нахмурилась.
– Допустим…
– Короче, если ты Катя, у нас к тебе дело, – произнесла старуха. – Ты выиграла в лотерею.
– В какую лотерею?
– В Контакте баблишко разыгрывают, и мы приехали тебе его передать.
И Катя, и Саныч, одновременно подняли в удивлении брови – что за чушь несет старуха? Не выдержав, Саныч толкнул Пашку в бок локтем и сделал страшные глаза. Но тот продолжал нести околесицу, потому что решил, что самый легкий путь спугнуть с железнодорожных путей идиотку – самим прикинуться идиотами.
– Там все по-чесноку, бабки прям наликом раздают.
Катя хмыкнула.
– Бабуль, ты накурилась, что ли? Лол!
– Го с нами, что, бабки не нужны? – напирал на Катю Питбуль. Сунув в карман Тетрис, он внезапно вцепился в рюкзак девчонки обеими руками и потянул ее за собой. – Они в машине, тут недалеко.
– Отвалите! Вы что, педофилы? – заорала Катя, толкнув Питбуля. Если бы не подхвативший старуху Саныч, треснулся бы Пашка на манер своего неизвестного друга дурацкой головой о рельсы.
– Какой я тебе педофил, что ты несешь? – воскликнул Саныч девчачьим голосом.
– Мы маньяки! – бодро воскликнула старуха, снова обретая равновесие.
Катя сделала пару шагов назад и навела на странную парочку камеру смартфона.
– Бля, я в шоке, тут какие-то извращенцы ко мне пристали! – проговорила она громко. – Ща их в полицию сдам!
– Давай, звони, – хорохорилась старушенция.
Катя, не переставая снимать, на всякий случай попятилась назад, зацепилась краем ботинка за шпалу и едва не упала, чудом устояв на ногах.
– Блин, они ее сейчас раньше времени угрохают! – пробормотала Кира, видя, как Катя едва не приземлилась на рельсы. Она повернулась к Вовчику, сунула ему ключи от машины.
– Короче, малыши, план меняется! Вов, сгоняй, возьми у меня из багажника мерч. Там толстовки, футболки, еще что-то. Тащи все, надеюсь, она на это барахло купится. А мы с Лидой пока попробуем ее как-нибудь отвлечь.
Вовчик кивнул и скрылся в перелеске. Кира и Лида направились к троице, маячившей на рельсах. При виде новых действующих лиц Катя испуганно оглянулась, интуитивно ища помощи. Станция по-прежнему была пуста.
– Катя, – начала Кира миролюбиво, – извини, что наши… э… коллеги тебя напугали.
– Мы… из общества защиты пассажиров, – подхватила Лида тоном школьной учительницы. – То есть, пешеходов. Следим, чтобы никто не ходил по рельсам и не попал под поезд.
– Отвалите, – нахмурилась Катя. – Что хочу, то и делаю. Мне видос надо снять, для блога.
– Да в жопу эти челленджи, я так помер! – воскликнул Питбуль.
– Чего? – дико глянула на него Катя.
– Чуть не помер! – поправил Пашку Саныч. – То есть, померла. Это моя бабуля. Настойки клюквенной врезала, и с шестого этажа, на спор, сиганула.
– Бабуль, ты ваще без башки, – недоверчиво произнесла Катя.
– У нее Альцгеймер, там и не такое возможно! – кивнул Саныч.
– Атеншн, Катя, предлагаю вариант, – перехватила инициативу самого идиотского на свете диалога Кира. – Ты уходишь с путей, а мы тебе за это дарим…
– Баблишко? – издевательски продолжила Катя. – Мне старуха лавэху обещала. С вас десять косарей.
«Нормальные запросы у ребенка», подумала Лида.
– Денег нет, а вот разные другие вкусняшки имеются. Хочешь крутой мерч? Такая блогерша есть, КираSin, знаешь? – поинтересовалась Кира. – У нее еще прикольное шоу было, про путешествия.
Катя задумалась.
– А, это которой медведь башку откусил? Знаю. Такая тупая!
Кира закатила глаза. Вот ведь, малолетняя засранка! Может, и пусть ее электричкой переедет? К счастью, среди деревьев показался Вовчик с кучей цветных тряпок в руках, и Кира продолжила напирать на наглую школьницу.
