Книга Премия Дарвина - Наталья Борисовна Милявская

предъявил материализовавшийся из воздуха Куратор, значилось время: «16:56». Местом глупой смерти оказалась неприметная железнодорожная станция в области, за Сходней – две старых платформы, выцветшие указатели «Радищевская», узкие облупившиеся скамейки. Если не считать нескольких ворон, вяло теребивших мусор возле одной из небольших урн, станция была абсолютно пуста.

– И что мы тут ловим? – риторически поинтересовался Питбуль, осмотрев пустынный пейзаж.

«Жизнь! – подумала Кира. – Мы ловим тут жизнь. По крайней мере, стараемся ее не упустить».

Куратор появился внезапно и пробыл в квартире не более пяти минут. Как всегда, он необъяснимым образом вошел из коридора в зал и сказал буднично: «Всем привет!». «Здорово!» – весело проорал первым увидевший Куратора Пашка. Остальные мгновенно ввалились в комнату – и принялись визитера обнимать и весело улюлюкать.

Парень в белом комбинезоне явно обалдел от того энтузиазма, с которым его встретила квартира. Вовчик жал Куратору руку, благодарил за помощь со спасением из отделения полиции и вообще, извинялся за то, что пару дней назад на эмоциях послал парня в задницу. Кира и Саныч хлопали Куратора по плечу и говорили, что он крут. А Лида так и вовсе, в порыве эмоций, бросилась Куратору на шею и чмокнула его в щеку – отчего парень снова залился бордовыми пятнами. Кира незаметно ухмыльнулась.

– Да ладно, – бормотал Куратор, неловко топчась на месте. – Это моя работа…

– И сильно тебе досталось? – поинтересовался Саныч, когда эмоции улеглись.

Куратор пожал плечами.

– Сказали – последнее предупреждение.

– Это какое такое последнее? – пробасила Кира. – Ты же наш Куратор, ты обязан нас изо всякого дерьма вытаскивать.

– Да, но, когда слишком часто кого-то из… проблем вытаскиваешь, приходится менять ткань реальности, и в мире остаются артефакты.

– А можно попроще? – поморщилась Кира.

– Просто два копа, которые видели, как мы растворились в воздухе, явно поняли, что Вселенная устроена куда сложнее, чем они себе до этого представляли! – ухмыльнулся Саныч.

Куратор кивнул.

– Именно! А влезать в голову и стирать воспоминания мы не имеем права! – добавил он. – Этим только начальство занимается.

– Это те черти, из подвала? – уточнил Вовчик.

Рот Куратора дернулся, но парень удержался от неполиткорректного смешка.

– И они, и рангом повыше.

– Скукота! – махнул старческой рукой Питбуль. – Я думал, ты всесильный!

Куратор иронично улыбнулся.

– В очень крайних случаях! – сказал он. – До них лучше не доводить.

С этими словами парень полез в нагрудный карман своего комбинезона и достал новый стикер из «Сортировочной». На этот раз бумажка была розового цвета.

– Катя Жук, платформа «Радищевская», 16:56, – прочел вслух Вовчик. Глянул на часы на стене. – Ого, через два часа уже!

– Пробки на выезде сейчас небольшие, успеете, – сказал Куратор.

– А может, как в прошлый раз, ты такой: «вжух-вжух!», и мы на месте? – хитро прищурился Питбуль. Ему страшно хотелось снова переместиться сквозь пространство, как по волшебству.

– Кстати, да, у меня бензин на минимуме, – подхватила Кира. – Можем не доехать.

Куратор развел руками.

– Ну, камон, чувак, что за подстава? – напирала Кира. – «Сортировочная» и так должна мне, за аренду тачки. Если бы у меня Рендж Ровера не было, мы бы на чем ездили? На самокатах? Давай, подкинь косарь на бензин.

Куратор колебался, глядя в требовательные лица своих подопечных.

– Что вы к нему пристали? – возмутилась Лида. – Он и так для нас много всего делает. А мы что? – Лида повернулась к парню в белом. – Может, чаю сделать? Или кофе. Сырники, правда, кончились. Но есть печенье.

– Чем он его будет переваривать? Он же дух, у него и желудка нет! – хмыкнул Питбуль.

