Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Примерно тогда же я узнала, что Альфред тайком встречается с мистером Берти. Однажды мы встретит его на улице. Он остановился и заговорил с нами, называя меня Лу — в точности как называл в детстве, когда приходил на кухню и хотел выпросить у меня сладости. Я тут же подумала про себя: «Ему и сейчас что-то нужно», только не знала что. А когда я сказала об этом Альфреду, он приказал мне заткнуться.
Мистер Джеймс Эвертон не любил мистера Берти. Его душа целиком лежала к другому племяннику, мистеру Джеффри Грею, с которым они вместе работали. Кажется, они назывались присяжными бухгалтерами[14]. Не знаю уж, как это вышло, только мистер Берти узнал о какой-то ошибке, которую его дядя допустил на своей работе. Подробностей я не знаю, но со слов Альфреда поняла так, что мистер Эвертон подправил отчетность, чтобы выручить какого-то своего друга, и, всплыви это, у него были бы крупные неприятности с законом. Мистер Джеффри, конечно, ничего об этом не знал, а дядя настолько дорожил его мнением, что готов был на все, лишь бы так оно и оставалось.
И, конечно, он согласился встретиться с мистером Берти и все это обговорить. Мистер Берти специально приехал для этого из Шотландии. Это было пятнадцатого июля, за день до того, как мистера Эвертона убили. Мистер Берти приехал к ужину, а потом они вдвоем ушли в кабинет и долго там разговаривали. Я уже тогда догадывалась, что происходит что-то неладное, только не знала еще, что именно. Я просто поднималась наверх и, проходя через холл, слышала, что мистер Эвертон кричит на племянника так, словно уже и себя не помнит. И еще Альфред проговорился, что теперь мы обеспечены до конца жизни. Он поцеловал меня, чего уже очень давно не делал, и сказал, что подал наконец наше заявление и чтобы я купила себе новую шляпку и вообще привела себя в порядок. Но я еще ничего не знала тогда — клянусь, что не знала».
— Шантаж! — воскликнул Генри. — Ничего себе! Так вот почему он изменил завещание! Он попросту влип, и Берти, воспользовавшись этим, заставил его переписать завещание на него!
— Не мешай! — прошипела Хилари. — Читайте дальше, мисс Силвер.
Мисс Силвер кивнула и продолжила:
— «На следующий день мистер Эвертон скверно себя чувствовал. Альфред сказал мне, что он ездил менять свое завещание и мистер Берти уже поставлен об этом в известность. „Считай, что нам всем чертовски повезло“, — сказал он. И еще сказал, что пригласил к ужину миссис Томпсон. Это случилось шестнадцатого июля. День был очень жарким и солнечным, и мистер Эвертон почти не выходил из своего кабинета. Он распорядился оставить холодный ужин в столовой, потому что не знал, когда спустится. Без четверти семь Альфред позвал меня наверх в нашу комнату и сказал, что мистер Эвертон застрелился. Он сказал, что никто не должен узнать об этом до тех пор, пока миссис Томпсон не пробудет в доме достаточно, чтобы снять с нас всякие подозрения. Он сказал, что нас обязательно обвинят в его смерти, если в этот момент мы будет в доме одни, а миссис Томпсон так плохо слышит, что просто не сможет сказать, был выстрел или нет. Потом он объяснил мне, что я должна делать и говорить, и поклялся, что, если я хоть раз ошибусь, он вырежет мне сердце. Он показал мне номе и предупредил, что тогда мне уже никакая полиция не поможет, а потом заставил встать на колени и поклясться, что я все выполню в точности. А чтобы миссис Томпсон ничего не заподозрила — потому что после всего услышанного я была в ужасном состоянии, — я должна была сказать ей, что у меня разболелись зубы. В половине восьмого пришла миссис Томпсон. Не знаю, как мне удалось не выдать себя. Альфред сказал ей, что я сама не своя от боли, и она в это поверила. В восемь я вышла с кухни, чтобы отнести тарелки в столовую, и, возвращаясь через холл, едва устояла на ногах, потому что услышала в кабинете голос мистера Эвертона. Он говорил по телефону — и это при том, что я час как считала его мертвым! Я просто окаменела. Он сказал: „Приезжай как можно скорее, Джеф“ — и повесил трубку.
