не помню, – ответила Лейла.
Под потолком заалела круглая лампа, Кармелита впилась в предплечье Лейлы.
– Скоро приземление, видишь складные кресла у стены? Идем, это уже не взлет, обязательно надо пристегнуться, – и уже на ходу: – Как только приземлимся, пожалуйста, сразу отстегнись и беги вон за тот ящик, на борт в любой момент зайдут грузчики. – Кармелита продолжала: – А там я их отвлеку, отправлю с чем-нибудь в аэропорт, и мы постараемся незаметно выйти через багажную ленту.
Лейла кивнула, представляя, как пролезает через багажную ленту в терминал. Засмеялась тихо. Где еще можно будет проделать такое?
Кресла оказались тугими, и подруга помогла откинуть одно, попросила снять обувь и спрятать вместе с сумкой в выдвижную полку под сидением.
– Раз, два, три, – пристегнула на Лейле ремни крест-накрест. – Видишь, несложно, но отстегиваться придется самой и быстро, через эти же три застежки. Я до тебя уже не дотянусь.
Кармелита вытянула и свое кресло, ловко справилась с ремнями. Эти сиденья со всеми креплениями напоминали скорее детские кресла в автомобилях.
Самолет снижался. В какой-то момент борт затрясло, и конверты заметались по салону. Хорошо, что ящики были привязаны. Некоторые письма долетали до Лейлы, обидно шлепали по лицу, а она не могла поднять рук и отбиться. Трясло, жужжало. В какой-то момент все как будто пошло не так. Только спокойное лицо Кармелиты и ее прыгающее «Все хор-рошо-о-о» помогали не паниковать. Точно как на аттракционе с американскими горками или виртуальной реальностью.
Сильно тряхнуло, и вот самолет уже катится по земле, останавливается. Кармелита делает знаки отстегнуться. Пока Лейла возится с ремнями и креплениями, подруга расстегивает свои:
– Видишь, как нелегка работа экспедитора. Ты вроде домового или прекрасной феи для писем и посылок.
– Да уж, непросто у вас… – бормотала Лейла, расправляясь с последним ремнем.
Освободившись, взяла сумку и туфли под сиденьем, побежала за большой ящик в дальней части борта. Почти сразу с шумом открылась дверь, и Лейла притаилась, сдерживая дыхание. Послышались возня, шорох и голос Кармелиты:
– Все чисто, похоже, никого нет, пойдем отсюда быстрей.
Лейла вернулась к двери и надела туфли, подруги вышли на взлетное поле. В воздухе стрекотало и шуршало. Кармелита крепко схватила ее за руку, они побежали за угол одноэтажного здания с едва видной надписью «Воздушный порт Асфары». Мулатка приложила палец к губам, послышались шаги и два мужских голоса, напевающих на незнакомом языке. Когда звуки удалились, подруги вышли из-за угла и проскользнули в широкую дверь аэропорта. Внутри, среди сваленных ящиков и писем, раскорячилась проржавевшая тележка. В конце выцветшего, когда-то желтого фойе темнел проем, похожий на вход в пещеру. Его занавешивали широкие черные полосы из резины.
– Вот раздолбаи, – вырвалось у Кармелиты.
Она провела Лейлу через этот выход в главный зал аэропорта. Там на подруг устремились десятки скучающих взглядов, правда, совсем ненадолго. Похоже, люди давно ждали письма и грузы, устали и не сильно интересовались ими двоими.
– Стой здесь, никуда не уходи. Если кто-то подойдет, улыбайся и ничего не отвечай. Мне надо только уладить формальности с рабочей сменой, я скоро вернусь, – шепнула Кармелита на ухо и побежала обратно в черные резиновые занавеси.
* * *
Лейла осмотрелась: это был странный аэропорт. Скорее похожий на большой сарай, только с двумя стенами под углом, вместо двух других издали темнела улица. Потолок, стены, тележки, вывески как бы в шутку были сильно изношены и обшарпаны, состарены напоказ. Шнуры неаккуратными гроздьями тянулись по высокому потолку, тут и там свисали вниз концы разной длины и толщины.
Несмотря на слишком позднее, а может, слишком раннее здесь время, вокруг сновали люди, почти не обращая внимания на Лейлу. Иногда она ловила на себе взгляды, украдкой тоже всматривалась в местных. Невысокие щуплые мужчины с коричневой кожей и арабскими чертами лица явно скучали. Некоторые стояли в заношенных пижамах, другие – в золотистых туниках и с цветными шапочками на голове. В углу не переставая говорили два раздобревших европейца за пятьдесят в почти одинаковых рубашках с цветными квадратами. Время от времени кто-нибудь в зале широко и громко зевал.
Трое темнокожих мужчин в комбинезонах Почты Хайфы, как у Лейлы, только застиранных и неаккуратных, проходили туда и обратно через дыру с резиновыми занавесями. Каждый раз шли с ящиками, коробками, большими сумками на тележках или в руках и сваливали все в левой части фойе. Там скопился длинный ряд, который люди в зале время от времени обходили, читали надписи и искали свою поклажу.
Лейла присела на один из бетонных прямоугольников в зале, как делали остальные. Она все смотрела на занавешенный выход для груза и ждала подругу, но та не появлялась. Сердце неприятно сжалось. Куда они прилетели? Если подруга исчезла, что делать Лейле, куда идти в африканской ночи? Так надоели эти постоянные смены реальности, новые и новые наборы пазлов. Лейла заставляла себя ни о чем пока не думать, не беспокоиться. В конце концов, можно будет обратиться к тем двум европейцам за помощью. Скоро в проеме показалась Кармелита. Лейла обрадовалась ей почти так же сильно, как в самый первый раз на лодке.
– Привет, извини, что так долго, – подруга тоже сияла в ответ, – я нашла представителя Почты Хайфы в аэропорту, объяснила ситуацию, хм, что случайно попала не на тот борт из-за опечатки в задании, – подмигнула. – Я смогу вернуться через три дня, потому что лететь тем же бортом нельзя: получится больше, чем разрешено, полетных часов, – не видя никакой реакции, продолжила: – Так что мы как раз все тут обустроим для тебя.
– Экселлент, – внутри потеплело.
Прямо у выхода из аэропорта они остановились у обтрепанной фанерной доски с едва видной надписью «Такси». Вокруг было пусто, только пара машин в некотором отдалении. Подруги стояли под надписью, ничего не происходило, никого не было видно. Только спустя некоторое время из ниоткуда появился поджарый мужчина из местных. Кармелита что-то сказала ему на незнакомом языке, тот ответил, и они пошли к машине.
– А ты что, говоришь на их языке? – удивилась Лейла.
– Немного, это суахили, скажем так, общий язык для большинства стран вокруг, точнее, даже смесь языков.
Подруг привели к ветхой машине, напомнившей Лейле советское детство. В африканских жигулях скучал другой водитель, девушки сели в машину, поехали куда-то в редеющей уже темноте. Раз в несколько кварталов били в глаза и тут же оставались позади яркие прожекторы. По обочине пробегали одноэтажные квадратные дома, изредка люди.
– Куда мы едем, кстати? – прервала тишину Лейла.
– Я взяла у нашего представителя несколько адресов гостевых хижин,
