поездов, в которых мы путешествуем. Но вот в этот раз… — изменил тон фон Хоффман. — В этот раз я получил информацию из надежных источников, что у нас с Женевьевой… не то, чтобы есть возможность на вас рассчитывать, но есть надежда, что вы не будете препятствовать справедливости.
— Ах вот оно как, — протянул Никлас, получая теперь ответы на большинство вопросов.
— Именно так.
— Надежда, но не уверенность.
— Так точно.
— Вы сейчас очень сильно рискуете, рассказывая все это мне.
— Да ну что вы, — усмехнувшись, развел руками фон Хоффман. — Что вы сейчас можете доложить своему начальству? Рассказанное мной? Доложить, что Женевьева хочет убить доктора Оберхойзера? Так это уже давно секрет Полишинеля. Или вы пойдете прямо сейчас к ней в купе, чтобы превентивно обезвредить бедную девушку? Так даже если сумеете справиться со всеми охраняющими ее клонами — это международный скандал. Вас под трибунал отдадут даже несмотря на слухи о том, что вы в скором времени можете породниться с императорской семьей.
«Чего?» — оцепенел Никлас, добавив к мысленно сказанному еще несколько усиливающих смысл междометий. Внешне он, впрочем, сумел сохранить бесстрастный вид, слушая продолжающего речь фон Хоффмана:
— Сегодня вечером, когда вы доложите о нашем разговоре, и мы будем подъезжать к Чите, вам наконец-таки поставят задачу. Полагаю, что приказ — как и во все предыдущие наши поездки, будет состоять в том, чтобы попытаться остановить Женевьеву если она попытается проникнуть на территорию резиденции доктора Оберхойзера, а при невозможности этого — обезвредить ее, никоим образом не допустив гибели девушки. Так что… — развел руками фон Хоффман, — решение и выбор поступков за вами. Хотите еще кофе?
— Не откажусь. Кроме того, мне бы хотелось услышать от вас побольше информации.
— Какой, например?
— О ведьмаках и ведьмах, Культе Пути, академиях смерти и номерных проектах. По возможности хочу услышать все то, что дало право кататься по землям Москвы, выкупая несколько вагонов первого класса в поезде «Россия».
Фон Хоффман после этих слов весело и задорно рассмеялся.
— Мне совершенно не жалко, тем более всегда приятно побеседовать с умным человеком. Особенно с таким молодым умным человеком, не сочтите за неуклюжий комплимент, просто констатация факта. Но прежде спрошу: готовы ли вы будете нести такой груз знаний? Не опасаетесь, что он может утянуть вас на дно своей тяжестью? Тем более что у вас-то возраст не позволит изображать пускающего слюнки полоумного деда.
— Раз уж я влез во все это дерьмо, прошу простить мой французский, то желательно получше ориентироваться в происходящем.
— Отлично, Николай Александрович, просто отлично. Мне нравится ваша оценка ситуации. Эмма, девочка моя, принеси нам еще кофе… — обернулся в сторону ширмы фон Хоффман.
Глава 18
Апрель
В купе Никлас вернулся в совершенном смятении после разговора. Даже то, что за столом ожидая его сидит Женевьева, совсем не вызвало удивления — внутренне он предполагал нечто подобное.
Дальняя родственница, как оказалось, Бертольда фон Хоффмана, для которой главная ворожея Ленинградского Пограничного округа Мария Островская требовала справедливости, встретила Никласа молча, вопросительным взглядом.
Женевьева сейчас была в вызывающем варианте наряда католической монашки, сидя в кресле положив ногу на ногу. Скользнув по девушке взглядом, Никлас прошел к стенной нише за которой скрывался терминал связи, достал наушники. Убедился, что Женевьева сидит так, что не видит происходящего на экране, активировал срочный вызов.
Сергей Сергеевич ответил почти сразу же, даже минуты не прошло. Никлас довольно коротко доложил о появившейся у него информации о супругов фон Хоффман свести счеты с доктором Оберхойзера. Подспудно ожидал услышать от статского советника сейчас то, что ему совсем недавно говорил фон Хоффман: взять на контроль передвижения Женевьевы и попытаться предотвратить покушение на доктора Оберхойзера, не допустив гибели девушки. Вот только от Сергея Сергеевича, выводя Никласа из спокойного состояния, прозвучало довольно неожиданное:
— Николай Александрович, я рад что вы сумели узнать все обстоятельства происходящего. Теперь вам нужно будет окончательно закрыть этот вопрос. Леди фон Хоффман полагает, что вы находитесь под ее чарами?
— В некотором роде, — не соврал Никлас. Девушка действительно производила на него впечатление, видела это и нельзя было полностью отрицать, что она думает будто он в некотором роде находится во власти ее чар.
— Сопротивляться влиянию можете?
— Да.
— Отлично. Тогда вместе с леди Хоффман сойдите в Чите с поезда, отправляйтесь в замок доктора Оберхойзера и когда она попытается его убить, устраните ее.
— Физически?
— Николай Александрович, вы в здравом уме и трезвой памяти?
— Так точно.
— Тогда повторяю: сохраняя впечатление, что находитесь под воздействием чар леди фон Хоффман, вместе с ней проникните на территорию замка доктора Оберхойзера и когда леди фон Хоффман попытается его убить, устраните ее физически. Так задача ясна?
— Более чем.
— Отлично. Доктор Оберхойзер уже предупрежден и ожидает вас в замке. На вокзале вас будет ждать машина с доверенными людьми, они отвезут вас к месту назначения. Также будут предприняты все меры по изоляции замка, случайные люди и службы там не появятся, вся ночь в вашем распоряжении.
— Понял. Принял.
Когда Сергей Сергеевич отключился, Никлас некоторое время осмысливал услышанное, и только после этого посмотрел на Женевьеву.
— Пятый год одно и то же, — вздохнула девушка. — Пресечь и аккуратно обезвредить? — чарующим голосом спросила гостья, одновременно перекидывая ногу на ногу — очень медленно и очень грациозно.
Смотрела она при этом в глаза Никласу. Взгляд он не опустил — с некоторым усилием; в этот момент снова показалось, что глаза Женевьевы потемнели, став черными провалами, явно выделяясь на фоне белоснежной кожи.
— Не совсем.
— Не совсем?
— Я получил указание сопроводить тебя в замок Оберхойзера, и дождавшись попытки покушения на его жизнь, устранить.
Никлас легко перешел на ты — раз уж тут такие вопросы обсуждаются.
— Вот как? — озадаченно произнесла Женевьева, выпрямляясь в кресле.
— Именно так.
— Прости, я не очень понимаю, — потерла девушка ладонями лицо. — Не мог бы ты чуть более развернуто передать мне суть полученного приказа? Просто в прошлые поездки, сам понимаешь, я получала информацию дословно, а сейчас… сам понимаешь, немного не в курсе.
Женевьева тоже легко перешла на «ты», даже не акцентируя на этом внимания.
— Поддавшись наваждению, я должен сойти с поезда и отправиться с
