Крыша давно обвалилась и поросла деревьями, окна смотрели в небо пустыми глазницами, двери сгнили, превратившись в труху. Краска облупилась, обнажив серые камни кладки. Теперь здесь жили только ветер и дождь.
– Ничего себе местечко! – присвистнул Эдвин, направляясь к заброшенному зданию.
Манивший меня осколок был где-то внутри. Заходить внутрь было жутко даже днем. От дома веяло могильным холодом и сыростью, хотя на небе ярко светило солнце и беззаботно пели птицы.
Мой внутренний голос не просто подсказывал, нет, он вопил о том, что нам совершенно туда не нужно. Но то, что мы искали, было внутри.
Переступив порог дома, мы словно в другом мире очутились. Не слышно было ни пения птиц, ни шелеста деревьев. Казалось, даже солнечные лучи не проникают внутрь, хотя мы прекрасно видели и небо, и рощу, которая подходила вплотную к дому.
– Чувствуешь его? – отчего-то Эдвин говорил шепотом, словно боялся потревожить то, что могло жить в этом доме.
Я кивнула и показала туда, откуда слышался зов.
– Может, найдем осколок и вытащим его на улицу? – предложила я.
– Хорошо, – согласился мой истинный с некоторым облегчением.
Но забрать осколок из дома не получилось. Это был довольно большой кусок злополучного зеркала, по размеру не меньше одного тетрадного листа. Он торчал из стены, а вокруг него камень словно оплавился.
Подойдя ближе, мы заметили неясные силуэты, который отразились в зеркальной поверхности. Они были искаженными, серыми и зловеще подрагивали.
– Кажется, придется заняться им здесь, – разочарованно сказал Макей.
На его ладонях появились огненные шары. Эдвин бросил первый фаер. Тот с шипением разбился о поверхность зеркала, словно это была вода, которая моментально потушила огонь. Следом полетел еще один шар, потом еще и еще. Свет не отражался в заколдованном зеркале.
– Какой большой! – сказал Эдвин, входя в раж.
Огненные снаряды летели один за другим. Поверхность осколка словно вскипала.
Сколько прошло времени? Казалось, оно стало бесконечным. Я видела, что Эдвин начал уставать, и стала подпитывать его своей магией. Все было отработано на уроках не единожды.
С моей помощью дело пошло веселее. Постепенно в зеркале стали отражаться отблески огня. Тьма отступала. Еще немного, и мы сможем обезвредить самый опасный осколок.
Каменная кладка позади зеркала раскраснелась от огня. По стене пошла мелкая паутинка трещин, но стекло не сдавалось. Эдвин не останавливался, а я продолжала питать его своей магией, положив руку ему на плечо.
Мы оба чувствовали, что уничтожить именно этот осколок было очень важно. Макей был на пределе. Казалось, вся реальность перестала существовать. Были только мы, кусок проклятого зеркала и огонь, который пытался его излечить.
Внезапно реальность пронзил резкий звон. Все вокруг пошло рябью, словно само пространство начало вибрировать. Мышцы Макея под моей ладонью окаменели. Да и я сама не могла шелохнуться.
А затем был хруст. Треск зеркала, раскачивающегося на миллиарды кусочков. И в следующее мгновение нас окатило дождем из стеклянных крошек. Осколок рассыпался на мелкие песчинки и разлетелся в стороны.
Основной удар принял на себя Эдвин, который как раз стоял напротив него. Он скрючился и застонал от боли. Меня лишь обдало жаром, а осколки порезали кожу рук и задели щеку.
Сначала все стихло, а потом лавина звуков ворвалась в наш мир. Шумел ветер, кричали испуганные птицы.
Реальность пришла в движение. Дом, в котором мы находились, пал под ударом магии, вырвавшейся из побежденного осколка. Стены пришли в движение и начали заваливаться.
– Надо уходить! – крикнула я, сбрасывая с себя оцепенение.
Но Эдвин не мог двигаться. Он лежал на полу, скорчившись от боли. Беспомощный, словно младенец.
Я не смогла оставить его. Я прижалась, желая защитить его от падающих перекрытий. И в то же время я сама нуждалась в его защите.
Его лицо, холодное и бледное, застыло восковой маской. Из мелких ран сочилась кровь. Из глаз моих лились горячие слезы. Они жгли кожу и, казалось, могли растопить камни.
– Пожалуйста, очнись, – шептала я, – ты мне очень нужен.
Я гладила его своей израненной рукой, наша кровь смешивалась, размазывалась и растекалась, разбавленная моими слезами.
– Я не смогу без тебя, – шептала я, – ведь я… люблю тебя.
Но мои признания не были услышаны. Было слишком поздно что либо менять. Мы уничтожили осколок, который мог унести много жизней и стал бы вратами для ужасной тьмы. Но мы заплатили слишком высокую цену за эту победу.
Я как никогда страстно желала поделиться с Эдвином силой своей магии, но он не способен был ее принять. В этот раз я даже не подумала о том, чтобы поставить блок, и потратила все силы. Всю себя, до последней капли.
16.6
Я словно плыла, растворившись в каком-то темном бульоне. Мерные покачивания, отсутствие света и звуков. И полнейшее, просто безграничное спокойствие и абсолютная безопасность. Я ничего не чувствовала, словно мое сознание отделилось от тела.
Было так хорошо, что выходить из этого состояния не хотелось.
А потом был вдох. И реальность ворвалась в мой мир оглушающей лавиной. Звуки, ощущения, запахи. Боль и нежность. Надежда и отчаяние. Все смешалось в невообразимый коктейль, который назывался жизнь. И я решила, что поборюсь за свою, такую неидеальную.
Невероятным усилием воли я открыла глаза. К моему удивлению, оказалась в совершенно незнакомом месте. Я лежала на огромной кровати. Белоснежные простыни, мягкая подушка. Вокруг так много света и воздуха. Богато обставленная комната так сильно контрастировала с тем местом, где я потеряла сознание, что стало страшно. Я испугалась, что баронесса добралась до меня, и забрала в свое поместье.
Дернулась, в попытке убежать и спрятаться, но тело не хотело слушаться. Оно словно свинцом налилось.
– Проснулась, детка? – услышала я приятный женский голос где-то сбоку.
Медленно повернула голову и увидела смутно знакомый силуэт. Герцогиня Каролина Нуар, точнее Макей. Мать Эдвина! Я не смогла сдержать счастливой улыбки. Увидеть эту женщину было приятной неожиданностью.
– Как же ты нас напугала, – Каролина положила мягкую ладонь мне на лоб, – сколько трудов мне стоило заставить Эдвина лежать спокойно и не пытаться прорваться к тебе, пока ты не очнешься.
– Как