– Есть желудок, – ответил Куратор. – У меня такое же тело, как у вас, просто с более продвинутым уровнем допуска. Могу есть, могу не есть. И сырники, – парень глянул на Лиду, – это круто. Но давай в следующий раз!

Он посмотрел на Киру, которая стояла посреди комнаты, требовательно уперев руки в объемные бока, и улыбнулся.

– Считай, в твоей машине полный бак. Только пожалуйста, будьте осторожны! – предостерегающе поднял руки Куратор. – Поменьше пожаров, переломов и человеческих жертв.

– Мы постараемся! – сказал Саныч. В пустоту. Куратора в комнате уже не было.

А полный бензобак был – когда все загрузились в тачку, индикатор уровня топлива показывал, что Рендж Ровер заправлен под завязку.

– Класс! – улыбнулась Кира. – Ни у кого ипотеки нет? В следующий раз попросим, чтобы Куратор и ее закрыл.

Все весело захрюкали.

Спустя полтора часа Кира припарковалась возле крохотного продуктового магазинчика неподалеку от станции, и, миновав небольшой перелесок, вся компашка оказалась на пустой «Радищевской».

– Думаю, эта Катя еще не пришла, – сказал Саныч, осмотрев пустые платформы.

– Будем ждать, – пожал плечами Вовчик. – Можем разделиться – мы с Кирой тут, а вы втроем на другой стороне.

– А может, она не на платформе умрет, – предположила Лида. – Может, она из электрички выпадет. Или в наушниках попрется через рельсы в неположенном месте. Я про такой случай в новостях читала. Раз! – голова под локомотивом, а ноги в хвосте поезда.

– Это челлендж! – сказал Питбуль.

Все повернулись в ту сторону, куда смотрел Пашка. Метрах в пятидесяти от платформы на путях маячила одинокая фигурка. По виду это была девчонка лет тринадцати – яркий рюкзак за спиной, немного угловатая походка. Фигурка вертелась на месте, словно что-то искала. Кира пригляделась и поняла – фигурка, держа смартфон в руке, искала выгодный ракурс.

– У нас в прошлом году Гордей Полянский так в больницу попал, с сотрясом, – пояснил Питбуль, который, на удивление, раньше всех разглядел фигурку своими старческими глазами. – Делал сэлфи на путях, на спор, перед электричкой. Споткнулся, и башкой об соседние пути – хренак!

Вовчик глянул на ироничного Питбуля.

– Сэлфи-то хоть сделал?

– Ага. Только он когда упал, телефон разбил. В хлам!

Вовчик гыгыкнул.

– Пойдем, узнаем, Катя это, или нет, – сказал Саныч. – Чтоб лишнюю работу не делать. Может, на этой станции вообще, идиот на идиоте.

Все медленно, словно стараясь не спугнуть добычу, двинулись вдоль рельс, шурша щебнем.

– Давайте я первый с ней заговорю, – предложил Саныч. – Внешне мы ровесницы.

– Константин Саныч, вам переводчик нужен, с подросткового на пенсионерский, – незлобиво прокомментировал Вовчик. – Без обид.

Саныч скрипнул зубами – так и знал, не стоило говорить своего имени. Достанут!

– Пашку возьму, – буркнул он.

Вовчик, Кира и Лида отстали, а Саныч и Питбуль выдвинулись вперед. Девчонка на рельсах, кажется, никого вокруг не замечала – включив камеру, она писала видео.

– … как-то крипово, народу нет, такой стремный вайб… – донесся до Саныча поток сложных для понимания словечек. – Короче, подключайтесь к эфиру, буду стримить.

– Катюх, здорово! – весело произнес Питбуль.

Девчонка с телефоном замерла, потом удивленно обернулась. Подозрительно оглядела странную парочку – девчонку с модной татуировкой и старушенцию, держащую в руке винтажную игровую консоль.

– Что надо?

Саныч глянул в ее детское круглое лицо. Карие глаза. Брекеты. Фиолетовая помада. Сочувствия к девчонке Саныч не испытывал – и все же не хотелось бы увидеть эту голову на путях, словно отрезанную голову Берлиоза.

– Ты же Катя? Жук? – поинтересовался Саныч.

Девчонка