Стас прижался ко мне всем телом, вбивая в кабинку душевой, и вошел в меня. И я не сдалась, как обычно. Не стиснула зубы, готовясь терпеть, когда все это закончится. Я раскрылась навстречу ему, желая почувствовать как можно глубже его член. Захотела подарить ему такое же наслаждение, которое он дарит мне.
Стас то глубоко входил в меня, то отстранялся, пристально глядя в глаза. Я крепко сжала мышцы внутри, запечатывая его намертво, и по наитию нашла тот ритм, который совпадал с его движениями. Жар, идущий снизу, усилился. Мое лицо пылало, тело била дрожь. Я медленно поднималась на вершину, не веря самой себе.
— Да, любимая! Да! — зарычал Стас, ускоряя темп. — Не бойся! Просто доверься мне и дай этому произойти. Не сдерживай себя! — он припал ртом к моему рту, и его язык, жадно ворвавшись внутрь, в точности повторил ритм толчков члена, яростно двигавшегося внутри меня.
Невероятное блаженство смерчем прокатилось по телу, жидким огнем вспыхнуло внутри. Я судорожно вцепилась в плечи Стаса и закричала, выгибаясь дугой. Стас закричал вместе со мной, бешено вбивая меня в стену. И вдруг кабинка не выдержала нашего напора и рухнула, развалившись на несколько частей.
Я опрокинулась на спину, намертво вцепившись в Стаса, и увлекая его за собой. А он, яростно рыча, продолжал впечатывать меня в стену кабинки, которая теперь валялась на полу. Падая, кабинка задела штангу в ванной, на которой держалась занавеска. Железная штанга ухнула вниз, сметая с края ванной баночки с морской солью, бутылочки с гелем и крошечными, как горошинки, душистыми шариками из мыла. Флаконы из тонкого пластика разлетелись на кусочки, залив пол остро пахнущей парфюмерией. Но нам было все равно. Мы кричали, наслаждаясь друг другом. И даже если бы сейчас нас накрыло торнадо, мы бы крепко держались друг за друга. Разве может какой-то паршивый природный катаклизм сравниться с оргазмом двух людей, которые так долго шли друг к другу? Мой первый в жизни истинный оргазм — это и есть самое сильное и разрушительное стихийное бедствие.
Мы вышли из ванной обнимаясь и все еще купаясь в блаженной неге. Но суровая реальность уже поджидала нас прямо в номере. Администратор гостиницы в сопровождении трех охранников сидел в кресле с таким невозмутимым лицом, словно смотрел новости по телевизору.
— Какого хрена? — по-русски воскликнул Стас, прикрывая рукой промежность.
Я, тихо ойкнув, быстро ретировалась обратно ванную комнату, схватила полотенце и завернулась в него, прихватив еще одно с собой. Быстро вылетев обратно в комнату, я накинула полотенце на бедра Стаса, который стоял посреди номера, грозно уперев руки в бока и вызывающе вздернув подбородок.
Видимо, администратор за годы работы в отеле научился понимать слово "хрен" на всех языках мира. Потому что не поинтересовался, что это значит, а сложил маленькие ручки на круглом животе, грозно сдвинул брови и отчеканил:
— Вынужден попросить вас покинуть наш гостеприимный отель. Весь этаж из-за вас не спит! Люди жалуются. Кто-то даже вызвал полицию. Из уважения к вам я договорился со стражами порядка и отправил их обратно в отделение. Но ваше дальнейшее пребывание здесь невозможно! И будьте так любезны возместить материальный ущерб, который составляет…
— Ага, из уважения ко мне, как же! — перебил его Стас, подошел к сейфу в стене, спрятанному под картиной, открыл его и достал увесистую пачку стодолларовых купюр. — Этого хватит? — он бросил пачку на стол.
Один из охранников резво скакнул к столу, но администратор, вдруг совершенно позабыв, что у него лишний вес и маленький рост, неожиданно ловко прыгнул к столу, оттолкнул охранника и быстро спрятал деньги в карман форменного пиджака. Здоровенный охранник, которому администратор едва доходил до груди, еще пару секунд с недоумением смотрел на свои пустые руки, которые только что пытались заграбастать годовую зарплату.
— Более чем, — администратор радостно потер потные от возбуждения ладошки.
— Отлично, — Стас закурил, выпустил дым в потолок, прищурился и произнес: — Мы уезжаем завтра днем. А сегодня у нас особенный день, и если кто-то еще попробует нас побеспокоить, я его выброшу в окно.
Администратор попятился, спрятался за спину охранников, осторожно выглянул оттуда, убедился, что мин нет, и вякнул:
— Приятного вечера! Если вы идете ужинать, то мы можем пока на скорую руку починить душ. Если, конечно, вы позволите.
— Позволим, — кивнул Стас. — Мы как раз идем в клуб отеля ужинать.
— Как скажете, — толстячок расплылся в улыбке и спиной двинулся к двери, непрестанно улыбаясь и раскланиваясь.
Хмурясь и громко топая, обделенные деньгами охранники двинулись за ним.
— Может, останемся в номере? — взмолилась я. — Жутко устала сегодня! Ужин можно и сюда заказать.
— Нет, у меня для тебя сюрприз, — Стас заговорщицки подмигнул. — В Москве отдохнем! Собирайся, Танюша, форма одежды парадная.
А я и забыла о том, что после прогулки на верблюдах Стас еще в "джипе" интриговал меня сюрпризом, который устроит вечером. После этого, кажется, прошла целая вечность. Егор, дворец шейха, "Сердце пустыни". Моя жизнь приобрела какую-то невероятную плотность и насыщенность событиями. После размеренного существования в Москве по привычному графику: дом-работа-дом-постель, я словно попала в аргентинский сериал "Богатые тоже плачут, бедные тоже хочут". Еще пару дней такой жизни и я просто упаду с ног. Или у меня разорвется сердце. Как же мне сейчас хочется в свою мышиную нору! Просто подумать в тишине и расставить все точки над "Ё".
Открыв шкаф, я задумалась. Вообще-то не люблю сюрпризы. Но сейчас сердце как-то радостно трепетало, словно предчувствуя очень хороший и особенный вечер. Не знаю почему, но мне даже захотелось петь. И тихо мурлыча под нос любимую песню Синди Лопер "Истинные цвета", я, не раздумывая, протянула руку к самому потрясающему платью, при виде которого в магазине у меня просто остановилось сердце.
Платье было сшито из нежно-розового атласа, настоящего, шелкового, а не из вискозной подделки. Обтягивающий лиф, широченная юбка "солнце-клеш", собранная крупными складками, немного не доходящая до колена. Поверх атласного лифа был пришит белый кружевной футляр, спускающийся до талии. Ассиметричный крой верха подчеркивал изящество фасона: одно плечо было полностью открыто, другое прикрыто рукавом из белого кружева. И главная изюминка платья: шелковая подкладка юбки цвета яркой фуксии, которая поддерживала складки изнутри, приподнимая их. Думаю, что именно в таком платье Золушка поехала на бал, а не в дурацкой голубой или белой тюлевой занавеске, которую почему-то так любят киношники.
Белые босоножки, украшенные кристаллами Сваровски, дополнили наряд.
— Ты просто сногсшибательна! — раздался сзади тихий вздох.
Стас обнял меня, прижавшись всем телом, и поцеловал в шею.
— Пожалуй, ты
