— Да, мама, представляешь — чуть не села в другой поезд! — услышал 24-й ее звонкий голос.
Агент двинулся к остановке маршрутных такси. Самка не сделала даже попытки последовать за ним, стояла привалившись к фонарному столбу и совсем не смотрела в сторону Лени.
«Создатель, сколько же вас тут?» — Глущенков окинул взглядом скопление людей, но выделить кого-либо было невозможно. Ясно было только одно: в автобус с ним самка точно не сядет, а кто-то другой — непременно.
Два часа эскалаторов и подземных переходов. 24-й однажды даже перепутал ветку. Единственное, на что он надеялся, что оторвался от преследователей, так как уже не фиксировал однажды увиденных в метро лиц. Кажется, за ним следили четверо, помимо тех двоих, что он засек в первый день.
«Ну что ж, пора работать». Леня сжал рукоять ненастоящего ТТ в кармане куртки, наблюдая с площадки пятого этажа, как начальник ГРУ провинции Россия покидает салон черного «мерседеса». Водитель взял под козырек, и через минуту «Гелендваген» укатил прочь из переулка. Жутко захотелось курить снова. «Чертова земная отрава! Вот так со Светой разок затянешься, и уже не отпустит». Агент и так уже выкурил три сигареты в ожидании цели, каждый раз выбрасывая тщательно протертый от отпечатков бычок прямо в мусоропровод. Только однажды на лестничной клетке появился местный обитатель, укоризненно посмотрел на отвернувшегося к окну Леню, но ничего не сказал. Просто высыпал отходы из пластмассового ведерка в приемник для мусора и, гулко хлопнув крышкой, удалился в свою каморку. 24-й тогда дополнительно просканировал дурно пахнущую территорию: рядом с мусоропроводом валялись какие-то ветхие лохмотья, резиновые шланги и несколько пустых пластиковых инъекторов. А к тыльной части вытяжной трубы был прислонен прибор с жесткими прутьями для очистки пола типа «веник».
Подъехал лифт. Леня стоял, напрягшись, в лестничном пролете между пятым и четвертым этажами. Каминский подошел к квартире, открыл внешнюю дверь и набрал код сигнализации на пульте в простенке. Когда дважды щелкнул замок внутренней створки, 24-й уже тихо подкрался к гээрушнику сзади. В спину Каминскому уперлось что-то твердое.
— Спокойно заходите, — приказал Глущенков.
Начальник разведки чуть развел руки в стороны и сделал пару шагов в квартиру. И, как только почувствовал, что Леня пробует запереть входную дверь, внезапно очень прытко для его возраста развернулся, схватил руку агента и попытался выкрутить ее. Но в этой руке оказался фонарик, приставленный ранее повыше поясницы Каминского, а вот пистолет Леня держал в другой, и сейчас его ствол смотрел прямо в лицо разведчику.
— Заходите, — повторил 24-й.
Тот послушно попятился, но агент даже в полумраке заметил, как в свиных глазках противника промелькнул опасный огонек, поэтому превентивно ударил главу ГРУ рукоятью ТТ по голове.
Сергей Викторович Каминский очнулся на обитом кожей диване в библиотеке. Незнакомец сидел в таком же коричневом кожаном кресле напротив и в упор смотрел на разведчика: собранный, с пистолетом на коленях. Высокий, мощный, лицо каменное, волосы огненно-рыжие, похож на боевика ИРА. «Ира!» — мелькнуло в голове дурацкое совпадение. Здоровяк молчал. Каминского подмывало спросить: «Что вам нужно?» Так как если сразу не убили, значит, что-то нужно. Но в разведке даже такая нейтральная фраза имеет свою цену: вопрос «Что ВАМ нужно?» отличается от «Что ТЕБЕ нужно?» и может многое сказать о предположениях собеседника на ваш счет. Каминский не собирался давать противнику лишнего шанса, поэтому промолчал, поморщившись от боли в темени: «Пускай начинает первым». Тем более что по внешнему виду нападавшего определить что-либо было затруднительно: «Ну не ирландец же он, в самом деле?!»
— Сергей Викторович, — произнес незнакомец очень спокойным тоном, — вы хотите увидеть вашу дочь?
«Шантаж! Вот так прямо к делу, без обиняков, — подумал Каминский. — С другой стороны, зачем ходить вокруг да около?»
— С ней все в порядке, насколько мне известно, — ответил он, поглядывая надуло пистолета.
Непрошеный гость положил руки на подлокотники, посветив Каминскому фонариком в лицо.
— Пока — да. Но вы сами понимаете, что некто из ее окружения обладает серьезными возможностями. И последствия его действий могут быть катастрофическими как для нас, так и для вашей дочери.
«Китайцы? Моссад? ЦРУ? Или все-таки пришельцы?» — перебирал варианты начальник ГРУ. Агент тем временем продолжил:
— Мы не пытаемся вас завербовать, мы всего лишь хотим получить доступ к некоторой информации, касающейся контактов вашей дочери.
Каминский едва заметно улыбнулся: «Всегда именно так и говорят — „мы вас не вербуем, просто предайте свою страну разочек“. Инопланетяне, — теперь он был уверен, другие разведслужбы давно бы выяснили круг общения Иры, если бы стояла такая цель. — Да и наверняка знают они все и так, особенно американцы — это же их работа».
— Какой именно информации? — осторожно спросил он.
Незнакомец не ответил, он встал, заслонив своей фигурой хрустальную люстру, достал из кармана куртки старенький мобильник и положил его на стол.
— Поймите, — сказал он тихо, чуть наклонившись к Каминскому, — это в ваших интересах. Неизвестно что может произойти с вашей дочерью. Если вы самостоятельно не можете вычислить хакера, я здесь лишь для того, чтобы помочь вам. Подумайте и позвоните мне до завтрашнего вечера. До свидания. — В дверях он обернулся. — И не спешите хватать пистолет в ящике стола — я его разрядил. Отдохните.
Леня пулей вылетел из парадного. Притормозил, застегнул куртку и растворился в кварталах старой Москвы.
Домой ехать было слишком опасно. Он решил заночевать в отеле. Купил два объемистых чемодана на колесиках, чтобы сойти за приезжего, пару мелочей и краску для волос черного цвета — нынешний облик агента был чересчур вызывающим. По дороге в гостиницу 24-го почему-то не отпускали мысли о самке. И хотя это было несколько неблагоразумно, Глущенков все же позвонил ей.
— Алло, Свет? Я сегодня не приду ночевать, дела есть… ты не беспокойся, пожалуйста, — протарахтел он скороговоркой в трубку.
— Леня…
— Целую тебя, потом поясню… — оборвал он Светлану, отключился и выбросил телефон в мусорный бак.
Глава 9
ВДНХ
Пока мы приближались к десятой Бормотун, я просматривал цены на тербий в местном сегменте Сети. Выходило от пяти до шести миллионов, в зависимости от того, насколько быстро мы хотим его продать. Я бы, естественно, избавился от руды как можно скорее — не хотелось торчать на станции больше двух земных суток. Тут наверняка есть агенты Федерации, и неизвестно, как поведут себя свободные, если им вдруг выставят ультиматум незамедлительно выдать нас.
Ира меня не отвлекала, она даже отказалась от просмотра любимых сериалов. Сразу по выходе из душа самка первым делом запросила земной выпрямитель волокон типа «расческа». Но в моем инвентаре не нашлось ничего даже отдаленно похожего на сей инструмент, о чем я оповестил симбионта с искренним сожалением. Ирина в стандартном комбинезоне лежала на кровати в рубке, хмуро и как-то вяло созерцая свое отражение на металлической поверхности свода.
