утро новопомазанные воины собрались на городской площади. То, как были экипированы остальные, умерило энтузиазм Вулфрика. Они выглядели пестрой кучкой, в доспехах, собранных из тренировочных комплектов и более подходящих частей, найденных в других местах — скорее всего, в комплектах, принадлежавших их недавно убитым отцам. Это не был славный, сияющий променад тяжелых всадников в пластинчатых доспехах, о котором Вулфрик мечтал в детстве. Его собственный доспех, хоть и старый и наспех подогнанный, затмевал остальных. Одетые в свои лоскутные доспехи, они походили скорее на мальчишек, играющих в войнушку, чем на молодых мужчин, готовящихся занять место защитников своей деревни — что, как понял Вулфрик, было очень близко к истине. Один их вид мало кого напугает. Им придется позаботиться о том, чтобы их поступки сделали это за них.
Жители деревни стояли группами по краям площади, но не было слышно ни возбужденной болтовни, ни криков бравады, которые обычно сопровождали отъезд рати. Это был первый выезд воинов после битвы на дороге в Расбрук, и воспоминания были еще свежи.
Вулфрик видел, как всем остальным не терпелось отправиться в путь, чтобы хоть ненадолго отвлечься от меланхолии, нависшей над деревней. Как и Вулфрик, все они провели свое детство, наблюдая за скачками воинов, мечтая сделать то же самое, и теперь они наконец-то смогут реализовать свои амбиции. Ничто не могло отнять у них это волнение. Вулфрик подумал о лицах, которые должны были быть там, но не были — больше всего о лице Хейна. Вулфрик и не подозревал, насколько ему было комфортно, когда Хейн был у него за плечом. Его будет не хватать, если они столкнутся с неприятностями.
На площадь выехал человек, который посрамил всех остальных. С ног до головы он был облачен в великолепные боевые доспехи, пластины отполированы до блеска, края украшены золотом. Маска шлема имела форму и гравировку в виде рычащего волка; она была уникальна, и Вулфрик был уверен, что не видел ее раньше. Он мог определить всех воинов деревни по их шлемам.
Всадник откинул маску, открыв под ней изрезанное лицо Белгара. Он был слишком стар, чтобы скакать в доспехах, но и в закрытом шлеме выглядел вполне достойно, что придавало их маленькому отряду дополнительную угрозу. Вульфрик подумал, не стоило ли нанять еще кого-нибудь из старых воинов, чтобы пополнить их ряды, соломенных людей в жестяных костюмах, но их было достаточно мало, а доспехи были слишком тяжелы для старых конечностей. То, что Белгару это удалось, впечатляло, и Вулфрик понял, что недооценивать старого воина всегда было ошибкой. Он лишь надеялся, что все это не было спектаклем, который в самый неподходящий момент трагически оборвется.
Последним членом их строя был назначенец совета. Вулфрику было любопытно посмотреть, кого они выберут. Часть его ожидала, что это будет Родульф, поставленный туда его отцом, влияние которого, казалось, росло с каждым днем. Вульфрик ожидал, что Донато позаботится о том, чтобы его сын пользовался всеми привилегиями воина. Возможно, он даже позаботится о том, чтобы сделать Родульфа таковым, и заплатит кому-нибудь, чтобы тот совершил за него паломничество.
Ставленник совета вышел из Большого зала, выглядя совсем не довольным своим назначением. Его звали Фридрик, и хотя Вулфрик узнал его, он не мог с уверенностью сказать, чем он занимался в деревне. Он не был похож на человека, готового к трудностям любого рода, и Вулфрик подумал, насколько он будет обузой. Его нужно будет опекать, но Вулфрик надеялся, что Белгар, привыкший разбираться в хитросплетениях Большого зала, позаботится об этом.
Те, у кого были родственники или возлюбленные, прощались с ними. Вульфрик изо всех сил старался выглядеть безэмоциональным героем-завоевателем на своем коне, но Аншель превзошел его в этом. Грейфелл отреагировал на присутствие Адалхаид рядом с ним раньше, чем Вулфрик заметил ее.
На этот раз я хотела добраться до тебя первой", — сказала она, протягивая кусок ленты.
Вулфрик улыбнулся и взял ее, засунув под свой камзол. Спасибо.
Надеюсь, это принесет тебе удачу, — сказала она. Горе и разрушения твоим врагам, и все такое".
На этот раз он рассмеялся, но краем глаза заметил Сван. Ее лицо, как всегда, было лишено эмоций, но он видел гнев в ее глазах. Когда он вернется, нужно будет поговорить об этом; неловкий разговор, но он знал, что когда она свыкнется с этой мыслью, ей, скорее всего, станет легче.
Когда они выезжали из деревни, раздалось ликование, и Вулфрик не мог не радоваться. Часть его души надеялась, что они не встретят никого враждебного, но это желание заставляло его чувствовать стыд. Настоящий воин хотел бы конфронтации, искал бы ее. Они должны были воспользоваться тем, что у них есть, и идти дальше. Они должны были показать соседям, что Леондорф умеет защищать то, что принадлежит им, и убьет любого, кто попытается это отнять.
В середине утра они заметили стадо крупного рогатого скота Нортленда и направились к нему. Назначенный советом товарищ нес знамя с сигилом Леондорфа — золотым белеком, скачущим по зеленому полю, чтобы пастухи могли опознать их как друзей. Ему поручили это задание не иначе, как для того, чтобы он почувствовал себя причастным к делу, и его трудно было испортить. Однако Вулфрик наблюдал за ним краем глаза. Было плохой приметой, если знамя касалось земли, и он не верил в то, что Фридрик не уронит его.
С тех пор как Белгар покинул деревню, он понемногу вживался в роль предводителя отряда. Никто из молодых людей не был настолько уверен в себе или самонадеян, чтобы возражать, и Вульфрик был рад возможности учиться у человека с большим опытом.
Они остановились, когда дошли до пастухов, и Фридрик был в восторге от того, что, как ему казалось, завершило его первую вылазку.
Доброе утро, Скегг, — сказал Белгар.
Ведущий пастух ничего не сказал, но кивнул головой в той угрюмой манере, в какой это часто делали пастухи. Они проводили много времени наедине со своими стадами на пастбищах — слишком много, сказали бы некоторые, — и были не самыми общительными. Вульфрик ожидал, что перед тем, как перейти к сути дела, можно будет вести светскую беседу, но с разными людьми нужно обращаться по-разному, и он знал, что этому нужно учиться.
Белгар, однако, знал, как вести себя с пастухом, и не стал терять времени.
'Видел кого-нибудь поблизости?' — спросил он.
'Нет', - ответил Скегг.
'Видел поблизости какие-нибудь следы чужаков?'
Не-а, — сказал Скегг.
По его поведению Вульфрик понял, что Скегг не пытается