– В любом случае, после ее смерти мерч от Киры Малышевской дико подорожал. Сейчас за любую футболку в Интернете можно даже больше, чем десять косарей срубить.
Катя хитро прищурилась. Перестала снимать – или делать вид, что снимает – пятерку странных незнакомцев на телефон, сунула его в карман.
– Что за мерч? Покажите.
Подоспел Вовчик. Кира, чувствуя себя продавцом на импровизированной барахолке, развернула и продемонстрировала Кате ярко-розовую толстовку с собственным лицом. К толстовке Вовчик прихватил две поясных сумки и пару футболок. Катя придирчиво осмотрела эти дары волхвов, пощупала ткань, примерила на себя одну сумку, проверила, сколько в ней отделений.
– Сумки унисекс, вторую подаришь кому-нибудь. У толстовок размер оверсайз, тебе подойдет. Вещи крутые, отшивали в Милане, у них с тканями все в порядке! – не без гордости сообщила Кира. – Не какая-то дешевка из Китая. Сумки эко-френдли, ни одно животное при их изготовлении не пострадало. Кроме дизайнера – я его заставила три раза эскизы переделывать!
Саныч, стоя в стороне, саркастически ухмыльнулся. Остальные выжидающе смотрели на Катю, пытаясь понять, что творится у нее в голове.
– Так в чем замес? Вы мне отдаете шмотки, а я, типа, просираю челлендж? – уточнила школьница.
– Сечешь! – кивнул Питбуль.
«Неужели всё так просто, можно выкупить человеческую жизнь у Мироздания за пару вещей?», думала Лида.
Катя нахмурилась. Покусала губу, что-то прикидывая в уме.
– Ну, ладно, – пожала она плечами. Сняла с плеча рюкзак и принялась запихивать туда принесенные Вовчиком вещи.
Все, переглянувшись, выдохнули. По всей видимости, спасение Кати Жук станет самой простой миссией среди порученных им дел.
Саныч озабоченно оглянулся.
– Только давайте с путей уйдем, электричка в любой момент прибудет.
Вся процессия – девчонка-подросток и пятеро спасателей, которых наняла «Сортировочная», чтобы эта девчонка сегодня не отправилась в мир иной, отошли с путей в сторону лесопосадки.
– Толстовка топчик, надевай прямо сейчас, придешь домой, подруги оценят, – продолжала рекламировать собственные вещи Кира. Она словно снова влезла в свою старую шкуру – звезда, с барского плеча раздающая фанатам подарки.
Катя послушно натянула на себя толстовку, которая оказалась ей почти до колен. Подвернула рукава. Накинула на плечо с трудом застегнутый рюкзак. Глянула на всех с едва скрываемой иронией.
– Все, типа, я могу идти?
– Только сначала пообещай, что никогда больше не будешь делать фото на путях! – назидательно произнесла Лида. – И вообще не будешь ходить по путям. Это опасно.
– Обещаю, – пожала плечами Катя.
Не было ясно, говорит она серьезно или иронизирует, но Лида решила, что подобного мини-нравоучения будет достаточно. Они тут жизни спасают, а перевоспитываться глупые дети должны сами.
В подтверждение ее слов об опасности пребывания на путях послышался гул приближающейся к станции электрички.
– Мне туда, – кивнула в противоположную сторону Катя.
– Только смотри, головой не треснись, – напутствовал ее Питбуль.
– Бабуль, сама не треснись, – показала Катя наглой старухе средний палец и зашагала через рельсы на противоположную сторону станции.
– Бля, я влюбился! – хохотнул Питбуль, глядя ей вслед.
Все весело переглянулись.
На той стороне, дойдя до узкой асфальтированной дорожки, ведущей к лестнице на перрон, Катя остановилась, достала смартфон и сделала несколько фотографий пятерки странных людей, которые не дали ей сегодня выполнить челлендж.
– Сто пудов, она думает, что на халяву отжала у каких-то лохов модный шмот, – произнес Вовчик.
Кира улыбнулась – разумеется, так и было.
Подошедшая электричка перекрыла худую фигурку в безразмерной толстовке. Пропахший мазутом и пылью, длинный железный змей простучал колесами, с усилием остановился, выплюнул на перрон станции
