Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
А все дело в том, что он совершил свой побег с острова Узедом, на западной оконечности которого располагалась немецкая секретная база. Ее называли «заповедником Геринга», и на ней испытывались новейшие самолеты. Там же, как уже говорилось, располагался секретный ракетный центр. С десяти стартовых площадок, расположенных вдоль побережья, ночами запускались в небо ракеты. Этим оружием фашисты надеялись дотянуться аж до Нью-Йорка. Но весной 1945 года им важно было «достать» более близкую точку – Лондон.
Однако серийная «Фау-1» пролетала всего лишь 325–400 километров. А от Пенемюнде до Лондона было более тысячи километров. Тогда ракету стали поднимать на самолете и запускать ее уже над морем.
Авиационное подразделение, осуществлявшее испытания новейшей техники, возглавлял Карл-Хайнц Грауденц. За его плечами было много военных заслуг, отмеченных гитлеровскими наградами, а сам он летал на «Хейнкеле-111», имевшем вензель «Г.А.» (Густав Антон). База тщательно охранялась истребителями и зенитками ПВО, а также спецподразделением СС.
8 февраля 1945 года был обычным напряженным днем. Оберлейтенант Грауденц приводил в своем кабинете в порядок полетные документы. Внезапно зазвонил телефон.
– Кто это у вас взлетел? – услышал Грауденц грубоватый голос начальника ПВО.
– У меня никто не взлетал.
– Не взлетал… Я сам видел в бинокль, как-то странно взлетел «Густав Антон».
– Заведите себе другой бинокль, посильнее, – вспылил Грауденц. – Мой «Густав Антон» стоит с зачехленными моторами. Взлететь на нем могу только я. Может быть, самолеты у нас уже стали летать без пилотов?
– Вы поглядите-ка лучше, на месте ли ваш «Густав Антон»…
Оберлейтенант Грауденц прыгнул в автомобиль и через две минуты уже был на стоянке своего самолета. Чехлы от моторов и тележка с аккумуляторами – это все, что увидел оцепеневший ас.
– Поднять истребители! Поднять все, что можно! Догнать и уничтожить!
Но через час посланные в погоню самолеты вернулись ни с чем.
Дрожа от страха, Грауденц пошел к телефону и доложил в Берлин о случившемся. Герман Геринг (второй человек в Германии после Гитлера), узнав о ЧП на секретнейшей базе, топал ногами: «Виновных повесить!»
13 февраля Геринг и Борман прилетели на Пенемюнде. Но голова Карла-Хайнца Грауденца уцелела. Возможно, вспомнили о прежних заслугах пилота, но, скорее всего, ярость Геринга была смягчена спасительной ложью: «Самолет догнали над морем и сбили».
Но кто угнал самолет?
Первое, что приходило на ум Грауденцу, – англичане. Их беспокоила база, с которой летали ракеты «Фау». Наверное, это был их суперагент. Но в капонире (земляном укрытии для самолетов) нашли убитым охранника группы военнопленных. Они в тот день засыпали воронки от бомб.
Срочное построение в лагере сразу же показало: десяти узников не хватает.
И все они – русские!
А через день служба СС доложила: один из бежавших вовсе не учитель Григорий Никитенко, а летчик-истребитель Михаил Девятаев.
* * *
Михаил Петрович Девятаев родился в 1917 году в поселке Торбеево Пензенской губернии. Он был тринадцатым ребенком в семье. Успешно окончил речной техникум, но, мечтая быть летчиком, поступил в Чкаловскую военно-авиационную школу. В действующей армии он находился с июня 1941 года. За боевые заслуги в этом же году был награжден орденом Красного Знамени. К лету 1944 года старший лейтенант Девятаев сбил 9 немецких самолетов, 5 раз сбивали его. А 13 июля 1944 года в воздушном бою под Львовом он был сбит в очередной раз, покинул подбитый самолет с парашютом, приземлился в расположении противника, был взят в плен и направлен в Лодзинский лагерь. Затем – в Новый Кёнигсберг, откуда вместе с другими пленными пытался бежать, сделав подкоп. После неудачной попытки побега его направили в лагерь смерти Заксенхаузен, где парикмахер-подпольщик, сочувствовавший коммунистам, заменил его жетон смертника на жетон умершего в лагере учителя с Украины Григория Степановича Никитенко. Некоторое время после этого Девятаев состоял в лагерной команде «топтунов», испытывавших на прочность обувь по заказу ее производителей, а в октябре под именем Никитенко он оказался в составе группы заключенных, направленных на остров Узедом.
Среди беглецов на фашистском бомбардировщике оказались также Иван Кривоногов, Владимир Соколов, Владимир Немченко, Федор Адамов, Иван Олейник, Михаил Емец, Петр Кутергин, Николай Урбанович и Тимофей Сердюков.
Но летчиком из них был только Девятаев.
Как потом оказалось, после прибытия на остров Девятаев сблизился с Кривоноговым и Соколовым, которые планировали побег на лодке через пролив. Михаил убедил их в том, что лучше бежать на захваченном вражеском самолете, после чего они вместе стали набирать команду из узников, работавших рядом с аэродромом, стараясь сплотить в своей команде надежных людей и вытеснить из нее тех, кто внушал опасения.
Ранним утром 8 февраля 1945 года Михаил Девятаев, увидев в окно звезды на небе и отметив улучшение погоды, посчитал, что этот день будет удачным для давно запланированного побега.
Работая на аэродроме, он и его люди стали примечать все подробности его жизни: когда заправляются самолеты, когда команды идут обедать, какой самолет удобней стоит для захвата. Михаил остановился на «Хейнкеле-111», который летал чаще других. Но надо было во что бы то ни стало увидеть приборы в машине и узнать, в какой последовательности что включать – ведь счет времени при захвате шел бы на секунды.
Экипаж тяжелого двухмоторного бомбардировщика состоял из шести человек, а беглецам предстояло поднять его силами одного изможденного узника. Обсудили детальный план побега: кто ликвидирует охрану, кто расчехляет моторы. Риск был очень высок: самолет ведь мог оказаться без горючего, могли загородить полосу взлета. Короче, один шанс из тысячи.
Помог случай.
8 февраля пленных заставили засыпать воронки от бомб. В полдень, когда команды летчиков-немцев ушли на обед, до заветного самолета было всего двести шагов. Решительным оказался Иван Кривоногов: он оглушил единственного охранника, надел его шинель и шапку с козырьком, забрал винтовку и под видом охранника повел остальных к самолету, чтобы не вызвать подозрения у охраны на вышках.
У хвостовой двери Девятаев пробил дыру, просунул руку и открыл запор. Соколов по его указанию расчехлил моторы. Остальные нашли тележку с аккумуляторами и подогнали ее к самолету. Девятаев в это время сел в кресло пилота. Ключ зажигания, слава Богу, оказался на месте. Поворот ключа, движение ноги – и моторы ожили. И через минуту «Хейнкель-111» уже рулил на взлетную полосу. Часы, взятые у убитого охранника, показывали 12:15 по местному времени.
Никто ничего не понял, так как все привыкли, что этот самолет летает много и часто. Но в этот раз он почему-то взлетал как-то долго и неуверенно…
Беглецы летели над морем, так как понимали, что на суше будут перехвачены истребителями. Высота – около двух километров. От холода и пережитого возбуждения все пассажиры «Хейнкеля» дрожали.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