Дверь была чуть приоткрыта, и я все прекрасно слышала. Я слышала, как он прошел через комнату и подтащил кресло — он всегда так делал — к столу, а потом вдруг закричал: «А вы еще кто? И что вам здесь нужно?» А потом, и это так же верно, как то, что я согрешила, я услышала, как мистер Берти ответил: «Да вот, знаете, решил вернуться», и мистер Эвертон спросил: «А чего ради ты вырядился как клоун?», а мистер Берти рассмеялся и сказал:» «Так нужно. Для дела». «Какого еще дела?» — спросил мистер Эвертон. А я стояла совсем рядом с дверью и заглянула в щелку. Мистер Эвертон сидел за своим столом бледный от злости, а мистер Берти стоял у окна. На нем был комбинезон, в каких ездят на мотоциклах, кожаная шапочка и очки, которые он сдвинул на лоб. Если бы не голос, я его ни за что в таком виде не узнала бы, но это точно был он. «Какого еще дела?» — спросил мистер Эвертон, а мистер Берти сунул руку в карман и сказал: «А вот для этого!» Мне не видно было, что он достал из кармана, а достал он пистолет мистера Джеффри, который тот оставил у нас, когда женился и переехал, как он и говорил на суде. Но это я не видела пистолета, а мистер Эвертон прекрасно все видел, и он тут же вскочил со словами: «Мой родной племянник!» и мистер Берти в него выстрелил.
Я даже пошевелиться не могла от ужаса, а мистер Берти подошел к двери и закрыл ее. Я слышала, как он повернул ключ, а потом долго шуршал чем-то — протирал ключ и ручку. И пистолет он, наверное, тоже вытер, потому что потом на нем нашли только отпечатки бедного мистера Джеффри.
Мне стало так страшно, что еще секунда, и я бы просто этого не выдержала. Я побежала на кухню, села за стол и схватилась за голову руками. На самом-то деле я отсутствовала всего ничего. Альфред и миссис Томпсон все это время были на кухне, только если он слышал выстрел, то миссис Томпсон никак бы это не удалось, настолько она глухая. Альфред прокричал ей в самое ухо, что я сама не своя от зубной боли, а потом повернулся и заговорил со мной — совсем тихо, чтобы миссис Томпсон не слышала. Я сказала: «Он убил его! Мистер Берти его убил!», а Альфред сказал: «Ошибаешься, Лу. Это мистер Джеффри его убьет и то не раньше, чем через четверть часа. Так и запомни».
Мисс Силвер подняла глаза от машинописной страницы, в которую превратились каракули и кляксы миссис Мерсер.
— Обратите внимание на противоречивость этого утверждения. Она говорит, будто Мерсер убеждал ее, что мистер Эвертон застрелился, однако совершенно очевидно, что ее заранее и тщательно проинструктировали, что именно говорить прибывшей на место полиции. Невозможно поверить, чтобы Берти Эвертон и Альфред Мерсер, спланировавшие убийство до мельчайших деталей, решили привлечь ее в последнюю минуту, как она это описывает. Вне всякого сомнения, она знала о готовящемся убийстве заранее и была прекрасно подготовлена к своей роли. Она противоречит самой себе. Но, конечно же, она действовала под сильнейшим давлением.
— Да, — согласился Генри. — Но я не понимаю, как они могли рассчитывать на присутствие Джеффри Грея. А что, если мистер Эвертон не позвонил бы ему?
— Хороший вопрос, капитан Каннингхэм. Думаю, мистер Эвертон начал раскаиваться, что поддался на шантаж, и собирался, открывшись мистеру Грею, заручиться его поддержкой. Как только он оправился от первоначального потрясения и вновь обрел способность рассуждать здраво, он понял, что совершил ошибку.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
