не являлись ни ящерицы, ни змеи.
Скала в горах Оверни, схожая с той, на которой вел свою брань преп. Калуппан.
2. Он был неутомим в трудах во славу Христа, ничего больше не делал — лишь читал и молился; и даже когда проглатывал свою скудную еду, Преподобный не прерывал молитву. Время от времени (довольно редко) он рыбачил на реке, и, когда хотел того, рыба немедленно волей Божией ловилась. Хлеб он получал только тот, что присылали из монастыря. Если какой-либо благочестивый человек приносил ему хлеб или вино, все это он переправлял для пропитания бедных или тех монахов, которые испрашивали или его благословения, или его помощи в исцелении от болезней; то есть тем, кого он исцелял своими молитвами, он давал и пищу, помня о том, что сказал в евангелии Господь о людях, которых исцелил от разных болезней: “отпустити ихъ не ядшихъ не хощу, да не како ослабеютъ на пути” (Мф. 15, 32).
И, думаю, не стоит мне скрывать благодеяния, которыми в том месте удостоило его провидение. Поскольку с низа долины, с расстояния почти в два километра кто-то должен был приносить ему воду, он помолился Господу, чтобы на том самом месте, где стоит его келья, появился бы источник. Тогда сила небесная, которая прежде заставила воду изливаться из скалы, чтобы облегчить жажду целого народа, не оставила его, ибо сразу же после его молитвы из скалы забил источник, и во все стороны потекли по земле ручейки воды. Преподобный, обрадованный этим даром, выдолбил в камне углубление, которое служило ему хранилищем и содержало почти восемь литров воды, чтобы сохранять эту воду, дарованную ему свыше, и брать оттуда каждый день столько, сколько необходимо было ему и мальчику, данному ему в услужение, и не больше.
3. Мы сами и епископ Авит[83] приходили к тому месту, и все, о чем поведали, узнали или от самого Преподобного, или от тех, кто видел все своими глазами. Его посвятил в дьякона, а потом во священника Иерарх, которого мы только что назвали. Он исцелил многих людей, страдавших различными заболеваниями. И еще: он никогда не выходил из своей кельи и никому не показывался, а обычно высовывал через маленькое окошко руку, чтобы преподать свое благословение. И если кто-нибудь его навещал, он подходил к этому оконцу, говорил с посетителем и молился о нем. Наконец, на пятидесятом году жизни (если я не ошибаюсь), он окончил срок своей земной жизни, чтобы отойти ко Господу.
12. Преподобный Емилиан пустынник И ПРЕПОДОБНЫЙ БРАКХИО, АББАТ
Память 9/22 февраля (+ 576)
Дух Святой наставляет нас устами Псалмопевца, как небесная наука становилась сутью тех, кто стоит на страже ее, и как ее надо силой усваивать тем, кто ее не соблюдает. “Приимите наказание, да не когда прогневается Господь, и погибнете от пути праведнаго” (Пс.2, 12). А о тех, кто ведет себя достодолжно Исаия говорил: “Наказание мира нашего на Немъ” (Ис. 53, 5). Эта наука вызывает богобоязненность; богобоязненность — начало мудрости; мудрость учит любви к Богу; любовь к Богу возвышает человека над всем земным, она поднимает его на Небо и помещает его в рай, где души блаженных, испив вина нового от лозы жизни, пируют в Царстве Божием.
Необходимо еще, чтобы люди возжелали испить тайны сей лозы, чтобы они могли войти в место блаженств такого дивного обиталища. Если лозы, которые мы видим сейчас, простирают свои ветви, на которых листья и гроздья ягод, так приятно созерцать не только потому, что они приносят нам обильные плоды, но и из-за тени, которой укрывают нас, когда летом жгут нас солнечные лучи; если, более того, мы видим, как они теряют листву и высыхают после того, как в свое время отдали нам свои плоды — насколько сильнее должны бы мы желать того, что есть всегда, никогда не высыхает в летний жар искушений, что даже после того срока, когда и надежда умирает, дает нам все, на что мы уповали и приносит нам радость. Некоторые так возжаждали этого, что не только отказались от своего богатства, но даже удалились в самую дикую глушь, чтобы напитать жажду своего желания уединенной жизни в молитвах и слезах покаяния. Так сделал и блаженный Емилиан, новый отшельник наших дней.
1. Сей Емилиан, оставив родителей своих и все имущество, искал уединения в пустыни и удалился в самые глухие места в Понтикьякен в земле Овернь, где, вырубив деревья, расчистил себе небольшое поле, обрабатывал его и выращивал необходимое для жизни. У него был маленький огород, и овощами с него он питался круглый год. Он не имел иных утешений, кроме тех, что давал ему Господь, ибо жили там, кроме него, лишь звери и птицы, каждый день собиравшиеся вокруг раба Божия. Все время свое посвящал он посту и молитве, и никакие земные заботы не могли отвратить его от того, потому что ему нужен был только Господь.
2. В то время в городе Клермон жил человек по имени Сигивальд, облеченный большой властью, в услужении у которого был юноша по имени Бракхио, что на их языке означает “медвежонок”. Сигивальд поручил этому молодому человеку охотиться на кабанов; с большой сворой собак Бракхио бродил по лесам и, если добывал что-нибудь, то приносил все своему хозяину. Однажды, когда он со своими собаками преследовал огромного кабана, тот влетел на землю около кельи святого Емилиана. Собаки домчались вслед за ним до входа в первую комнату и там вдруг резко остановились, словно их что-то удерживало.
Видя это, Бракхио с изумлением понял, что это вмешательство небесных сил; подойдя к келье Преподобного, он увидел, что кабан без всякого страха стоит пред дверью. Старец вышел поприветствовать Бракхио, обнял его и пригласил садиться. Когда они сели, сказал: “Вижу, что ты, возлюбленное чадо, красиво одет и занят тем, что ведет скорее к погибели души, чем к ее спасению. Прошу тебя, оставь господина, которому служишь здесь, внизу, и последуй за истинным Господом, Творцом неба и земли, Который управляет всем и по Своей воле, власти Которого все подчинено, могущество Которого, как видишь, делает и этого зверя бесстрашным. Знатность твоего хозяина (а это пустое!) да не сделает тебя тщеславным и гордым. Ибо так говорит апостол Павел: “Хваляйся, о Господе да хвалится” (1 Кор. 1, 31), и еще: “Аще бо
