от нее, но втайне он надеялся хотя бы на какое-то утешение. Этого так долго не хватало в его жизни. Он задавался вопросом, не подвергал ли он себя опасности, выдав свои секреты, – что она может использовать эту информацию против него.
- Этот Лахун, это прекрасное место? - спросила она.
- Да.
Что-то пробивалось в мыслях Ахуры. Он был близок с ней достаточно много раз, чтобы почувствовать признаки.
- Что у тебя на уме?
- Ничего, что тебя касается. - Ахура улыбнулась знакомой улыбкой, которая сказала ему, что он больше ничего от нее не добьется. Она была так же непримирима, как камень пирамиды, возвышавшейся над его старым домом.
Как только он сказал ей, что скоро вернется, чтобы снова увидеть ее, Хуэй выскользнул из палатки и пересек теперь уже безмолвный лагерь. Он поспешил по уступу к тайной тропе.
Голос остановил его прежде, чем он преодолел половину расстояния: - Стой на месте.
Хуэй почувствовал, как у него скрутило живот. Он был дураком. Он забыл о страже и теперь заплатит за это своей жизнью. Басти Жестокий никогда бы не потерпел, чтобы кто-то ослушался его приказа. Любой человек, осмелившийся пойти против его слова, был бы безжалостно уничтожен. Таким образом, поддерживался порядок.
- Повернись, - сказал грубый голос.
Охранник был невысоким мужчиной с сильным ожогом на левой стороне лица. Он нацелил свой меч на Хуэя.
- Я только навещал женщин, - сказал Хуэй.
- Сейчас ты пойдешь со мной к Басти. А потом ты полетишь вместе со стервятниками с вершины этой горы.
Хуэй огляделся, но бежать было некуда.
Раздалось бульканье. Охранник схватился за горло. Между его пальцами хлынула кровь. Когда охранник упал на колени и рухнул на холодный камень, Хуэй увидел фигуру, стоящую позади него.
- Помоги мне столкнуть его с обрыва, - попросила Ахура, махнув рукой. - Остальные подумают, что он споткнулся и упал.
- У тебя есть нож, - выдохнул Хуэй, уставившись на мокрое лезвие в ее кулаке.
Ахура уставилась на него так, как будто он действительно был дураком. Она начисто вытерла лезвие о свою жертву. Хуэй, спотыкаясь, шагнул вперед и помог ей подтащить охранника к краю головокружительного обрыва. Вместе они перебросили его через край.
- Что заставило тебя последовать за мной? - Хуэй заикался, надеясь, что она скажет, что была переполнена любовью к нему.
- Я думала, ты можешь не позаботиться о себе. Кто-то должен был присматривать за тобой.
- Я благодарен тебе.
- Более чем. Теперь ты обязан мне своей жизнью.
- Я у тебя в долгу. И я отплачу тебе сполна. Все, что ты пожелаешь.
Хуэй чувствовал моральный долг по отношению к ней; его. совесть еще недостаточно ожесточилась.
- Ты заплатишь. И я скажу тебе, чего я хочу. - Ее глаза сверкнули в лунном свете. - Когда ты вернешься в Лахун, ты возьмешь меня. Как свою жену.
- Но я не могу, - запротестовал он.
- Ты найдешь способ. Теперь твоя жизнь принадлежит мне. Никогда не забывай об этом.
Ахура повернулась и пошла обратно в лагерь, не оглядываясь. Хуэй почувствовал, как у него закружилась голова. Ее требование было невыполнимо, но это был долг, который нужно было заплатить. Фарид будет безжалостно издеваться над ним, если узнает об этом.
Проклиная то, во что он ввязался, Хуэй побежал к тайной тропе.
***
Когда он наконец поднялся рядом со зловонной кучей, Хуэй взглянул на твердыню, в которой царило оживление. Повсюду зажглись лампы. Разбойники выскочили из своих палаток. Другие окликали его, яростно жестикулируя. Хуэй почувствовал дрожь страха: его обнаружили пропавшим, и за ним началась охота, чтобы найти его и предать суду. Но он заметил, что танцующие огни устремились к дворцу Басти.
Охваченный любопытством, он влился в поток. Головорезы столпились у входа во дворец, но Хуэй протиснулся вперед, чтобы наблюдать спереди.
Купаясь в свете множества ламп, Басти развалился на троне из красного дерева, сверкающем золотой инкрустацией, который, должно быть, был украден у одной из его богатых жертв. Одна нога была перекинута через подлокотник кресла, и он потягивал из чаши кроваво-красное вино, прищурив глаза на похожего на крысу человека, стоящего перед ним.
- Я принес весть от клана Маа-Эн-Теф, - говорил незнакомец. Его голова была почтительно склонена, руки сложены вместе. Каждый раз, когда он двигался, красная пыль поднималась в воздух от его халата и шарфа после, должно быть, долгого и трудного путешествия по пустыне. - Созвано собрание тринадцати кланов. Никогда в наши дни мы не делали этого, но сейчас угроза слишком велика.
Басти махнул чашей в сторону растрепанного бандита.
- Какая угроза может оправдать такое собрание?
- Варвары наступают на наши земли...
- Гиксосы?
- Да, эти пропитанные кровью иностранцы. Они совершают набеги на нашу территорию. Люди начинают их бояться, создавая все больше защитных сооружений. Это усложняет для любого из нас получение добычи.
Хуэй ухмыльнулся иронии в словах незнакомца.
- А теперь они убили нескольких людей Серека. Правда здесь ясна, как горное озеро...
- Значит, не Шуфти, - сказал Басти, и его люди разразились хриплым смехом.
Щеки новоприбывшего покраснели, но он продолжал настаивать.
- Если они угрожают нам, мы должны дать отпор, иначе потеряем все. И мы можем сделать это только вместе, плечом к плечу.
Теперь настала очередь Басти ухмыляться, и по толпе прокатилось несколько смешков.
- Маа-Эн-Теф дал мне силу говорить от его имени, - продолжал мужчина, слова сыпались, словно были выучены наизусть. - И он говорит - да, у нас были разногласия в прошлые дни, и некоторые из этих разногласий привели к кровопролитию. Но сейчас не время оглядываться на прошлое. На совете повелители всех тринадцати кланов смогут найти общее дело, и вместе мы сможем проложить курс в эти времена и спасти все, за что мы так упорно боролись.
Басти потягивал вино, взвешивая эти слова.
- И где будет проходить этот совет?
- К северу от Галлалы.
- На территории Шуфти?
Эмиссар кивнул.
Басти задумался еще на мгновение. - Очень хорошо. Ни один член
