повернулся к Мирославе. — Ваше Высочество, я снова настоятельно прошу вас вернуться обратно. Если с той стороны не окажется выхода… Даже думать об этом не хочу, но вам рисковать точно не стоит.
Княжна нервно сглотнула. Ей явно хотелось вернуться, но гордость не позволяла этого сделать.
— Благодарю за предложение, но я иду дальше.
Я обреченно вздохнул. Надеюсь, у Каладрия остались остатки совести.
Никогда не представлял себя земляным червем. Львом или одиноким волком, или гордой птицей — такое иногда было. Даже в роль золотой рыбки я как-то пытался вжиться в раннем детстве. Но вот увлекательные подробности жизни червяка никогда не привлекали моего внимания. А зря.
Ползти приходилось, проталкивая себя локтями. Слава Богу, каменная кишка не сужалась, но и не расширялась. Пыхтящему за моей спиной Волконскому приходилось еще тяжелее — от хорошей жизни князь отрастил себе небольшой живот.
— Ваше Высочество, вы в порядке? — спросил я.
— Да, — раздался испуганный голос.
Я сам-то не в порядке, но показывать этого был не вправе.
«Каладрий, сколько там еще осталось?»
«Метров сорок».
«А сколько мы уже проползли? Сто? Двести?»
«Пятнадцать».
Одна радость — в туннеле было сухо. Похоже, уровень воды упал и колодец пересох, потому его и забросили. Не хватало еще тут захлебнуться. Хотя это будет намного быстрее, чем застрять и… Так, надо срочно подумать о чем-нибудь приятном. По крайней мере, теснее, чем сейчас, мне уже не будет. Хотя, чисто теоретически, вполне может быть. Черт, плохая мысль, стало только хуже!
Сорок метро ощущались как все четыреста. Я полз, помогая себе руками и ногами, периодически окликал Мирославу и остальных спутников, стараясь отрешиться и вообще ни о чем не думать. Протиснулся локтями вперед и вдруг заметил, что стало немного просторнее.
Туннель расширяется!
Это придало мне сил. А через несколько минут адская кишка и вовсе закончилась.
Мы оказались в широком пещерном зале. Откуда-то спереди тянуло свежим воздухом — похоже, выход уже близко. Мирослава обессиленно опустилась на пол у входа, Волконский и его боевой маг смахивали пот со лба и пытались отдышаться. Императорский маг подошел ко мне.
— Граф, долго до выхода? Боюсь, еще один такой лаз мы можем и не пережить.
— Надеюсь, что нет. Мой разведчик утверждал, что проход будет легким. Если нас впереди поджидает еще какая-нибудь гадость, боюсь, он тоже может этого не пережить.
«Почти пришли уже, — отреагировал Каладрий. — Осталось двести метров».
Чтобы не сидеть в темноте, я зажег магический фонарь. Какая-то тень качнулась в дальнем углу пещеры. Показалось, наверное.
Несмотря на очевидное улучшение нашего положения, я почему-то не чувствовал облегчения. Надо передохнуть. Ворота замка никуда не убегут, а если и убегут, мы их догоним. Подумать только, если бы выхода с этой стороны не оказалось, мы могли бы… Я отогнал параноидальную мысль, что колодец замуровали и нам придется ползти обратно. Ну уж нет, тогда я открою портал куда угодно, хоть в логово врага.
Еще одна тень качнулась где-то на пределе видимости. Странные тут тени, может, крыса? Интересно, чем они питаются, вряд ли мхом на стенах.
Еще одна тень быстро перебежала из угла в угол. Неожиданно я понял, что меня тревожило. Пещера больше не казалось скучной. И безопасной не казалась тоже.
— Убейте их!!! — раздался панический крик Мирославы.
Волконский зарядил куда-то залпом огненной магии и одновременно вспыхнули еще два магических фонаря. Тени неслись на нас. Их были сотни.
Княжна снова завизжала, прижалась к стене и принялась беспорядочно метать заклинания. Я зажарил тянущихся ко мне тварей и понял, что это не тени. Изо всех щелей вылезали абсолютно черные гигантские сороконожки.
Сотни ножек топали по полу, щелками здоровенные клешни. Меня передернуло от отвращения. Это даже хуже, чем комары! Не знаю, что эти твари здесь жрут, но сейчас они явно намерены плотно поужинать.
Особой опасности монстры не представляли. У них не было ни магии, ни острых как бритва шипов, ни ядовитой слюны. Но их было много. Очень много.
Волконский дернулся, когда одна тварь начала резво взбираться по его штанине. Придворный маг сшиб ее заклинанием.
Сороконожки ползли. Мы убивали их снова и снова.
— Откуда вас столько⁈ — выплюнул я, расправляясь с очередной порцией тварей. Под ногами мерзко хрустел хитин. — Да чтоб вы все передохли!
Черная лавина оттеснила Волконского и боевых магов к противоположной стороне пещеры. Я прикрывал Мирославу, которая и сама нещадно палила по тварям всеми известными заклинаниями и визжала. Похоже, как и многие дамы, девушка панически боялась всякой ползучей мерзости.
— Получай! — Из ниоткуда на очередную тварь с размаха обрушился атлас членистоногих. — Почитай на досуге, может, поймешь, что ты ошибка эволюции!
Количество монстров уменьшалось, но чересчур медленно. Весь пол устилали отвратительные хрустящие трупы.
Заклинания летели в пол, в стены, в потолок. Удивительно, как никого еще не задело. Я даже пробовал было стрелять, но понял, что магия намного эффективнее. Мирослава, взвизгнув особенно пронзительно, накастовала огромный каменный кулак. Не знаю, куда он должен был полететь, но врезался в противоположную стену.
Трупы тварей под моими ногами затрещали особенно громко. И как-то странно.
— Назад!!!
Треск стал громче, и я понял, что сороконожки тут вовсе ни при чем. По стене, на которую обрушилось заклинание, змеилась трещина.
Я дернулся вперед, понимая, что ничего не успеваю сделать. Потолок обрушился, погребая под собой бесчисленное полчище сороконожек. И Волконского.
Придворный маг бросился к хозяину, резко оттолкнув его из-под обвала. Оба покатились по земле. Второй маг попытался прикрыть их каким энергетическим щитом, но не слишком преуспел. С ужасающим грохотом на пол рухнула здоровенная каменная плита и куча булыжников.
Я закашлялся, закрывая лицо от каменной крошки. Крики Волконского и боевых магов слились в один, но громче всех визжала Мирослава. Вот умеет же.
Испуганные сороконожки брызнули во все стороны. Я добил тех тварей, которых успел достать, отстраненно думая, что большую часть прибило обвалом. Отстранённо, потому что на самом деле мои мысли были заняты Волконским.
Князь лежал на земле и тихо стонал. На лбу его красовалась глубокая ссадина, из носа шла кровь. А руку до локтя придавило каменной плитой.
Тут никакой энергетический доспех не спасет, тем более почти изрядно просевший после боя. Вчетвером мы с трудом подняли глыбу, и я тут же отвернулся. Да, на скрипке князь больше играть не сможет, хотя вряд ли у него и раньше было такое желание. Удивительно, как
