И. В.: Я до сих пор не понял, какую роль в этой истории играет коммерсант.
И. А.: Слушайте! Я тем временем составила письмо, которое отпечаталана принтере в фирме полиграфических услуг, и подкинула его коммерсанту.
И. В.: Шантаж?
И. А.: Правильно! Я пригрозила, что если он не выдаст мне определенную сумму, то битую машину и колпак от нее передам в ГАИ. И события развивались бы по моему сценарию, если бы не Виктор.
И. В.: Он выдал вас коммерсанту?
И. А.: Ничего подобного! Он обнаружил на машине следы крови и струсил.
И. В.: А разве он не знал о том, что вы сбили женщину?
И. А.: Нет, я говорила ему, что я лишь сымитирую наезд. Увидев кровь, он понял, что машина теперь становится страшной уликой, а он – соучастником преступления. Скорее всего он испугался, что я обмануего еще раз и подставлю милиции, а сама исчезну вместе с деньгами. Как бы то ни было, но Виктор стал вести двойную игру. Он вроде быоставался со мной, но в то же время разработал свой план.
И. В.: Авы говорили, что он лох.
И. А.: Он был лохом, но погубила его жадность. Он тщательноотмыл свою машину, частично отрихтовал и покрасил передок, убрав всеследы преступления. После этого он познакомился с одним из рабочих, который делал в доме коммерсанта ремонт, и рассказал ему о деньгах, которые были закопаны где-то во дворе. Они решили убить коммерсанта, чтобы он случайно не помешал поиску денег.
И. В.: Неужели убили?
И. А.: Нет, Виктор просчитался. Он по ошибке убил другого человека. Апотом сам свалился ночью со скалы и разбился насмерть.
И. В.: Уменя мурашки по коже…
И. А.: Коммерсант, уже давно подозревавший Виктора, вздохнул с облегчением. Он решил, что шантаж на этом закончился. Но я стала действовать еще жестче и наутро подкинула ему новое письмо, где мои требования были поставлены в ультимативной форме. К тому же я похитила у своего режиссера пистолет Макарова, который намеревалась применить в том случае, если коммерсант будет упрямиться.
И. В.: Я затрудняюсь даже предположить, чем эта история закончилась.
И. А.: Не ломайте голову! Коммерсант вдруг сделал неожиданный ход, кинув мне крючок с наживкой, и я даже не заметила, как заглотнула его.
И. В.: Значит, он вас подозревал?
И. А.: Конечно! Но тогда я об этом не знала.
И. В.: Что же это был за крючок?
И. А.: Он вдруг предложил мне деньги. Большую сумму. Ту самую сумму, которую я требовала у него в анонимных письмах. Я растерялась. Я подумала, что он полюбил меня и искренне захотел помочь моему фильму.
И. В.: Вы согласились принять эти деньги?
И. А.: Да! Конечно! Но теперь надо было тихо вывести из игры мою вторую роль – неизвестного шантажиста, автора писем, который подписывался буквой N, потому что коммерсанта серьезно волновали угрозы. Я подговорила одного очень близкого мне актера, чтобы он сыгралроль шантажиста, который должен был на наших глазах разыграть самоубийство. Все получилось прекрасно. Мой коммерсант был удовлетворен. Счастливые, что все закончилось благополучно, мы вернулись к нему домой…
И. В.: Извините, перебью вас! А что случилось с рабочим, который был в сговоре с Виктором?
И. А.: Как раз о нем я и собиралась сказать. Пока хозяина не было, рабочий перерыл весь двор и нашел ящик с долларами.
И. В.: Что вы говорите!
И. А.: Иночью унес его в свой сарай, где он ночевал. Коммерсант тотчас заметил пропажу, но даже не мог предположить, чьих рук этодело.
И. В.: А вы знали?
И. А.: Да.
И. В.: Но почему не сказали об этом коммерсанту? Ведь все равно эти деньги он намеревался отдать вам?
И. А.: Дать в долг, но не подарить! За свое спонсорство коммерсантхотел получить большой процент от проката нашего фильма. Условия, которые он поставил, были просто грабительскими.
И. В.: И потому вы решили действовать в одиночку?
И. А.: Да, именно потому. Адрес, где жил этот рабочий, я узналау его бригадира и рано утром зашла в сарай, где рабочий спал в обнимкус ящиком.
И. В.: Вы предложили ему поделиться с вами?
И. А.: Я дважды выстрелила ему в голову из пистолета Макарова, потом взяла ящик и раскрыла его.
И. В.: Даже не смею предсказать…
И. А.: Доллары были фальшивые.
И. В.: Невероятно! Инга, я не то что в шоке, я раздавлен… Я простоне нахожу слов… Вы рассказали о себе такое! Как все это понимать?..
И. А.: Я вышла из сарая, отчетливо понимая, что случилось самое страшное. Я вдруг поняла, что безумно полюбила этого коммерсанта. Я поняла, что мои чувства были окутаны плотным слоем пороков, грязи и денег. Когда все это упало и мои чувства обнажились, я увидела истинную ценность – любовь, которой мне так не хватало всю жизнь…
И. В.: Я не могу слушать это спокойно. Посмотрите – на мои глаза наворачиваются слезы!
И. А.: Значит, фильм будет удачным.
И. В.: Простите?
И. А.: Я пересказала вам сценарий фильма.
И. В.: Господи! Да вы же мне сердце посадите! Инга, нельзя жетак издеваться над простым репортером!
И. А.: Извините. Ваше время истекло. Я должна идти на съемки».
Я поднял голову. Кабинет плыл перед моими глазами.
– Ну, импресарио? Что скажешь? – возбужденно спросил Игнат. – Правда, слезу вышибает?.. Вижу, вижу, что тебя проняло. Давай подписывай, и я отдам на правку!
Я смял листки в кулаке.
– Игнат, – произнес я, – это интервью ты публиковать не будешь.
– Что?! – поморщился Игнат. – Как это не буду? С чего это вдруг я не буду его публиковать?
По его мнению, я нес такой вздор, что на эту тему вообще не следовало говорить.
Я встал со стула, мелко порвал листы с интервью и кинул обрывки в урну.
– На какой машине файл с интервью? – спросил я, оглядывая столы с компьютерами.
– Ты что, взбесился? – Игнат привстал со стула и закинул на затылок свой длинный чуб, раскачивающийся перед глазами. – Ты в своем уме?! Ты что здесь хозяйничаешь?!
– Инга погибла вчера утром, час спустя после того, как ты с ней разговаривал, – сказал я. – Погибла при выполнении трюка. Это интервью очернит память о ней. Твои идиоты читатели все поймут не так, как надо.
– Нет! – крикнул Игнат, не желая даже смотреть на меня, и рубанул рукой по воздуху. – Такая удача бывает раз в сто лет! Это же сенсация, понимаешь?
