— Что?
Теперь Мэгги вполне владела собой. Она даже обрела подобие спокойствия. Как ни странно, после предложения поговорить она почувствовала в голосе Генри смущение и неуверенность. Присев на край кровати, она проворковала в трубку:
— Как вы не понимаете? Я хотела, чтобы вы опять позвонили. Хотела вас снова увидеть, не знала, где вас найти.
— Ты мне правду говоришь?
— Конечно, правду. Мы должны встретиться. Скажите, где вы?
— Объясни мне лучше, отчего столько народу собралось сегодня на ферме Стэнфорда? — с подозрением поинтересовался он.
Мэгги ощутила озноб. Значит, она права: Генри и в самом деле где-то здесь, совсем близко. Так близко, что может наблюдать за происходящим на ранчо. Господи, какой ужас! Но надо было что-то отвечать.
— Один из здешних работников женится. Но это ерунда. Скажите мне лучше, где вы сейчас находитесь.
— Дудки, — ответил Генри голосом обиженного ребенка. — Я тебе не доверяю.
— Вы можете верить мне, Генри. Клянусь вам! Я хочу видеть вас снова — очень хочу!
— Ладно. Я тебе перезвоню.
— Подождите, не вешайте трубку! — воскликнула она, но Генри уже дал отбой.
В следующее мгновение она едва не подпрыгнула, услышав:
— По-видимому, у нас с тобой проблемы, моя милая?
Мэгги нервно заерзала на кровати, едва с нее при этом не свалившись. Господи, а она-то думала, что совсем одна! Боже, сколько же времени он здесь находился? И что успел услышать?
— Привет! — на всякий случай сказала она почти спокойно. — Я и не знала, что ты здесь.
Майк мрачно кивал головой:
— Здесь я, здесь, и сам во всем разберусь. Лично.
Улыбка, которую она попыталась изобразить, получилась какая-то вымученная. Разумеется, кое-что Майк все-таки слышал, а домыслить мог и того больше. Сейчас он прямо на глазах все больше наливался гневом.
— Может быть, ты сообщишь все-таки, с кем ты только что разговаривала по телефону?
— В сущности… я… я разговаривала… с… — Мысли Мэгги лихорадочно заметались.
Майк ее перебил:
— Давай с самого начала договоримся: никогда друг другу не врать.
— Знаешь что, Майк? — медленно, чуть ли не по слогам произнесла она, чтобы придать словам больше весомости.
— Что? — сказал Майк, опускаясь на стоявший рядом стул.
— Не кажется ли тебе, что оставлять гостей надолго неудобно?
— Перебьются, — отмахнулся он. — Кто это был? С кем ты разговаривала, Мэгги?
— Ты сам знаешь. Так что нечего ко мне приставать. Только это не то, о чем ты думаешь.
— Неужели? То есть у тебя и в мыслях не было встретиться с ним и устроить ему ловушку?
Мэгги неуверенно повела плечами.
— Как тебе сказать? В принципе эта мысль приходила мне в голову, но…
Она не успела договорить. Майк неожиданно сорвался с места, свалив с грохотом стул, и принялся метаться по комнате, выкрикивая ругательства и ничуть не стесняясь при этом гостей, находившихся в соседней комнате.
— Послушай, Мэгги, что с тобой происходит? Может, из-за всего пережитого ты тронулась умом? Неужели жизнь тебя ничему не научила? И неужели ты думаешь, что я, твой муж, позволю тебе снова сунуть голову в петлю? Нет, черт возьми, я не дам тебе погибнуть: у нас с тобой даже не было еще медового месяца!
— Майк, — робко начала Мэгги, пытаясь остановить этот поток красноречия, — у нас полон дом гостей, которые рассчитывают на внимание хозяев!
— Я уже сказал тебе — перебьются.
— Быть может, мы обсудим все это позже?
— Нет, милая моя. Мы обсудим это сейчас же, — взревел вконец обозленный Майк.
Мэгги тяжело вздохнула.
— Готова спорить, что этот твой вопль они уж точно слышали.
— Ну и пусть! Говорю тебе, Мэгги, в последний раз: если мне ради твоего спасения придется каждый день привязывать тебя к кровати, клянусь, я буду это делать!
— Между прочим, у этой кровати нет ни спинки, ни ножек, так что и привязывать будет не к чему.
— Не умничай!
— В этом-то вся проблема, Майк! Тебе не нужна умная жена. Тебе нужна женщина, которая будет слепо, не рассуждая, тебе подчиняться.
— А разве плохо, если жена подчиняется мужу?
— Замечательно. Но есть одна маленькая деталь: ты выбрал себе не ту жену.
— Я женился на женщине, которую полюбил.
— Но ведь не идиотку же ты полюбил? Я не собираюсь встречаться с Генри на заброшенной сельской дороге.
— Ты вообще с ним не будешь встречаться. Ни на дороге, ни в городе. Нигде.
— В брачном обете не сказано о том, что один супруг имеет исключительные права на другого.
— У меня нет ни малейшего желания иметь исключительные права на твой труп. — Когда Майк произнес эти слова, в нем что-то надломилось. Даже голос его зазвучал глухо — как у больного. Казалось, он уже живет тем печальным и неотвратимым будущим.
И тут Мэгги поняла, что его гнев проистекает не от дурного характера или желания командовать ею, но от страха за нее. Она подошла и обняла его за плечи.
— Не надо, мой милый, мой дорогой. Тебе не о чем печалиться.
Майк обнял ее с такой силой, что она ахнула.
— Прошу тебя, не делай этого. Не встречайся с этим подонком. Мне страшно за тебя. Это такая боль, какой бы я не пожелал никому.
— Я не буду с ним встречаться, клянусь. В конце концов, полицейские могут подсунуть ему вместо меня какую-нибудь другую женщину.
Майк зарылся лицом в ее волосы.
«Нельзя его заставлять так страдать, — подумала Мэгги. — Вдруг он от этого умрет — как я тогда без него?»
— Что ты собираешься предпринять? — спросил Майк дрогнувшим голосом.
— Об этом звонке я расскажу Джиму. Когда Генри перезвонит мне, он организует его поимку. Я даже не буду в ней участвовать.
— Он собирается тебе перезвонить?
Мэгги кивнула.
— Я очень на это надеюсь. Когда я заявила ему, что снова хочу его видеть, он крайне удивился и теперь находится в замешательстве. Не знает, что ему делать.
— Ты даешь мне слово, что будешь с ним только говорить — и ничего больше?
— Да.
Майк никак не хотел выпускать ее из своих объятий.
— Что-то уж очень тихо стало. Неужели все ушли? — с удивлением спросил он.
— Полагаю, гости пришли к выводу, что мы ругаемся, и теперь не знают, то ли им оставаться, то ли уезжать.
