Черныш, виляя куцым хвостом, уткнулся в мои колени. Я сидела в кресле, он смотрел снизу вверх, и его брылястая морда в этот момент выглядела предельно милой, но…
Он напоминал о Кайдене.
О том, что из-за Венанции я не смогла познакомиться с тем большим псом, а я хотела! Познакомиться, рассмотреть его получше. И это возвращало к мыслям о Кайдене. А мечты о нём напоминали, что я со своим низким происхождением не вправе о нём даже мечтать. Такому высокородному человеку я в брак принесу только насмешки и недоумение окружающих. А в приданом Венанции – королевство.
Мы несоизмеримы.
И это наталкивало на печальные вопросы: зачем я родилась? Зачем оставалась здесь? Зачем позволила мечтам отравить мой покой?
«Но ведь моресский принц желает твоей руки и сердца, и ему безразлично происхождение», – напомнила себе, только это не утешало. Потому что моресского принца я не хотела.
И думать об этом всём не хотела тоже!
Так, маясь в попытках выкинуть из головы Кайдена, я посидела в кресле, походила по комнате, полежала в кровати, посмотрела в окно на суету во дворе: гонцы то и дело уносились из королевского замка.
Я прекрасно понимала, что смерть одного из герцогов Унии сразу после смерти его наследника надолго отвлечёт всех, в том числе и Кайдена, от прочих дел. Чигару, наверное, тоже будет занят: надо отыскать настоящего убийцу, проследить, чтобы Кайдена не обвинили в смерти Оксинта Апрума ещё раз, прикрыть его спину, если люди из свиты Апрума захотят отомстить.
Всем им сейчас не до меня, даже принцессе. Хотя ей на глаза попадаться не стоило. Так что предстояло самой найти занятие, чтобы отвлечься от вредных мыслей.
Походив по комнате, ещё немного посидев, я решила проведать пациентов: исцеление – лучшее занятие, чтобы забыть о личных проблемах.
Прекрасно понимая, что в нынешней ситуации Кайден не сможет меня сопровождать, а Чигару лучше оставить ему, я отправилась в укромную часть подземного этажа сама. Конечно, отправилась не напрямую и старалась избегать стражников, а когда проходила мимо них, бурно обсуждающих убийство Оксинта и гибель Агенора на дуэли, делала независимый вид, словно шла куда-то по приказу Кайдена. Ну а на лестницах и в коридорах для слуг стражи вовсе не было, так что я без проблем добралась до цели.
Мои пациенты, оставшиеся пока без присмотра родственников, чувствовали себя намного лучше. Они спали, а я ходила между устроенных для них постелей, магией проверяла процесс заживления и подстёгивала его там, где это требовалось. Это действительно помогало отвлечься.
Наконец, я добралась до самой тяжёлой пациентки. Пальцы рядом с ней закололо, намекая, что нужно больше усилий, чем с остальными, но потому я и оставила её напоследок: чтобы спокойно разобраться во всём.
Особенно следовало заняться лицом: Венанция расстаралась. Будь ран меньше, я бы уже убрала всё бесследно, но тело было слишком ослаблено, чтобы затянуть сразу столько рассечений.
Я коснулась формирующихся на скуле девушки рубцов. Её ресницы дрогнули, она распахнула глаза и вцепилась в мою руку. Вглядывалась в лицо своими слегка мутными от истощения и страха глазами, губы у неё подрагивали.
Спустя несколько мгновений девушка выдохнула, но сразу ещё крепче сжала мои руки – и откуда у неё столько сил?
– Госпожа, – зашептала она так тихо, что пришлось наклониться, – госпожа, спрячьте меня, умоляю, госпожа, помогите мне убежать, скажите, что я мертва. Всем-всем скажите.
Расслабляющий импульс мало её успокоил: в глазах читался прежний, если не больший ужас.
– Не бойся, ты выживешь, – прошептала я, посылая магию в её тело, чтобы укрепить и помочь с лечением. – Ты в безопасности. Принцесса не вспоминает о тебе, сейчас все слишком заняты.
– Оксинт, – она выпучила глаза, – Оксинт отравлен, я знаю, слышала, знаю, мне надо бежать, бежать, помогите, госпожа, спасите.
Слёзы полились по её щекам:
– Мне надо бежать, бежать…
– Тебе надо поправиться, – как можно ласковее напомнила я, – и потом…
– Это я, я добавила что-то Оксинту, – выдохнула девушка. – Принцесса сказала, это снотворное, а потом… потом она стала бить меня кнутом. Как только я сказала, что незаметно добавила порошок Оксинту в вино, принцесса стала бить меня, она говорила «Сдохни-сдохни», она убьёт меня, убьёт!
В голове щёлкнуло: Венанция хотела заполучить Кайдена, для этого надо, чтобы он победил на турнире, а самым опасным его противником по общему мнению был Оксинт. Венанция приказала его отравить. Сделавшую это служанку собиралась забить до смерти. И никто бы этому не удивился и не задался вопросом, почему погибла девушка, ведь все знали о дурных привычках принцессы.
Перепуганная до истерики девушка цеплялась за мои руки и умоляла её спрятать, а я думала, как найти Кайдена. Он должен это знать. И без его помощи я не смогу помочь этой несчастной.
Глава 41. Враги и союзники
Кайдену пришлось оставить Венанцию на совещании: он опасался, что она всё же попытается устроить пир в его честь, а это не лучшая затея сейчас, когда даже герцоги Лесьяр Вульпес и Тэзунк Экус поглядывали на него с подозрением: не хитрый ли это план по избавлению от давних врагов Апрумов?
Но вроде бы герцоги достаточно знали Кайдена, чтобы понимать: он не стал бы ставить под угрозу южные границы Унии. Впрочем, на юге – Мореса, в некоторых извращённых умах могла возникнуть мысль, что Кайден через Чигару сговорился с моресцами, чтобы оставить юг без защиты родового духа и отдать им на разграбление.
Обсуждение ходило по кругу: Схеней по крови мог наследовать управление родовым духом Апрумов.
– Пусть наследует и сидит там в своём замке, порядок наводит, а не здесь трётся, – вставляла своё «веское» слово Венанция, всем видом – вздыхая, ковыряя под ногтями, елозя на кресле и снова вздыхая – показывая, насколько ей скучен разговор.
Но Схеней был незаконнорождённым и принадлежал ещё к роду Канисов. Это могло осложнить взятие контроля над родовым духом Апрумов. Только сколько ни разбирали родословную Апрумов, других подходящих представителей рода не было: кто слишком далеко от главной ветви по крови, кто слишком мал, чтобы брать управление духом, а кто обладает всеми этими недостатками.
Сам Схеней пропал, экусцы и вульпесы найти его не могли, Кайден благоразумно приказал своим людям избегать апрумцев: если и Схеней вдруг умрёт, Кайден хочет оказаться от этого подальше.
Пока же как один из герцогов Унии Кайден не мог устраниться от решения проблемы апрумских земель и не первый час обсуждал кандидатуры и последствия различных исходов этой кризисной ситуации.
Тихий стук прервал очередной виток рассуждений, и все повернулись к дверям с надеждой увидеть Схенея. Створка приоткрылась, внутрь заглянул Чигару. За его плечом Кайден заметил бледное личико Эйны и поднялся сразу, до того, как прозвучали какие-то объяснения.
