– Сначала, – объяснил Джос, – выберем место для пикника и немного выпьем, а поужинать мы успеем во время длинного антракта в половине седьмого.
Мы подхватили корзинку и плед и не спеша пошли по парку, мимо клумб с розами и заросшего кувшинками пруда. У меня перехватило дыхание от красоты открывшегося взору загородного дома эпохи королевы Елизаветы. Оконные створки были увиты глицинией, а стены из красного кирпича сияли бронзой в лучах заходящего солнца. Овцы невозмутимо щипали траву, пока мы расстилали мягкий плед у осевшей стены.
– Это заборчик, – объяснил Джос, раскручивая проволоку бутылки. – Он предназначен для того, чтобы отделить овец от слушателей оперы. Прошу прощения, но шампанское не марочное, – добавил он, когда я протянула свой бокал. – Марочный «Крюг» я берегу только для совершенно особых случаев.
Я улыбнулась. Сегодняшний день, по-моему, вполне подходил под эту категорию.
– Так какая нас ожидает погода? – поинтересовался Джос.
Я взглянула на небо.
– Ясная и безоблачная, – со счастливой улыбкой пообещала я.
Мы пили шампанское и ели канапе с копченым лососем. Наконец зазвенел колокол, приглашая всех в зал.
– Это совершенно другой мир, – прошептала я, когда мы рука об руку двинулись к дому.
– Безусловно другой, – подтвердил Джос.
– …нет, я буду с Ротшильдами.
– …вы собираетесь в этом году в Аскот?[80]
– …двое наших младших учатся в Рэдли.[81]
– …да… да… музыка Моцарта просто превосходна.
– У большинства здесь присутствующих одна и та же болезнь – хроническое богатство, – улыбаясь, шепнул Джос, когда мы сели на свои места. Оркестранты начали настраивать инструменты, потом свет погас, и снизошла благоговейная тишина.
Как мне нравится все это, думала я, когда занавес стал медленно подниматься. Джос обеими руками держал мою руку, и я чувствовала, как с каждым вздохом мерно опускается и поднимается его грудь. Опера шла на итальянском, но я читала либретто. На мой взгляд, это совершенно нелепая история, полная обмана и мошенничества. Двое мужчин, переодевшись, обхаживают подружек друг друга, чтобы испытать их верность. Делают они это в надежде выиграть спор у своего циничного приятеля дона Альфонсо. Зрителю остается спрятать свое недоверие подальше, потому что женщины абсолютно не узнают собственных женихов, с которыми разговаривали буквально пять минут назад, всего лишь потому, что те нарядились албанцами! Девушки честно сопротивляются, но мужчины прибегают к низким поступкам. Они притворяются, будто приняли яд и спасти их можно, только если девушки им уступят. Так и происходит. Но это абсолютно нечестно, ведь мужчины обманом принудили девушек к измене, а потом еще у них хватило совести злиться. Но больше всего меня поразила Деспина, служанка девушек. Вот уж действительно сомнительная особа! На первый взгляд такая дружелюбная и преданная, а на деле – совсем наоборот. Словно кукловод, она умело управляет действием со стороны. Я подумала: как она могла так поступить со своими хозяйками? Какими скрытыми мотивами руководствовалась? Так что если говорить откровенно, опера меня скорее растревожила, чем насмешила. Потом я решила не обращать внимания на сюжет, ведь музыка действительно бесподобная. В конце первого действия занавес опустился под гром аплодисментов, и все дружно направились в парк.
– …лучше, чем Бёртуисл,[82]правда?
– …кажется, это герцог Норфолк?
– …в этом году мы снова едем отдыхать в Кап-Ферра.
– …обслуживание было отвратительное. Отвратительное!
– …нет, я с Меррил Линч.[83]
– Джосайя? – Джос остановился как вкопанный.
Привлекательная девушка лет двадцати пяти стояла перед нами, загораживая проход.
– Давно не виделись, – сказала она несколько вызывающе.
– Да, действительно, – Джос вежливо улыбнулся, но лицо его явно не выражало удовольствия.
– Как поживаешь? – спросила девушка, кутаясь в широкий бархатный шарф, накинутый на худенькие плечи.
– О, у меня все в порядке, – ответил он. – А, э… как ты?
– У меня все прекрасно, – многозначительно ответила она. – Я выполняла заказ для «Оперы Норт».[84]
– А. Что ж, чудесно, – заметил он. Я думала, Джос нас сейчас познакомит, но он не захотел. – Приятно было увидеть тебя снова, – добавил он, – не будем тебя задерживать.
G этими словами Джос взял меня под руку и повел к выходу.
Мы уже почти вышли, когда девушка крикнула нам вслед:
– Я слышала, ты занят в интересном спектакле! Джос остановился и повернулся к ней. Я заметила, как у него задергался уголок рта.
– Да, это правда, – сказал он. – Что ж, Дебби, приятно было увидеть тебя. До свиданья.
Мы вернулись к нашему пледу и сидели, потягивая шампанское при вечернем солнце. Только почему-то после этой странной встречи «Крюг» утратил свой вкус.
– Джос, – сказала я, открывая корзину и доставая тарелки. – Я понимаю, это меня не касается, но эта девушка – кто она? Она вела себя несколько… враждебно.
– Совершенно верно, – отозвался Джос и раздраженно вздохнул. Ему явно не хотелось говорить об этом. Возможно, мне не следовало спрашивать.
– Извини, я не собиралась совать нос в твои дела.
– Да нет, все в порядке, – он снова вздохнул. – Мне нечего от тебя скрывать. Она начинающий художник-декоратор, – пояснил Джос, принимая у меня тарелку с копченой курицей. – Как-то раз я взял ее работать – расписывать декорации, – добавил он, пока я накладывала ему салат. – Но Дебби очень честолюбива и хочет известности. И… когда она узнала, что меня пригласили в Ковент-Гарден оформлять постановку «Мадам Баттерфляй», принялась меня упрашивать взять ее к себе ассистентом. Я… считаю, что она еще не готова, поэтому… сказал, что место уже занято. И больше не думал об этом, – устало договорил он. – Но она явно меня не простила.
– Дорогой, не обращай внимания, – сказала я, протягивая ему бумажную салфетку. Я почувствовала облегчение, когда услышала это объяснение, потому что по отношению к Джосу во мне начинает зарождаться собственница и я забеспокоилась, вдруг это его бывшая пассия. Но это просто профессиональные недоразумения. С этим я сумею справиться.
