с целой корзиной сладостей.
И впрямь босая, вздохнул Лерн, и подол платья поднимает непозволительно высоко.
Лерн перевел взгляд на других прохожих. И попробуй кто-нибудь из них сказать хоть слово или замечание. Но таких и не было. Юная герцогиня своей искренней улыбкой давно завоевала их сердца. А также кипучей деятельностью. Лекарем она так и не стала. И когда она порой грустила об этом, он напоминал, что она помогала не десяткам, а сотням женщинам и девушкам. Она редко кому отказывала в помощи, и в округе давно знали — герцогиня добра. Правда ее добротой все же не злоупотребляли, ведь на ее страже и защите стоял супруг.
Вивьен опустила корзину на скамью, и юная леди Эмма, забыв о родителях, выбирала вкусности.
Лерн жестом подозвал гувернантку, а сам протянул руку своей леди.
— Мне тут намедни рассказали забавную вещь, только не знаю — верить ли слухам.
— Я бы не верила, — лукаво улыбнулась Вивьен, догадавшись, что супругу вновь донесли о ее проделках.
— Неужели уважаемый господин Корман, да наш градоначальник лгуны?
— Э... — наговаривать на столь почтенных господ она не осмелилась, пытаясь вспомнить что же она успела натворить за несколько дней. Но как назло в голову ничего не приходило.
— Так вот, эти уважаемы люди поведали мне, что два дня назад одна герцогиня, подпоясавшись юбками и сняв обувь, забралась в чан с виноградом. И под веселые песни она отплясывала в этой чаше как уличные танцовщицы с площади Геар.
Вивьен рассмеялась, и в ее глазах запутались солнечные лучи, озаряя ее лицо изнутри.
— А эти уважаемые господа не сказали, что отплясывали в соседних бочках?
Настал его черед смеяться, когда он представил градоначальника с его пышным париком и тростью. А уж образ тучного господина Кормана никак не желал сложиться в его голове.
— А меня почему не позвала?
— Так ты был занят. И слугам приказал тебя не беспокоить.
— А ты в коем веке послушалась?
Она чуть возмущенно ударила его кулаком в бок.
— Я всегда, как и подобает добропорядочной жене, послушна.
Он выразительно посмотрел на ее босые ноги.
— Мэтр Обер до сих пор утверждает, что ходить порой без обуви полезно, — вздернула она нос. — К тому же меня и завтра пригласили в обитель. Они вновь будут собирать виноград для вина. Уверена, сестры оценят, если настоящий герцог почтит их своим вниманием, да еще продемонстрирует свои идеальные икры.
Лерн расхохотался.
— Ну уж нет, этот виноград перетопчут и без меня, впрочем, как и без тебя. На твои идеальные икры я тоже предпочитаю сам любоваться.
— Настоятельница будет разочарована узнать, что ты запрещаешь мне такую малость. И еще причислит тебя к мужьям тиранам и самодурам.
— Что же, разочаровать настоятельницу я не могу.
Она лукаво улыбнулась.
— Отпустишь меня?
— Буду сопровождать... пусть и настоятельница потеряет сон от моих идеальных икр, — отбил он такт ботинками.
В этот раз они рассмеялись вместе, представив себе эти танцы в чанах с виноградом.
Она приподнялась на носочки и провела рукой по его волосам. Несколько месяцев назад в черной шевелюре появилось парочка седых волосков. Она подумала, что лет через пятьдесят она вновь увидит его стариком, но к тому времени и ее волосы уже посеребрит иней.
— Так значит, тебе рассказали только о моих танцах в обнимку с виноградом?
— А было еще что рассказывать?
— Ну... — она загадочно улыбнулась, затем отступила на пару шагов.
— Ви, — требовательно произнес он.
Она отступила еще на шажок и широко улыбнулась.
— Придется вам меня поймать, мой лорд, если вы хотите получить ответы.
Последние слова она произнесла скороговоркой — отвернувшись и бросившись бежать по побережью, высоко, как и всегда, приподняв подол платья, сверкая идеальными икрами и босыми ногами.
Конец
