не собирались сочувствовать оскорблённому до глубины души отцу, напротив! Безо всякого стеснения уточняли у него, где же он нашел и долго ли искал такое сокровище?
Николай, разозлившись выскочил из квартиры и устроился в машине – передохнуть. Чувствовал он себя омерзительно.
– Как она могла? Как? Променять меня на какое-то… Да он же, судя по ребёнку, который на того папеньку похож как две капли воды, он же просто… – даже сформулировать было сложно! – Просто Квазимодо какое-то! – почему-то именно так получилось высказать мучившее его сравнение.
Николай сам себе боялся признаться, насколько его зацепили подслушанные Алинины слова.
– Я? Я старый? Да мне всего-то пятьдесят! Я здоров во всех отношениях и молодым ещё фору дам! Она меня напоила и соврала, что у нас ничего не было, я повёлся, и поверил, а потом просто платонически приволок её в дом, да ещё развёлся ради неё? Вот лгунья! Нужна бы она мне была просто так! Да за кого она меня принимает?! – разъяренно шипел он, оскорблённый тем, что кто-то мог поверить в вопиющую Алинину ложь. Осознание того, что избыток кальция в организме накопился не только у него, но и у того носатого типа, как-то не сильно утешало.
Если бы Николай знал, как можно связаться с носатым, он бы всю правду ему выложил!
Но он не знал, и постепенно его пустая злость сформировалась в нечто иное.
– Если бы Анастасия вела себя умнее, я бы и не развёлся! – сделал он неожиданный вывод. Ну, должен же кто-то быть во всё виноват? Должен! А кто? Ну, уж, по крайней мере, не он!
Вывод был Николаем всесторонне обдуман и признан верным!
– Была бы заботливой, внимательной, следила бы за собой получше, ну, в смысле, ещё лучше! Да разве я бы клюнул на Алину? – спросил он сам у себя.
И сам себе ответил: – Да, ни за что! Скорее всего…
Найдя ту, которая была повинна в его несчастье, Николай ожидаемо решил оповестить её о том, как она по жизни неправа! Но, сколько он не звонил бывшей жене, её телефон был «Вне зоны доступа сети».
– Да что это такое? А? Где её носит? – рассердился он и ожидаемо набрал номер старшей дочери.
Даша чудесно проводила время – они с Ильёй выгуливали собак, болтали и предвкушали вкуснейший завтрак, дожидавшийся их у Даши дома.
– Да, пап, слушаю тебя, – Даша не очень обрадовалась звонку и была права – ничего хорошего она и не услышала. – Где мама? В гостях за городом. Во сколько приедет? Понятия не имею. У тебя беда случилась, а она в гостях?
Даша даже несколько растерялась.
Илья понял, что разговор сложный и Даше при нём говорить неловко, улыбнулся ей, швырнул подальше толстенную суковатую «палочку» больше похожую на палицу и кивнул на рванувших за ней Джека и Тира: – Мы там поиграем, говори спокойно.
Даша смотрела им вслед и улыбалась несмотря на то, что разговор обещал быть трудным. – Хорошо, когда тебя так понимают… – успела она подумать, и тут отец, найдя того, кому можно высказать свою беду горючую, обрушил на неё описание коварства Алины, бесчувственности близняшек, и, как вывод:
– А если бы твоя мать вела себя по-другому, то ничего бы и не было!
– Пап, я это даже слушать не буду! Тебя что, мама заставила быть с Алиной? Ты же молодую жену хотел, да сына-красавца, правда? Нет, пап, правда! Так что не пытайся перекладывать с больной головы на здоровую, и мне такие вещи даже не пробуй говорить! Извини, я занята.
– Чем? Чем ты можешь быть занята? Ты хоть понимаешь, что твои сёстры могут развестись из-за тебя? Ты абсолютно перестала им помогать! – Николаю вдруг пришло в голову, что в присутствии у него дома близняшек повинна именно Дарья! Раньше-то она перехватывала племянников на выходные и давала возможность Татьяне и Ане нормально общаться с мужьями.
Очередной виновный был найден, сигнал к атаке прозвучал в ушах Николая и завелся по новой: – Если бы ты…
– Нет, пап, хватит! «Если бы я» больше не работает! Я занята своей жизнью, да, у меня она теперь есть!
– Да кому ты можешь быть интересна? – вспылил Николай.
– Ну, у всех вкусы разные! – мягко намекнула Даша, а так как отец не среагировал, продолжая припоминать её недостатки, перебила его: – Пап, вкусы раз-ны-е! Кому-то же интересен орлиный профиль даже по сравнению с безукоризненным греческим, да?
Николай аж поперхнулся на полуслове, ожидаемо оскорбился и гневно отключился от разговора с неблагодарной дочерью!
– Даш, всё в порядке? – Илья издалека наблюдал за разговором, очень жалея, что у него пока нет прав забрать у неё смартфон и послать куда подальше её отца, раз он не умеет общаться с дочерью так, чтобы у неё потом руки не тряслись, а на лице не было такого расстроенного выражения.
– Да, всё замечательно! Уже всё замечательно… – Даша не смогла сдержать смеха, когда ближайшие кусты затрещали, оттуда вывалился Джек, растрёпанный даже больше обычного, и упираясь лапами, принялся тащить из зарослей, застрявшую там палочку-палицу. Рядом с ним пыхтел Тир, поймавший какую-то мелкую веточку на «палочке» и помогавший приятелю изо всех сил – он тоже пыхтел, рычал от натуги и упирался тонкими задними лапками, свято веря, что основную нагрузку несёт именно он, а этот громила так, просто держит палочку, чтобы та не упала.
– Честно? – Илья с сомнением покачал головой.
– Вас всех увидела, и стало замечательно! – честно призналась Даша.
– Вот это уже другой разговор! В это верю. Ты же видишь сама, какая тут у нас харизма, прямо-таки харизмища! – прокомментировал он успех объединенной команды дубинодобывателей. – Джек стой! Не надо Даше эту палочку! – скомандовал он, но было поздно. Джек, обрадованный тем, что такая ценная вещь добыта и теперь находится в его распоряжении, рванул к Даше – похвастаться.
Наличие висящего на веточке «добычи» и истошно рычащего Тира, его никак не смутило – он вообще не жадный – пусть себе Тир висит, ему не жалко!
Вот от этой собачьей душевной щедрости, Дашка, не успевшая увернуться от дубинки и получившая мощный тычок ею под колени, буквально улетела.
– Поймал! – выдохнул Илья. – Джек, ты – балбес!
Глава 36. Королевская кошка для королевы
– Я? Неее, я сейчас правильно толкнул! В первый-то раз она просто упала, а сейчас упала куда надо. Хотя, в первый раз тоже правильно было – мороженое-то мне досталось! – рассуждал Джек, наблюдая за обнявшейся парочкой. – Кошмарики, правда, мявкали, что их
