стараясь разглядеть ерзающего на своей заднице мужика, который не обращая на них никакого внимания, старался укрыться в тени близко растущей березы. Кто такой, местный или чужак, распознать было сложно, так как тот полностью погрузил свою голову в скрученный, похожий на колпак, рубероид.
-Эй..., ты кто? Чо на чужой крыше в растопырку сидишь, аль своей нет?- грозно крикнула Марфа,- ежели, думаешь, лестницу скинул, так управа на тебя не найдется?
-Нашли...! Мои дорогие..., мои золотые,- тихо, охрипшим голосом прошептал Никита, вытирая слезы с лица.
-Мама моя родная..., да ведь энто ваша пропажа! Я говорила, ежели веревку не найдем, значит живой,- гордо выпятив грудь вперед, ждала похвалы Анчутка.- Гляньте, как пирожок недожаренный сидит. Живой, здоровый, так к рукам и тянется... Только никак не пойму, какая лихоманка тебя туда занесла, по земле ходить уже интереса нет? Тапки скинул... Ты чо там шпоры выводишь? Диву даешься, как вас тянет к нетрадиционному излечению вашего организма... Швыряет старых дураков куды не попадя... То, давича, в подвал, то, надысь, вон на самую крышу... Дома видать такова интересу нет, чобы весь экстрим на себе прочувствовать?
-Лестница, лестница,- чуть задыхаясь, прошептал Никита,- пролиц ее расшиби, сорвалась, а я с обеду тут сижу, совсем ослабел, очень переживал за корову. Ты уж прости меня Дуняш..., не смог я тебя разбудить.
-Не переживай..., все хорошо, все обошлось. Самое главное ты живой, а в остальном разберемся,- как могла, успокаивала Дуня.- Слезть сам сможешь, а то может мне к тебе забраться и подсобить, ведь сколько мук ты сегодня принял.
-Дуняш, все хорошо, не волнуйся, вы только лестницу придерживайте крепче, а я потихоньку спущусь, только вот веревку не повесил, как ты нынче сушить белье будешь,- немного шатаясь, от долгого пребывания на солнце, с трепетом переживал Никита.
-У... Об чем думу ломаешь... Да нам много ли надобно того белья стирать...? Мы энти шаболы и на заборе можем высушить, глупый ты мой человек. Главное вот тапочки одевай, чоб не пораниться,- подвинув их ногой прямо к лестнице, радостно успокаивала Евдокия.
-Чо деиться..., как воркуют, словно молодожены, после долгой разлуки,- не скрывая зависти, обидчиво вставила свое слово Анчутка,.- А ежели бы не я, то до сих пор без вести пропавшим числился! Так чо с вас сто грамм, за мою больную голову и разобранные ребра, которые по вашей милости от нервных потрясений так и ноют, так и ноют, ну спасу никакого нет.
-Погоди ты..., хватит стонать,- помогая одевать на потерпевшего тапки, оборвала нытье своей подопечной, Марфа.- Дай хоть человека до дома довести, потом и с тобой расплатимся.
Федот, стоя возле жены и держа брата за руку, только одобрительно кивал головой своей жене, стараясь не вступать в разговор, который мог длиться без конца.
Схватив под руки Дуню и брата, Никита немного согнутый, с пересохшими и потрескавшимися на солнце губами, еле переступал ногами по тропинке ведущей к родному дому, где его ждала мягкая постель и забота любящей жены.
Глава 32.
Анчутка присела на лавку и терпеливо стала ждать, когда с ней произведут расчет, засунув руки в карманы, годами потрепанной, кофты, она не отрывая глаз, смотрела на дверь из которой ей должны принести стопарик.
-Марфа...,- не выдержав, выкрикнула забытая всеми Гоголь,- уже вечереет, щас коров приведут, а вы все там хороводитесь, пора бы и о помощнице вспомнить, уж больно мне не хочется с пастухом встречаться.
-Чего разоралась... Видишь человек не в себе,- вынырнув из двери, пригрозила ей кулаком Марфа, - погоди чуток, щас вынесу.
-Понял..., они еще и кулаки показывают. Ну чо, Анна Григорьевна, получила награду за добрые дела! В преступниках уже числишься, осталось дело на тебя завесть и в зону, на бесплатные хлеба. А ежели еще и бутылки с водчонкой там раздавали, то почему бы и нет,- рассуждала сама с собой Анчутка,- только вот энтих жалко, чо они без меня будут делать, совсем от скуки помрут, а я даже на их похоронах не побываю. Нет нельзя мне их оставлять. За ними глаз да глаз нужен.
Пока она очередной раз прокручивала в своей голове надуманную жизнь, Марфа уже стояла на крыльце, неся на подносе стакан с водкой и тарелкой заполненную солеными огурцами с хлебом, а с краю лежал аппетитный ломтик копченого душистого сала, посыпанный мелко порезанным укропом.
От такого внимания к своей никчемной персоне, у Анчутки пропал голос. Она, как рыба, только раскрывала рот, пытаясь произнести хоть одно слово. Голова почему-то приятно кружилась, на душе появилась радость... Ей даже показалось, что Марфа не идет, а плывет, неся ей угощение, как принцессе. Встряхнув головой и протерев кулаками глаза, она встала и направилась ей на встречу.
-Сиди..., сиди..., я сама подойду, чоб не опрокинуть,- посоветовала любезная Марфа.- Тебе нынче и так досталось.
-Ну ты и придумала, я, думала, чо щас махну и до дому, а она вон чо выдумала, как будто я желанный гость. Пир мне какой сотворила. Прям плакать захотелось.
-Давай принимай, да не спеши, никто тебя здесь не гонит, а я рядом посижу немного отдохну, да и поднос придержу, чоб тебе удобней было.
-Ну..., - подняв стакан немного вверх, чтобы выказать вежливость с ее стороны на такое доброе отношение, Анчутка привстала,- чоб в энтот дом горе напрочь забыло дорогу, а радость прописалось навечно.- после тоста, она лихо опрокинула весь стакан и не закусывая, присела на лавку, почему-то устремив свой взгляд в лес, - да хорошо, наверное, когда есть кого любить, а тут хочешь, да некого, да и не за что. Вот парадокс моей никчемной жизни. Ведь энто здорово вместе жить, вместе стареть, о друг друге заботу проявлять. Да... Хорошо...!
-Закусывай, давай, не то развезет, как потом домой пойдешь? У меня сил уже нет по кроватям вас растаскивать.
-А тебе, моя голубушка и не придется, я ползком, но доберусь, не в первой. Чо обо мне голову ломать. Ты меня лучше не торопи заедать, а то вкус ускользнет и толку для дезинфекции организма не будет, все лечение, почитай, насмарку пойдет. Щас, не гони шибко, оно чуток уляжется, тогда и пищу можно закидывать.
-У тебя, я как посмотрю, целый ритуал,- удивленно смотрела на гостью Марфа, -как будто бальзам употребила, а таблетки на опосля оставила.
-А у нас в деревне вода и та за бальзам сойдет, потому как воздух наш витаминный. Одним
