— Педроза погиб таким странным образом.
— А ты спас мне жизнь.
— И мятежников усмирили.
— Ладно, я уже понял, — сказал Джимми.
— Я этого никогда не забуду.
— Я же тебе объяснил: я оступился. А может, мне стало дурно.
Джимми захлопал глазами.
Он не собирался грубить, но, когда тебя загоняют в угол, поневоле ляпнешь что попало.
Клер не так-то легко было сказать Джимми то, что она сказала, и потому его незамедлительная отповедь очень ее оскорбила. Она тут же взвилась:
— А чего ты, собственно, разлегся? Ты совершенно здоров. Кто знает, может, ты и правда оступился! И очень хорошо, что я тебе не нравлюсь, потому что сегодня мы сойдем с «Титаника», и ты меня больше никогда в жизни не увидишь! Слышишь? Никогда в жизни!
И Клер выбежала вон.
38
Прощание
— Ну, Джимми, что будем делать дальше? Ты остаешься на корабле?
Капитан Смит ушел с мостика и, стоя рядом с Джимми у леера, смотрел вниз на причал, где двигалась череда покидающих «Титаник». Они спускались с корабля уже целый час. Джимми сам себе не признавался, но он стоял здесь, чтобы увидеть Клер и убедиться, что она действительно покидает корабль. Со времени их ссоры они больше не виделись.
— Да, наверно, останусь.
— Это хорошо. Последние дни нам не хватало твоей газеты. Пусть она опять выходит. По-моему, она скрашивает жизнь пассажирам. Да и экипажу тоже. Тем, по крайней мере, кто еще остался.
Незадолго до того, как «Титаник» вошел в порт, капитан собрал всех в театральном зале и объявил, что собирается простоять в Майами ровно столько, сколько потребуется для новой заправки топливом и пополнения продуктовых запасов. Ему не верилось, что в Майами обстановка безопасная, но он понимал, что многим хочется сойти с корабля, и не собирался чинить им препятствия.
— Я не думал, что столько народу сойдет на берег, — проговорил Джимми. — Ведь на корабле безопасно. Даже после того, что здесь было. А там… вдруг там все поумирали?
— Никто ничего не знает. Местами болезнь выкосила всех сразу, как на острове Сент-Томас, местами — многие выжили. Вспомни Сан-Хуан. Здесь, в Майами, наверняка умерло не меньше миллиона, но кто-то все же уцелел, а если этот кто-то — твой брат, отец или сын, ты же захочешь его отыскать? Или если он умер, хотя бы убедиться, что его похоронили, как полагается? Я-то думаю, большинство сойдет на берег, оглядится, поймет, что там не уцелеешь, и поспешит вернуться на «Титаник». Другие попробуют добраться до дома — кто-то за двадцать миль, а кто и за две тысячи. Но они все равно попробуют.
Еще некоторое время Джимми вместе с капитаном наблюдал за сходящими с корабля пассажирами.
— Мистер Стэнфорд хочет, чтобы мы прошли вдоль берега до Техаса, он почему-то уверен, что там мы сможем заправиться. А потом будем двигаться от одного топливного склада до другого, сколько выдержим.
— Значит, Стэнфорды собираются остаться на «Титанике»?
— Нет, сынок. Мистер Стэнфорд — человек нетерпеливый. Он хочет попробовать добраться до аэропорта. Там у него стоит собственный реактивный самолет, и он надеется доставить на нем все свое семейство на Средний Запад. У него там большая ферма, или ранчо, не знаю, как это у них называется. Стэнфорд полагает, что там, где народу совсем немного, они будут в большей безопасности, чем путешествуя на «Титанике» в поисках приюта в каком-нибудь порту.
— Но это же его собственный корабль! Неужели ему все равно, что будет с ним и с его пассажирами?
— Конечно, ему не все равно. Но он и так сделал, что мог, Джимми. Он отдал нам корабль в наше полное распоряжение, доставил обратно в порт столько пассажиров, сколько смог, а теперь ему нужно позаботиться о своей семье. По-моему, это вполне справедливо.
Джимми подумал и согласился.
— А у вас, капитан, есть семья?
Капитан Смит глубоко вздохнул.
— Видишь ли, моя семья — вот всё это… — И он повел рукой вокруг, показывая на корабль.
— И жены, значит, нет, — заключил Джимми.
— Нет, жена-то есть, — сказал капитан, — но она такая клуша! Никому не рассказывай, Джимми, а только эта эпидемия — счастливейший случай в моей жизни. Теперь я могу этим прикрыться, чтобы не возвращаться домой.
Он подмигнул Джимми и пошел обратно к мостику.
Джимми понимал, что капитан шутит.
Во всяком случае, он считал, что понял правильно: капитан просто шутит.
А через двадцать минут Джимми разглядел в толпе пассажиров «Титаника» Клер. На плече у нее висела розовая сумка.
— Клер!
Она не подняла голову.
Ладно.
Что уж теперь.
Она ушла.
Джимми вздохнул.
Ну и прекрасно. Какой она ему друг? Он и без нее отлично обойдется.
Он пнул ногой леер.
А потом… бегом бросился вниз.
Он скакал через шесть ступенек. Спускался быстрее, чем лифт. Добежав до сходней, он едва мог дышать, так запыхался. У сходней дежурил первый помощник Джефферс с пистолетом на боку, он напоминал всем спускающимся на берег, чтобы сверили часы.
— Помните, если решите возвращаться, мы отчаливаем ровно в шесть.
— Не беспокойтесь, молодой человек, — ответила престарелая мисс Кальхун, — мои часы прекрасно ходят, а если я почему-либо забуду посмотреть на них, Франклин мне всегда напомнит, — Франклин уютно устроился у нее на руках. Она подняла его лапку и помахала ею. — Напомнишь ведь, миленький? Франклин всегда… ох! — Она вскрикнула и отшатнулась, когда мимо нее стрелой пронесся Джимми. Франклин тявкнул и испуганно спрятал голову.
— Джимми, ты тоже нас покидаешь? — крикнул вслед Джимми Джефферс.
— Нет!
До Клер оставалось несколько сотен метров. Она стояла у входа в пассажирский зал, где обычно пассажиры, возвращающиеся в Майами, проходили паспортный контроль и ждали, пока им выдадут багаж.
Но сегодня все было иначе. Сошедшие на берег пассажиры сами тащили свои вещи, а проверять документы было некому. Пассажиры снова ступили на твердую землю, но страна была уже не та, из какой они уезжали. Под порывами ветра взад-вперед мотались двери. Валялись перевернутые ручные тележки для багажа. Повсюду стояли брошенные автомобили. У самых дверей морского вокзала лежало несколько трупов. Они не просто разлагались, они превратились почти в скелеты. Проходя с родителями мимо них, Клер крепко сжала руку отца.
