Тело Элис К. противилось этому и хотело крикнуть: «Нет!» Ее мысли мчались галопом. «Секс? Я не могу. Нет. Я не могу снова связаться с ним. Это неправильно. Нет!»
Мистер Жестокий протянул руку к пуговице на ее джинсах.
Он начал их расстегивать.
Что-то щелкнуло в голове у Элис К. В ее сознание появилось полновесная законченная мысль: «Это нужно ему, а не мне... ко мне это не имеет отношения».
А потом еще одна: «Этот мужчина даже не знает, кто я на самом деле».
И неожиданно Элис К. схватила руку мистера Жестокого и оттолкнула ее, отодвинулась от него подальше, села и просто сказала:
— Я не могу.
Мистер Жестокий смотрел на нее.
— Что значит «не могу»?
— Я не могу. Просто не могу, — снова повторила Элис К.
Минуту они сидели, храня неловкое молчание. Мистер Жестокий пару раз вздохнул, желая показать, что Элис К. ведет себя нелепо и по-детски. Потом он откинулся назад на кровати и спросил:
— Элис К., у тебя какие-то проблемы? Лежа теперь в постели, Элис К. вспомнила эту фразу: «Проблемы у меня. Не у него. Не у нас. Только у меня».
Тогда ненадолго у нее возникло знакомое чувство вины (как будто она совершила что-то дурное и проявила свой страшный порок), но все быстро переросло в возмущение. Она сидела на кровати и думала: «С мистером Жестоким всегда так было и будет: если что-то не так, значит, виновата я, все дело в моем неврозе и несостоятельности».
К этому добавилось: «Эллиот М. никогда не ставит так вопрос. И не наталкивает меня на такие мысли».
Она продолжала сидеть, не произнося ни слова. Мистер Жестокий лежал на спине, глядя в потолок, на его лице была недовольная гримаса. Элис К. казалось, что она наблюдает за собой на расстоянии, ожидая, что будет предпринято дальше. У нее внутри шла жестокая схватка: разные эмоции появлялись, боролись друг с другом, исчезали, снова возникали.
«Закричи на него! Нет! Заставь его почувствовать вину! Нет! Защищай свои отношения!»
Элис К. поразилась силе последнего импульса («защищай отношения»). «Сохрани отношения! Не отталкивай его! Не рискуй, иначе он уйдет!» Элис К. понимала, что слишком привыкла так думать, что во время всех своих романов она старалась наладить отношения, избежать конфронтации, растянуть ожидание, какой бы ни оказалась в результате цена и как бы это ни противоречило ее запросам и надеждам.
И вдруг Элис К. испытала прилив таких незнакомых чувств, что не сразу смогла их определить. Освобождение? Сила? Ясность? Она не знала. Но она взглянула на лежащего на кровати мистера Жестокого и неожиданно подумала: «У меня есть варианты. Есть выбор. Я не обязана спать с этим мужчиной и не должна чувствовать себя виноватой».
Она обратилась к мистеру Жестокому:
— У меня нет никакой проблемы.
Прошло четыре или пять минут с того момента, как было им произнесено это слово, и теперь он смотрел на нее с удивлением, словно уже забыл, на какой вопрос она отвечает.
Элис К. продолжила:
— Просто сейчас секс не входит в мои планы. — Она была удивлена, что ее голос звучит так ровно. — Я не хочу заниматься сексом, но не вижу в этом никакой проблемы.
Мистер Жестокий пристально посмотрел на нее:
— Хорошо.
Он произнес это слово саркастически. И отвел взгляд.
Они еще помолчали. Элис К. снова стала обдумывать варианты: «Я могу сделать вид, что это временно: сейчас секс не входит в мои планы, но на следующей неделе все возможно. Или лучше быть честной?»
Она прочистила горло, готовясь продолжить неприятный разговор.
— Послушай... — произнесла она, сделала паузу и продолжила: — Я не упоминала об этом, потому что не было подходящего случая, но я встречаюсь с другим мужчиной. Не только с тобой.
Мистер Жестокий молча смотрел на нее. Элис К. заставила себя продолжить:
— Его зовут Эллиот. Мы познакомились примерно шесть месяцев назад. У нас был роман, а потом мы перестали встречаться, как раз когда вернулся ты, но недавно снова увиделись...
Мистер Жестокий продолжал пристально ее разглядывать, а Элис К. чувствовала, как бешено колотится ее сердце.
— Что ты хочешь мне сказать? — спросил он.
Опять выбор. Элис К. перебирала в уме варианты ответов: «Я хочу сказать, что запуталась и мне нужно время... Я хочу сказать, что кроме тебя я встречаюсь с другим... Я хочу сказать, что влюблена в другого...»
Она посмотрела на мистера Жестокого.
— Наверное, я хочу сказать, что решила возобновить те отношения.
Лежа теперь в постели, Элис К. не может четко вспомнить, что произошло потом, но было ясно, что она высказалась определенно и решительно. Главным был не выбор слов, а тон, которым она их произнесла: ей удалось завершить обсуждение вопроса, поставить точку в диалоге, который обычно растягивался надолго за полночь и не давал обоим ничего, кроме неопределенности. Она помнит, что испытала легкий приступ страха: «Что же будет дальше? Он закричит на меня? Я буду потом жалеть?» Как и следовало ожидать, сразу после этого она вспомнила о своем двойственном отношении к Эллиоту М.: «Черт, во что я ввязалась?» Глядя на мистера Жестокого, она одновременно испытывала чувство вины и облегчения. Потом он снова заговорил, и его голос звучал надменно и отрывисто:
— Ладно. Может, ему с тобой повезет больше, чем мне.
Оскорбительный смысл его заявления был настолько очевиден, что Элис К. почти ощущала присутствие в комнате того, третьего, человека, о котором шла речь.
Может, ему повезет и ты сделаешь его счастливым.
И вы найдете общий язык в постели.
И он будет терпеть такую неврастеничку, как ты.
Элис К. громко повторила его слова:
— Может, ему повезет больше. Повезет? — Она так крепко сжимала кулаки, что ее ногти врезались в ладони. — Считаешь, все дело в удаче?
Она понимала, что его слова звучали намеренно дерзко и провокационно. Она могла принять вызов, бросить ему в ответ оскорбление, а потом не спать до пяти утра, разбираясь в истории их отношений. Она взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и заявила:
— Удача тут ни при чем. Речь идет о моей жизни.
Элис К. сама не знала, что имела тогда в виду (они с Рут Е. потом до слез хохотали над этой фразой), но в тот момент это было неважно. Ее голос звучал ясно и уверенно, и она дала ему понять следующее: «Я не собираюсь играть с тобой в прежние игры».
Прошла еще минута. Элис К. ничего не говорила. Наконец мистер Жестокий встал и произнес:
— Что ж, мне нечего больше добавить.
— Пожалуй, мне тоже, — согласилась она. Потом он ушел.
После его ухода Элис К. долго сидела, не шевелясь. Их отношениям пришел конец? Смогут ли они снова поговорить? Нужно ли было произносить обидные слова? Элис К. не могла дать определенного ответа. Она не знала, что будет чувствовать через день, через неделю, через месяц. Но на другой день она позвонила Эллиоту М., и он пригласил ее к себе на обед.
