— О, спасибо, мой друг, вы так добры! — лепетала она, с невинным видом хлопая длинными ресницами.
Фенна ловко впрыгнула в лодку и плюхнулась на приготовленные подушки:
— Очень удобно! Здесь вполне хватит места для нас обеих. Спасибо, Джиггер, друг!
Сидя у огня с Бригги и Врагом, Саро следила за молодежью.
— Приятно на них глядеть, когда они так мирно общаются, без всяких ссор и склок.
Бригги поправил пламя палкой и усмехнулся:
— Быстро летят сезоны. Так, Браг?
Брагун полировал меч Мартина куском влажной коры.
— Да, друг, и никуда от этого не денешься. Эти трое юнцов с нами — правильные ребята. Иногда на них приходится покрикивать, но они быстро учатся. Кстати, на карте обозначены длиннохвостые в пустыне за рекой. Это опасно?
— Длинные Хвосты? Мой дедуля лупил их и гонял еще до моего рождения. Они вам не опасны, а вот пустыня… Хотите, мы вас проводим?
— Нет, спасибо, Бригги. Одну пустыню мы одолели, одолеем и вторую. Оставайтесь у реки. Справимся!
Бригги, казалось, почувствовал облегчение:
— Спасибо, Саро. Я не люблю отдаляться от реки. А вот через шесть дней мы вернемся туда, где вас ссадим. И пойдем обратно другим путем. Есть там один водопад… В общем, увидите. Домой попадете быстрее.
Брагун пожал землеройке лапу.
— Ты настоящий друг, Лог-а-лог Бригги.
Вождь землероек поднялся:
— Пойду вздремну. Если только ваш Хорти не стащил мою постель. Нам, старикам, надо спать не меньше, чем молодежи. Спокойной ночи, старые бродяги!
Брагун и Саро остались у костра вдвоем. Брагун смотрел в пламя.
— Стареем, — вырвалось у него. — Наверное, когда вернемся, пора осесть в Рэдволле. Может, братец Торан обучит меня поварскому ремеслу.
Саро пристально смотрела на него:
— Ну и хорошо. Я останусь с тобой.
— Мы ведь с детства вместе. И не знаю, как я смог бы без тебя…
Они заснули возле костра, и снились им сны далекого детства.
34
Чуть свет, а Марте уже не спится!!! Как это прекрасно и чудно — передвигаться на лапах, а не на колесах. Марта слишком долго была прикована к своей каталке, поэтому первые неуклюжие шаги давались нелегко, неловко, даже мучительно. Поначалу Марта хваталась за столы, опиралась на стенки, чуть не падая, махала лапами… Пришлось даже выпросить терновую палку у сестры Сетивы.
«Мне ведь она не для ходьбы, а для мелюзги… так ведь эти разбойники все равно никаких палок не боятся», — проворчала сестра Сетива, втискивая зайчихе в лапы символ своей власти.
Юная зайчиха медленно спускалась по лестнице, останавливаясь, чтобы насладиться новыми ощущениями. Она ходит!
Настоятель отец Кэррол медленно следовал по ступеням Марты, наблюдая за ее упражнениями. На лестничной площадке Марта повернулась и увидела аббата:
— Доброе утро, отец Кэррол!
— Прекрасное утро, юная мисс, — просиял аббат. — Рад за вас. Любуюсь вами.
— Кончайте болтать, бездельники! — прогудел сверху вышедший на лестницу Торан. — Лучше доставьте завтрак доблестным защитникам аббатства, бдительным стражам, всю ночь не сомкнувшим глаз.
— На сколько персон, сэр? — отозвалась Марта. — Пять, десять, двадцать? Мгновенно обслужим.
Из Большого зала донесся голос поварихи Гурвел. Она возглавляла обоз из трех тележек, нагруженных провизией.
— Хурр, мэм, завтрак — задача кухни. А вы лучше поднимайтесь в спальню да отдохните в кресле. Лапам отдых нужен.
К Торану присоединился брат Велд:
— Слушайтесь Гурвел, Марта. Наша повариха шутить не любит, а поварешка в ее лапах — грозное оружие.
Завтрак наверху, неудобный для взрослых, доставлял запертым в четырех стенах малышам желанное развлечение. Они не переставали играть, шалить и распевать даже за едой. Малышня прыгала и кувыркалась среди горшков, банок и коробок, не выпуская из лап горячих ватрушек.
— Ох, мисс Марта, скорей бы избавиться от этих гадких крыс! Малыши совсем одичали! И их можно понять. Озвереешь тут! По травке не побегать, в саду не поиграть, школа не работает… Ну, в школу-то они не рвутся. Марта, ты меня слышишь? Что с тобой, дорогая? — встревожилась сестра Портула, заметив скорбный взгляд Марты, устремленный куда-то вдаль, в окно.
— Извините, сестра. Я только сейчас сообразила, что Брагун и Саро, Хорти и его подружки — все они из-за меня отправились в неизвестные края. И все их усилия впустую, ведь я уже хожу! А они там подвергаются опасностям. И не могут нам помочь здесь. Все из-за меня. Какой жестокой иногда бывает судьба!
Сестра Портула попыталась ее утешить:
— В этом нет твоей вины, Марта. Ведь так, Торан?
Торан присоединился к сестре Портуле:
— Что за чушь, Марта! Вот представь себе, не ушли бы они. Все случилось бы иначе. И ты торчала бы в своем кресле, вместо того чтобы ходить и приносить всем еще больше пользы. И не говори мне об опасностях, которым они там подвергаются. Опасность угрожает тем, кто встанет Брагу и Саро поперек дороги. Радуйся, что сможешь выбежать им навстречу, когда они вернутся в аббатство.
На Марту горячая речь Торана произвела сильное впечатление. Она сжала лапу главного повара:
— Спасибо, Торан. Ты прав. Глупая я!
— И опять не то. Ты у нас самая умная, Марта. А теперь улыбнись и прогони этих негодников с полки, пока они себе шеи не переломали.
Бол мрачно точил свой протез о каменную стену сторожки. Живое и веселое утро не улучшило его настроения. Сны с полосатым вернулись. Угнетало его и вчерашнее позорное поражение. Страдающий Бол не жалел усилий, чтобы не лучше было и всем тем, до кого он мог дотянуться.
— Чего уставилась, старая карга? — гаркнул капитан. — Где мой завтрак? А вы там чего зенки вылупили? Живо пожрать капитану!
Все четверо часовых, не зная, к кому капитан обращается, и не желая раздражать начальство вопросами, рявкнули:
— Есть, капитан! — и понеслись вон, подальше от крюка и кулака.
Взгляд Раги Вола упал на сидящего у крепостной стены Роджина, прижимающего примочку к распухшему глазу.
— Чего расселся? Оставь свой глаз в покое, у тебя еще один есть. А капитан без завтрака сидит. Муха, идиот, упустил повара. Дуй за ними, за Глимбо и Мухой, помоги поймать придурков. Живо!
Следующим попался капитану Риндж.
