руки ко рту, с ужасом глядя на экран. С голубого экрана на них смотрел Сириус Блэк, всклокоченный и зловещий…
Тридцать четвёртая глава. На Косой переулок вход животным — запрещен…
Какое-то время все оцепенело таращились на экран. Вернее, на Сириуса Блэка… К слову, на беглого заключенного он не был похож, арестанты так не выглядят. А больше всего Сириус был похож на пленника концлагеря типа Бухенвальда. Сквозь спутанные патлы из провалов глазниц проглядывали горящие лихорадочным блеском глаза, а из рваной на груди тюремной робы было видно шарообразную грудную клетку, туго обтянутую тонкой, просвечивающейся кожей.
Первой опомнилась Мардж. Смачно рыгнув, она ткнула вилкой в сторону телевизора и недоуменно прогудела:
— Это он из какой тюрьмы сбег? Что-то я не поняла… Это в какой такой тюрьме преступников голодом морят? Насколько я знаю, их там закармливают, что твоих свиней на убой, жопа — во, морда — во…
Последние слова Мардж подчеркнула жестами, руками показывая ширину-толщину лица и зада. Кусочек яичницы при этом стойко держался, чудом не свалившись с кончика вилки.
Петунья потерянно уставилась на осколки разбитой тарелки, рассеянно удивляясь тому, что они лежат на полу. Гарри вздохнул и пошел в чулан за веником и совком, вернувшись в кухню, он принялся подметать, краем уха слушая разговоры:
«Сегодня Министерство сельского и рыболовного хозяйства объявляет…»
— Идиот! — презрительно глядя на диктора, рявкнул дядя Вернон. — Хоть бы сказал, откуда сбежал этот маньяк! И вообще, какой прок в этой горячей линии?! А вдруг этот псих сейчас бродит по нашей улице?!
Тётя Петунья бросила нервный взгляд в сторону окна, кашлянула и сдавленно проговорила:
— Азкабан. Сириус сбежал из Азкабана, специальной тюрьмы для волшебников.
Мардж сунула в рот позабытый кусок и скривилась — яичница на вилке успела остыть. Проглотив, она запила глотком красного столового вина, выдохнула и буркнула:
— Ну раз их там так содержат, то лично я совсем не удивляюсь тому, что бедолага решил оттуда сбежать.
— Фу, скелет! — согласно передернулся дядя Вернон.
— А за что он там сидел-то, а, Пэт?
— За массовое убийство. Вроде бы он четырнадцать человек взорвал…
— Бог ты мой! Так он ещё и террорист?!
Гарри выбросил осколки в помойное ведро, озадаченно глянул на тётушку Мардж — непонятно, восхищается она, что ли, преступлениями Блэка? — и унес обратно в чулан совок и веник. На кухню он не стал возвращаться, а поднялся к себе. Надо было подумать. Постояв посередине комнаты и повспоминав, где находится нужная вещь, вспомнил, полез в шкаф и достал с полки толстую кожаную папку с фотографиями и газетными вырезками, собранные им там-сям за два года. Плюхнув папку на кровать, Гарри начал перебирать их, выбрав все изображения Сириуса, он прошел к столу, сел и разложил перед собой фотографии, полюбовался на крестного и горестно задумался: а что он про него знает? По сути — ничего. В Азкабан он загремел вполне законно. Аргус рассказывал, как он кинул Бомбарду в Пита, снес половину улицы, перебил кучу магглов, а в Пита не попал, тот успел увернуться, отчекрыжил себе палец, перекинулся в крысу и утек в канализацию. Ну, по крайней мере, такова его версия тех событий, на самом деле никто не знает точно, что произошло там, особенно в ту ночь на Хэллоуин…
Кое-что вспомнив, Гарри бросился перебирать вчерашнюю корреспонденцию, ну-ка, ну-ка… ага, вот она! Газетная вырезка из Египта. Так, вот Рон, а у него на плече сидит крыса… Гарри внимательно присмотрелся — да, к сожалению, Питер вполне узнаваем. А уж для друга, который тебя как облупленного знает, и подавно. Вопрос, почему Сириус сбежал, становится не актуальным, тут и ежу ясно — увидел и узнал, остается спросить — зачем? Добить? Гарри нахмурился, пытаясь решить эту сложную задачу. То, что Том Реддл сумасшедший, уже доказано, Миртл же сказала, что он после гибели друга помешался, стал крестражи строгать. Но и Блэк тоже с головой не дружит, Регулус говорил, что его старший братец не совсем адекватен и свою мифическую аниформу всячески унижает, его баргест должен выполнять определенную для адского пса задачу, а вместо этого Сириус ведет свою собачью ипостась, как простую дворнягу. Да что же случилось в ту ночь?! Так ничего и не придумав, Гарри отмахнулся от назойливых мыслей, переоделся и отправился в сад.
Позади дома хозяйственная тетушка разбила небольшой садик, в котором помимо розовых кустов, были ещё и ягодники — малина, крыжовник и белая смородина. А среди роз затесался ещё и шиповник, который непонятно как попал к ним вместе с семенами роз. Ну, во всяком случае, дикую розу тётя не стала выкорчевывать, когда они впервые зацвели и стало понятно, что это не розы. А когда цветки отцвели и превратились в некие семенные коробочки, душистые и сладкие, тётя заинтересовалась и отправилась в публичную библиотеку — надо же узнать, что за розы у неё выросли в саду! Оказалось — шиповник, весьма полезное, лекарственное растение. Просто кто-то спутал семена розы с шиповником, что неудивительно, по цвету и форме они ничем не отличаются. И вообще, шиповник та же роза, только дикая. Ну, дикая-не дикая, а ягоды у неё вкусные… И Гарри в полном расстройстве начал эти ягодки отщипывать с кустарника, выбирая самые мягкие и красные, созревшие, стало быть, и посасывать их, выплевывая мелкие косточки-семена. Медвяно-сладкие ягодки сахарным сиропом растекались во рту и, похоже, действовали они как шоколад, потому что уровень эндорфинов в крови повысился и к Гарри вскоре вернулось хорошее настроение. Догнавшись малиной и окончательно повеселев, Гарри вернулся в дом, где остальные тем временем дозавтракали и теперь собирались по делам.
В Косой переулок на сей раз решили отправиться всей семьей, а по правде говоря, дядя Вернон просто-напросто не рискнул отпускать в Лондон свою жену и племянника одних. Так что… кто не спрятался — мы не виноваты! Вот такое чувство испытали постояльцы «Дырявого котла», когда в бар нагрянула целая толпа магглов, хотя… Присмотревшись, стало понятно, что так называемая толпа состоит из трех взрослых и двух подростков. Но своей комплекцией Вернон, Мардж и Дадли создали именно что толпу, заняв собой всё помещение, тонкими и стройными среди них были только Гарри с тётей Пэт. Всю эту картину дополняла пара толстых бульдогов на сворке. Горбун-бармен Том узнал Гарри и Петунью Дурсль и с уважением обозрел мощные телеса Вернона и Мардж, идиотом он сроду не был и прекрасно понял, что к чему. С поклонами препроводил
