Книга Зажги меня - Кейти МакАлистер

— Думаю, можно официально признать этот день самым длиннымза всю мою жизнь, — заявила я час спустя, обращаясь к Дрейку. — А у тебя неттакой магической драконьей способности, которая позволит повернуть времявспять, чтобы я могла прожить отрезок жизни по-другому?

— Нет. Тебе нужно поспать. У тебя черные круги под глазами.

Его пальцы прикоснулись к моей щеке, и от этой ласки я всяослабела.

— Тебе тоже. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Приятных тебе снов, kincsem. Я закрыладверь четвертой комнаты апартаментов Дрейка, которая прежде пустовала. Нораотказалась от снотворного, но я не стала мешать Габриэлю, который подсыпалзолотистого порошка в чай, приготовленный для нее Палом. Она нуждалась вотдыхе, как и все мы.

Единственным звуком в комнате было глубокое дыхание Норы. Япрокралась вдоль края ее кровати к раскладушке, доставленной по требованиюДрейка. При свете луны мне кое-как удалось пройти по комнате, не ударившись омебель.

Постель была холодной. И жесткой. Я улеглась на бок, пытаясьнайти удобное положение и ворча про себя. Кровать Дрейка никогда не казаласьмне ни холодной, ни неудобной; но я тут же упрекнула себя за эгоистичные мысли.Нора не виновата в том, что на нее напали, и, поскольку инкуб, как она уверяла,прокричал мое имя, прежде чем наброситься на нее, я была просто обязанаостаться с ней до утра.

Я уснула, сжимая в руке амулет и пытаясь сообразить, какаясвязь существует между ним и нападениями Должна же быть какая-то связь.Возможно, он является своего рода маяком и под его действием я бессознательнопривлекаю к себе злобных, одержимых похотью инкубов.

Когда я заставила себя вылезти из постели, Нора еще крепкоспала. Я невнятно поздоровалась с Палом, который выглядел несколько подавленно,и с изумлением увидела, как Иштван, жадно уплетавший завтрак, вскочил ираспахнул передо мной дверь в спальню Дрейка.

— В чем дело? — спросила я — я еще не совсем проснулась и нев состоянии была вежливо сформулировать вопрос.

Он, казалось, удивился:

— Так принято.

Я, нахмурившись, взглянула на него:

— Ты никогда раньше не открывал мне дверь. Почему ты делаешьэто сейчас?

— Ты спустилась с моста.

Прежде чем снова заговорить, я мысленно сосчитала до пяти.

— Это же ты посадил меня на чертов мост.

Иштван кивнул:

— Ты спустилась — это хорошо.

— Я тебя не понимаю и никогда не пойму, — сказала я ему,затем отправилась принимать душ и одеваться. Дрейк уже встал, успел побывать вванной и одеться и только что закончил бриться опасной бритвой.

— Как Нора?

— Спит. Ночью никто не появлялся. Не то чтобы я ожидалагостей, просто сообщаю на всякий случай, если тебе интересно.

Я направилась в сторону душевой кабины, но Дрейк остановилменя и развернул лицом к себе; лампы, горевшие у зеркала, светили мне прямо вглаза.

— Тебе нужно еще поспать, супруга. Ты должна пойти впостель. Забудь о своих планах на утро.

Я изобразила на лице улыбку и поцеловала свежевыбритую щеку:

— Спасибо за заботу, но не могу. У меня слишком много дел,особенно сейчас.

Он, нахмурившись, провел пальцами по цепочке и прикоснулся камулету:

— Мне не нравится, что ты это носишь.

— Сегодня я собираюсь от него избавиться. Во сколько, тыговоришь, состоится ваша вечерняя сходка?

Пальцы Дрейка на несколько мгновений прикоснулись к моимгубам.

— «Сходка». Ты говоришь по-английски, и все же иногда я струдом понимаю тебя. В четыре часа.

— Понятно. Удачи тебе с Фиатом и остальными.

Очевидно, новость о нападении на Нору уже разнеслась поотелю. Люди, встречавшиеся мне в коридорах и конференц-залах, были молчаливы иугрюмы, многие пристально наблюдали за мной: некоторые исподтишка, краем глаза,другие — открыто. Я постаралась не задерживаться у шведского стола, прихватилатолько чашку кофе и кекс и отправилась в конференц-зал искать нужного мне человека.Я обнаружила его в углу, поглощенного беседой со светловолосым мужчиной среднихлет в ярко-красном костюме.

— Доброе утро, Мониш. — Я поставила на его сто лик свой кофеи кекс и улыбнулась незнакомцу. — надеюсь, тебе удалось немного поспать.

— Ах, Эшлинг. Я как раз говорил о тебе с доктором Костичем.Это Эшлинг Грэй, сэр.

Мужчина поднялся и старомодно склонился над моей рукой:

— Мониш Лакшманан сообщил мне о сегодняшнем происшествии. Онуверяет меня, что ситуация под контролем и что больше нападений на женщин неожидается. — Глаза у этого человека были бледно-голубыми и почему-то напомнилимне пасхальные яйца; внезапно зрачки его сузились, и он изобразил передо мной ввоздухе какой-то символ. Я с ужасом поняла, что он заколдовал меня; япревратилась в камень, не могла пошевелиться, не могла моргнуть, не могладышать, даже сердце у меня остановилось. — Я надеюсь, что это правда, ЭшлингГрэй.

Меня охватила паника, я обезумела от страха, пытаясьсбросить оковы, которые он так легко наложил на меня. Сердце буквальноразрывалось, легкие изо всех сил старались втянуть воздух, я почти пересталасоображать и продолжала стоять, словно статуя, и взгляд мой был прикован кстрашному человеку. Он с раздраженным восклицанием махнул на меня рукой иотправился прочь, а я рухнула на стул, задыхаясь, хватая ртом воздух, и сердцемое, внезапно освободившееся из плена, бешено колотилось.

— Кто... это... был... дьявол бы его побрал? — выговорила я,глядя в сторону человека, шагавшего по конференц-залу. Людей словно ветром сметалос его пути перед ним образовался свободный проход. — Он меня чуть не убил!

— Это один из немногих людей, которым ничего не стоит этосделать, — объяснил Мониш, подавая мне стакан с водой. Я залпом выпилаполовину; руки у меня дрожали. Я никак не могла избавиться от кошмарногоощущения, будто превратилась в кусок льда. - Это архимаг, высший жрец средиМагов. Он состоит в комитете, управляющем I'au-dela.