со снотворным и биосканер.
— Ты же капитану сказал, что не настроил, — удивилась я.
— Ага, сказал, — хитро ответил геолог. — Ань, как мы без оружия? Если на зверьё наткнёмся? Короче, будем вперёд посылать дроны. Если чисто — едем, нет — ждём. Не знаю, как ты, а я не хочу быть пойманным капитаном. Надо сработать тихо.
Я немало удивилась такой предусмотрительности, но промолчала. «Спрошу позже, за воротами», — решила вдруг.
Мы сели в вездеход, поднялись ворота, машина тронулась с места. Передние прожектора не горели, и я поняла, что Вадим не включает их специально.
Снаружи было невыносимо жарко. Спёртый воздух ударил в лицо, окружил со всех сторон в открытом кузове вездехода. Я запомнила только вечные дожди и промозглую сырость. А сейчас планету будто подменили, стоял зной, хотя лес остался прежним, разве что краски поблёкли, выгорели под солнцем, кое-где сине-зелёные кусты превратились в сухостой. Во мраке ночи тускло светились люминесцентные грибы. Кожистые макушки деревьев съёжились, словно сложенные зонты.
Когда станция чуть скрылась в зарослях, Вадим заглушил мотор. В лесу было тихо. Я запустила дрон-разведчик.
— Вадим, почему ты мне помогаешь? Простой просьбы явно ведь недостаточно, чтобы ночью без ведома командира шататься по лесу.
Геолог хмыкнул.
— Недостаточно, — констатировал он. — Я бы ни за что не попал в экспедицию, тут же все сплошь дважды доктора наук, — он усмехнулся. — Знаешь, для меня это огромный скачок в карьере.
Я не перебивала, выжидала. На экран планшета медленно подгружались данные.
Вадим вздохнул и продолжил:
— Александра Владимировна вызвала меня и спрашивает: «Хочешь в экспедицию?» Я, ясное дело, хочу. Она мне: «Устрою, только мне нужна услуга за услугу». Ну вот, так и вышло.
Я показала ему загрузившуюся карту с биосканера, ничего живого на несколько километров вокруг не было.
— Нужно постараться максимально разведать территорию, пока полномасштабные работы не начались. Потом будет сложнее, — констатировала я и стала показывать на заготовленной карте, где, по-моему мнению, находится «Десантник».
— Точно, потом фиг улизнёшь вот так, — задумчиво проговорил Вадим. — Ань, ты мне вот что скажи. Если найдёшь, что делать будешь?
«Не знаю, — подумала я. — Главное — найти живым. А что делать — придумаю».
А вслух сказала:
— Что делать, я знаю. Сначала надо найти.
— Ань, ты не обижайся. — Он посмотрел серьёзно. — Но я не верю, что здесь можно выжить без техники, провизии и прочего в течение долгого времени.
Тусклый свет монитора освещал лицо геолога. Его обычно смешливое лицо сейчас не было таковым.
Что-то в выражении моего лица заставило Вадима проговорить:
— Нет, ты не думай, мне не сложно с тобой прокатиться, приглядеть, и всё такое. Просто… Ну знаешь? В общем, многого я бы не ждал.
— Ладно. Поехали.
Вездеход тронулся, загорелись фары, разрезая темноту яркими лучами.
Вадим явно хотел что-то спросить и, наконец, решился:
— Чё у вас тут было-то вообще?
Я не знала, как ответить на этот вопрос, поэтому молчала.
— Ладно, не хочешь — не говори. — Через пару минут геолог задал очередной вопрос: — Какие они вообще, ящерицы?
— Как люди, — не думая, выпалила я.
— Да? А я думал: типа рептилоиды, уродливые такие.
— Нет.
— А долго вы здесь, ну как робинзоны?
— Достаточно.
— Ясно, — досадливо буркнул Вадим.
Свет фар высвечивал то деревья, то кусты. На бездорожье ужасно трясло. От духоты спина покрылась потом. Я расстегнула комбинезон, стянула верхнюю часть, обмотала её вокруг талии, связав рукава. Геолог скользнул взглядом по моей хлопковой майке.
— Жара, — констатировал он.
— Угу. А раньше всё время шли дожди, — проговорила я, вспомнив только один солнечный день — тот, когда «Десантник» упал с неба.
— Ну, судя по всему, сейчас летний сезон. Если можно так сказать, — прокомментировал Вадим.
Развить большую скорость не получалось. Вездеход еле тащился по лесной чаще. Долгое время мы переговаривались односложно, сверяя координаты, останавливаясь и отправляя в воздух разведчик.
Во время очередной остановки Вадим вдруг сказал:
— Чёрт, если б я застрял в одиночку на враждебной планете, то был бы рад любой компании. — Он помолчал и добавил так, будто много об этом думал: — Даже чешуйчатой роже чужого был бы рад.
Я оторвалась от планшета, посмотрела на него, не понимая, к чему об этом говорить.
— Короче, я тебя не осуждаю. Понимаю даже. Вот что хотел сказать, — проговорил геолог.
— Что конкретно тебе рассказала моя мать? — забеспокоилась я.
Вадим замялся. Я смотрела на него требовательно.
— Ну… Что пилот погиб, ты осталась одна. Ящерице тоже досталось. Его корабль сел на планете. Ну, что выживали как могли, вдвоём получается. Вроде того, что он тебя спас и тебе типа важно выяснить его судьбу. — Геолог задумался и, улыбнувшись добавил: — Сказала, что ты отчаянная и упрямая, можешь наворотить дел. А так ведь и не скажешь.
— В смысле?
— Ну тихоня тихоней. Ань, тебе в шпионки прямая дорога, честное слово. Ты как будто ни сном ни духом. Ну и выглядишь ещё так…
— Как? — не поняла я.
Вадим словно бы засмущался.
— Да как с обложки. Ну и выспрашивала все так ненавязчиво. Если б я не знал, подумал бы, что ты так интерес проявляешь.
Я нахмурилась. А геолог отвёл взгляд.
— Ладно, поехали, до корыта под названием «Десантник» осталось недолго, — сказал он и повёл вездеход вперёд.
А я припомнила, что Вадим заменил другого геолога, когда подготовка в тренировочном центре уже шла полным ходом.
— Спасибо, что помогаешь. Для меня это правда очень важно. Одной было бы тяжело.
— Ага, всегда пожалуйста, — в своей манере ответил он.
Вездеход подпрыгивал на ухабах. Прожекторы словно ножи прорезали ночную тьму. Их яркий свет перебивал деликатное мерцание леса. Ехать становилось всё сложнее. Чаща густела. Вадим выкручивал руль, будто заправский гонщик. Постепенно скорость и вовсе упала до минимальной.
С каждой минутой в душе нарастал страх. «А
