та, которую ожидаешь.
И тем не менее я понимал, что она права. Артем Викторович и его подельщик со странным именем Феофан заработали свои немалые капиталы в девяностых, а в девяностые бизнес был, скажем так, очень специфическим, и у каждого бизнесмена родом из девяностых наверняка есть собственное болотце, на дне которого покоятся тазики с бетоном, и не только. Но я не боялся. Чего мне бояться? Я отдам свою часть «Мы», успокою своих юзеров, котировки акций вернутся на место, может, и подрастут на этой волне. В конце концов, произошедший скандал – великолепный инфоповод, да и сам факт того, что «Мы» прошла такую проверку на прочность, тоже стоит дорого…
В этом мне и предстояло убедить Артема Викторовича. Ничего, сумею убедить. Не святые горшки лепят, ей-богу…
* * *
Мы доели, оставили посуду на столе, как ранее договорились, и спустились к себе. Было около трех ночи.
– Вам надо поспать, – сказал я Ире. – Сегодня был тяжелый день, вы вымотались. Да и завтра тоже могут быть нервотрепки.
– Хорошо, – сказала она сонно. – А вы не могли бы посидеть со мной, пока я засну? Просто посидеть?
– Почему бы нет? – согласился я. Вообще-то, по-хорошему, мне тоже следовало бы поспать, но я не чувствовал ни малейшей сонливости. Я был взвинчен; пусть пройдет завтрашний день, пусть все, так или иначе, решится – потом можно будет и отдохнуть.
Я посидел в кресле у Иры в комнате. Заснула она довольно быстро, и я решил навестить академика. Пока еще есть время. Я надеялся, что у него будут хорошие новости.
Я хотел, чтобы Карина поскорее избавилась от своей болезни. Теперь уже по совсем другой причине. Я твердо решил расстаться с ней, но не мог бросить ее беспомощной и больной. Даже если она сама отказалась от моей помощи.
В лабораторном корпусе горело только несколько окон, причем подряд, так что В. в его лаборатории я нашел быстро. Честное слово – будто на борт «Дискавери» попал: лаборатория В. выглядела так, словно ее вытащили из фантастического высокобюджетного блокбастера. Сам В. сидел за терминалом, перед девятью включенными мониторами одновременно, и переводил взгляд с одного монитора на другой, иногда даже проводя пальцем по строке текста и время от времени делая пометки в блокноте.
– Не помешаю? – спросил я. – Хотите кофе?
– Какой там кофе, – отмахнулся профессор. – Я зашел в тупик. В такой тупик, в который раньше никогда не попадал. Мне кажется, что я сошел с ума.
– В чем проблема? – спросил я. – Может, я могу помочь? Я в этом не разбираюсь, но иногда взгляд со стороны…
– Хорошая новость состоит в том, что Ирине рак определенно не грозит, – перебил меня В. – Ни малейших меток, указывающих на то, что образование опухоли хотя бы возможно. И это при том, что она унаследовала от отца его генетическую особенность. У нее ярко выраженная бихроматика волосяного покрова. Она одновременно шатенка и рыжая. Не рыжеватая шатенка, а шатенка и рыжая одновременно.
– Как и Карина, – подтвердил я. – Я замечал у нее рыжинку в основном в ресницах.
– У Ирины? – уточнил профессор. – Или у Карины?
– У обеих, – пожал плечами я. – У Ирины это просто более заметно, но и у Карины среди русых волосков появлялись рыжие.
– Тогда я вообще ничего не понимаю. – В. махнул рукой, едва не опрокинув один из мониторов. – Согласно тем данным, что вы мне предоставили, Карина вообще не унаследовала бихроматизм. Но и это еще не все…
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
