Книга 2134: Элемент - Сергей Извольский

— Уточню еще раз. Я правильно поняла: мы вместе приходим в замок к Оберхойзеру и когда я пытаюсь его убить, ты меня устраняешь?

— Именно так.

— Тогда… У меня есть для тебя предложение.

— Слушаю внимательно.

— Мы сейчас займемся любовью и после, как и предполагается, сойдем с поезда и вместе отправимся в замок доктора Оберхойзера…

Женевьева говорила довольно долго, разъясняя суть предложения. Никлас внимательно слушал. Дождался, пока она закончит, обдумал услышанное.

— Хочу уточнить. Нам обязательно с тобой заниматься любовью?

— Конечно. Я же соблазнительница и должна очаровать тебя, чтобы все заинтересованные стороны не смогли после тебя обвинить, если ты все же выберешь вариант справедливого решения.

— У меня есть иммунитет от твоего ментального воздействия, и об этом знают все заинтересованные стороны.

— Вот как? — Женевьева заметно озадачилась.

— Вот так. У меня тоже есть для тебя предложение.

— Внимательно слушаю.

— Все что я услышал от тебя, и от Бертольда фон Хоффмана — только слова, я не могу их никак проверить и тем более безоглядно поверить услышанному. Мое к тебе предложение заключается в том, что мы вместе едем в замок доктора Оберхойзера. Там я поговорю с ним, пообщаюсь. Видишь ли, если уж волею судьбы мне выпала роль и судьи, и палача, при вынесении приговора нужно выслушать все стороны.

— Приговора кому?

— А вот это уже вопрос дискуссионный.

— С кем будем дискуссию вести?

Никлас глубоко вздохнул. Ситуация начала ему понемногу нравится — он наконец-таки вышел за очерченные пределы бессловесного исполнителя чужой воли, получив возможность самому принимать решения. Поэтому позволил себе немного картинности в фразах:

— Я призван Богом-и-Императором защищать человеческий род, и в этом деле, перешагнув за грань человечности…

В ушах у Никласа неожиданно зашумело: он сейчас начал повторять слова главной ворожеи, которые она произносила перед ритуалом клятвы, и которые намертво отпечатались у него в памяти. И которые неожиданно нашли столь сильный отклик в душе и сущности ведьмака, что Никлас осекся, удивляясь эффекту. Женевьева же в этот момент заметно напряглась — она почувствовала что-то, подобралась как готовый к атаке хищник. Никлас, сбрасывая наваждение, изменил тон и заговорил совсем другим голосом.

— Говорят, что у каждого человека за правым плечом стоит ангел-хранитель, а за левым — бес-искуситель. Вот с ними я и поговорю.

— Ясно. Тогда встречаемся здесь, перед остановкой в Чите?

— Да.

— Я… пошла?

— Да, подходи, когда будем к вокзалу подъезжать, — недвусмысленно указал Никлас на дверь.

Женевьева встала, прошла к выходу. Остановилась взявшись за ручку двери, обернулась.

— Не говори, что я тебе не нравлюсь.

— Не буду. А в чем дело?

— Я уже несколько раз прямым текстом предлагаю тебе… себя, а ты отвергаешь мое предложение. Причем я же вижу, чувствую, что ты еле сдерживаешься. Тебя тянет ко мне, меня тянет к тебе! — Женевьева заметно заволновалась. — Почему ты отказываешься?

— У меня девушка есть.

— Твоя девушка — ведьма! Кому как не ей этого не понимать⁉

— В этом-то все и дело, — усмехнулся Никлас. — Видишь ли, человек — не животное. Мы живем по часто странным правилам, подчиняясь в числе прочего странным законам. Вот была бы ты животным, стала бы класть свою жизнь на алтарь ради мести, или бы выбрала иной путь?

После вопроса повисла довольно долгая пауза.

— Аргумент, — наконец кивнула Женевьева. — Ладно, тогда я пошла…

— Да.

— Тогда до скорой встречи.

— Au revoir.

Глава 19

Апрель

Из вагона Никлас и Женевьева вышли уже после того, как поезд тронулся после стоянки на вокзале Читы. Выпрыгивали на ходу, налегке; Никлас оставил свой багаж в купе, переодевшись в удобную гражданскую одежду и прихватив уже ставший привычным вальтер как оружие. Женевьева была в пристойной версии наряда монашки. Под которым, правда, во время прыжка с поезда — когда девушка высоко подобрала подол платья, Никлас заметил у нее черный облегающий комбинезон. Похоже, при случае Женевьева от маскирующего наряда монашки может избавиться, оставшись в специальной функциональной одежде.

Покинув поезд, они пробрались через пути и двинулись вдоль рядов заборов окружающей железную дорогу промзоны, через которую вернулись к вокзалу в обход по городским улицам. Женевьева попросила о таком способе высадки — аргументировав тем, что так клонам Бертольда, наблюдающих за вокзалом, проще будет обнаружить лишних людей, испытывающих интерес к их персонам.

К парковке у небольшого аккуратного здания вокзала подходили со стороны большого собора. Ожидающих «доверенных сотрудников», обещанных Сергеем Сергеевичем, Никлас вычислил сразу же — заметив слегка растерянных людей в штатских костюмах рядом с двумя тонированными микроавтобусами. Посмотрел на Женевьеву — она прижимала рукой миниатюрный наушник, видимо слушая доклад по факту стоянки поезда. Глянула на Никлас, успокаивающе кивнула — никого лишнего ни на перроне, ни на вокзале клоны не заметили. После Женевьева достала наушник, бросила его на асфальт и раздавила каблуком.

— Пошли сдаваться?

Улыбка у девушки получилось кривоватой. Нервничает. Подмигнув ей, Никлас взял девушку за руку, и они двинулись через вокзальную площадь. Встречающие, собравшиеся у двух черных микроавтобусов, были все в солнцезащитных очках — в стеклах которых сейчас отражалось яркое заходящее солнце, уже готовое скрыться за крышами домов привокзальной площади. Поэтому по взгляду особо не прочтешь отношение к такому появлению.

— Добрый день, я граф Бергер. Меня ждете?

Ответа не последовало, только распахнулась боковая дверь микроавтобуса. Ни комментариев, ни вопросов отправленные Сергеем Сергеевичем доверенные люди не задавали — проверив лишь перстень Никласа идентификатором, после чего выехали с площади.

Никлас только сейчас поймал себя на мысли, что до сих пор даже не знает, где находится место обитания доктора Оберхойзера. Слышал только, что живет он в «замке», но вот где именно тот находится — даже не предполагал. Спрашивать не стал — все равно в другое место не привезут, а от ответов на вопрос дорога короче не станет. Понимая, что впереди непростая ночь, как минимум, уперся головой в стекло — благо дорога ровная, а машина едет плавно, и задремал.

Когда его разбудила Женевьева, тронув за руку, глянув на часы увидел, что проспал он около двух часов. Ехали, судя по экрану навигатора в салоне,