Книга Полуночные поцелуи - Жанин Бенедикт

— Я невидимка? — я паникую. Может быть, это объясняет это забавное чувство. Глядя на себя сверху вниз, я с облегчением вижу, что я все еще на месте. Неважно, насколько круто было бы быть невидимым, сейчас не время. Не тогда, когда мне нужно поговорить с Резерфордом и сообщить ему о своем решении.

— Я умоляю тебя не делать этого сегодня. Переспи с этим и скажи ему завтра.

Я не прислушиваюсь к его словам. Ничто не может и не будет мешать мне выполнить эту миссию. Отсюда и то, как мы сюда попали. В тот момент, когда Джеймс, наконец, загнал нас, леди, в машину после какого-то пьяного караоке, я подняла шум, пока он не согласился отвезти меня на Эндерс Филд, где в эту пятницу вечером состоится Полуночный Поцелуй. Таким образом, мы стоим на парковке и ждем окончания мероприятия. Как только все закончится, я сделаю свой ход, и мы с Резерфордом уедем навстречу закату.

Буквально. Я хочу прокатиться на нем, пока он везет нас навстречу закату. Если вы спросите меня, это лучший финал, чем все, что когда-либо придумывал Дисней.

Конечно, Джеймс хорошо понимает эту решимость, поскольку некоторое время имел дело с моими напрасными выходками и причудами. Он тяжело вздыхает.

— Отлично. Что угодно. Развлекайся, ставя себя в неловкое положение, ты, неряшливая пьяница.

Я собираюсь отреагировать непропорционально сильным гневом на замечание моего так называемого друга, когда слышу раскатистый смех.

Запреты полностью сняты, я реагирую мгновенно.

— Форди! — я кричу, подпрыгивая вверх-вниз, отчаянно размахивая руками. Я не уверена, принадлежит ли он к этой группе людей или нет. Несмотря на мое исключительное зрение, я не могу разглядеть людей, идущих по стоянке, — они слишком далеко. Тем не менее, я продолжаю кричать, нуждаясь на всякий случай привлечь внимание к своему присутствию. — Форди-Морди-Борди!

— Грета, может быть, тебе не стоит так громко кричать. Ты снова потеряешь голос или, возможно, сломаешь мне барабанную перепонку, — Джеймс предостерегающе кладет руку мне на локоть.

Я агрессивно вырываюсь из его хватки и бросаю на него свирепый взгляд.

— Я потеряла голос от того, что слишком сильно сосала член, Джеймси, а не от крика. А теперь заткнись…

— Только ты могла бы гордиться этим фактом… и садись в машину. Твоей девушке нужно закончить работу, — я отталкиваю его и, используя все навыки балансировки, которые я приобрела за шесть с половиной лет работы в группе поддержки, бегу трусцой к группе людей.

Удовлетворение захлестывает меня, когда я вижу его, и я замедляю шаг. Мое тело так сильно реагирует на напоминания о том, что мы делали на моем диване, бомбардирующие передний план моего разума. Он вертит головой, как будто что-то ищет, его густые брови сведены вместе. Моя кровь закипает в ту секунду, когда его взгляд останавливается на мне, и его брови взлетают вверх.

— В стиле Резерфорда! — я изливаюсь.

Он поворачивается, чтобы сказать что-то людям, с которыми он находится, прежде чем отделиться и направиться в мою сторону.

— Мириам, — зовет он на нормальной громкости, как только я оказываюсь в пределах слышимости. Он останавливается в нескольких шагах от меня, но оставшееся расстояние невыносимо. Я бросаюсь на него, но я определенно просчиталась.

Мои кости словно желе, либо из-за занятия по синхронному плаванию, на которое Элиза затащила меня этим утром: я хромала и плакала, возвращаясь в раздевалку либо из-за импровизированных бросков полчаса назад.

В любом случае, я врезаюсь в него. Он спотыкается от силы, но у него хватает ума надежно обхватить меня руками, спасая от очередной проигранной битвы с землей. Моя затуманенная голова расплывается еще больше от контакта, мои чувства обостряются от отчетливого запаха и ощущения его. Зуд, который мучил меня всю гребаную неделю, проходит сам по себе.

Он потный и вонючий, но это не имеет значения. То, что я имею в виду, также сделает нас потными и вонючими. Хорошо, что кабина у его грузовика большая.

— Э-э, Грета? — осторожно произносит он, когда я некоторое время ничего не говорю. Его руки сжимаются вокруг меня, когда мои ноги подкашиваются при звуке моего имени.

Я бы предпочла, чтобы он стонал об этом, но выбирать не приходится.

— Привет! — я тявкаю. Джеймс, возможно, был прав. Мое горло все еще немного болит после того, как я сделала ему минет, но каждое напряжение моих голосовых связок — замечательное, непристойное напоминание.

Он усмехается и мягко отодвигает меня назад, чтобы я могла стоять самостоятельно, с нежной улыбкой на лице.

И снова мое сердце делает небольшой сальто, но ему нужно успокоиться, если я планирую пройти через это.

— Привет, — огонек мерцает в этих проницательных глазах.

Жаль, что я не могу выдернуть их и носить на шее, просто чтобы они всегда были при мне. Подожди. Это на самом деле было бы жутко и нездорово. Я встревожена? С чего бы, черт возьми, мне так думать?

Я собираюсь провалиться в кроличью нору поглубже, когда Резерфорд снова заговаривает.

— Что ты… — он замолкает в ошеломленном молчании.

Он смотрит на меня так, словно видит в первый раз, и, черт возьми, мне это нравится. Я выбрала откровенный наряд, который действительно подчеркивает, насколько охуенно хороши мои ноги и задница. Холодный ночной воздух щиплет мою киску, как будто пытается меня обморозить, но, по крайней мере, я выгляжу чертовски потрясающе.

Говорят, довольно больно. И я — воплощение гребаной боли.

После продолжительной секунды, пока Резерфорд разглядывает мой скудно одетый наряд, он хмурится, его взгляд задерживается на моих ободранных коленях.

— Что это? — он наклоняется, чтобы дотронуться до них, его лицо на уровне моей промежности. Я смотрю на него сверху вниз и моргаю, изо всех сил стараясь не засунуть его лицо себе между ног, когда он расположен так идеально для этого.

— Я упала, — объясняю я, проглатывая легкое шипение, когда его пальцы скользят по свежей ране. Неодобрение на его лице становится еще глубже.

— Тебе нужно быть осторожнее, Джи, мне не нравится видеть эти порезы на тебе, — он вздыхает и качает головой. У меня нет времени среагировать — упасть в обморок или защищаться, когда он встает на ноги. — А теперь, мисс, я ненавижу Полуночный Поцелуй, не могла бы ты рассказать мне, что ты здесь делаешь? — что он на самом деле имеет в