дополнение, — вдруг сказала она, окружив нас формацией от подслушивания. — Не все жители Морозной Гряды погибли в тот раз. Часть — остались и поклялись очистить это место от скверны. Именно они и стали основателями морозного Форта. А часть не захотела оставаться под крылом трех великих сект. Они ушли через телепорт в место получше, а в месте исхода посадили одно дерево, чьи цветы символизируют надежду. Догадываешься о чем я?
— Слива, — кивнул я, вспомнив один из многочисленных справочников. — Точнее, цветок сливы. Дерево, что может расцвести даже в самые лютые морозы.
— Жаль, что это лишь легенда, — грустно улыбнулась она, и вдруг достала из пространственного кармана какой-то мешочек. — Это тебе. Я обещала научить тебя, как прорваться на этап меридиан и вижу, что ты почти исцелился. Увы, личные уроки сейчас непозволительная роскошь, но эти записи — лучшее, что у меня есть. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей.
После этого я и оказался в своей комнатке. Мастера поздравили меня с завершением дела и сказали тревожить их только по самым неотложным вопросам. У них же теперь появилось еще одно важное дело. Нет, не подготовка колодца — те слова про три дня Со Юнь сказала, чтобы выиграть мне немного времени. Было кое-что поважнее. Кристалл с демонической Ци откуда-то же взялся. Лу мало того, что во всем винил меня, так еще и кристалл отказался отдавать — улика же. И пока они пытались найти виноватого, я оказался предоставлен сам себе.
Да, пусть печать больше и не висит надо мной дамокловым мечом, но я не собирался сбегать. Конечно, мелькала такая мысль, но при здравом размышлении я ее отбросил. И даже не потому, что боялся погони от Лу — несмотря на заверения Белозара, я уже видел несколько способов скрыться от него. Например, с помощью формаций, или одной интересной пилюли, которая совершенно случайно оказалась у меня в наличии. В том самом мешочке, который мне передала Со Юнь. Но нет.
Потому как мой побег автоматически подтвердит все обвинения. И ладно бы в демонических практиках обвиняли только меня — я и так мишень для всей секты Феникса, ничего страшного. Но ведь сбежать, значит подставить и всех практиков, которым я чистил меридианы. А уж что с ними сделает безумный Лу, не ограниченный правилами Форта…
Вот я и решил остаться, тем более, что с моей новой техникой, я в теории должен буду впитывать ледяную Ци так же хорошо, как и огненную. Конечно, если мои расчеты верны. Есть такая вероятность. Да чтоб тебя, чем больше думаю, тем больше нервничаю! Хватит себя накручивать! Пора действовать!
Пафосный жест рукой и комнату заваливает целая гора из камней духа. Это, конечно, ненадолго. Исписанная моим кривым почерком тетрадка уже лежит в моих руках. Активирую Песнь Чистого Пламени и вот оно. Камни Духа превращаются в чистую Ци и через меня вливаются в тонкую тетрадь.
— Кай, ты там в порядке? — раздался голос Айны. Видимо, почувствовала движение большого количества Ци.
— Тише, он медитирует! — зашипел на нее Шоу Лю.
— Что-то с перебором силы, для этапа Концентрации, — буркнула она, но в комнату не зашла. Спасибо, что местные традиции так высоко ставят важность чужой медитации. Разговоры за дверью стихли, а я все продолжал.
Боль нарастала. Но я морально был готов к этому. Мне даже показалось, что в этот раз было чуть легче. А может, я просто привык. Но работа шла, камни духа превращались в искорки, а искорки через меня оседали в моей технике, приближая заветный миг. Когда я закончил, за окном уже давно была ночь. Кажется, в этот раз я справился быстрее.
Вспышка боли. Сознание отключается. Я стою посреди абсолютно белого пространства, где нет ничего кроме одинокой фигуры, сидящей в позе лотоса. Молодой черноволосый парень с любопытством смотрел на меня.
— Чай не предлагаю. Все равно не умею его заваривать, — улыбнулся мне… я.
— Ты — Кай Шен? — спросил я его.
— Я — Кай Шен. И ты — Кай Шен. Ты же уже давно догадался, — усмехнулся он. — От того, что ты не признаешься сам себе, ничего не изменится.
— Реинкарнация, — то ли спросил, то ли констатировал факт.
Парень напротив молчал. Но мне и не нужен был его ответ. Ведь я действительно уже давно обо всем догадался сам. И признав это, мне стало легче. Будто на мне все это время висела целая куча печатей клятв, и я обрубил их все одним махом.
— А здорово у меня получилось все провернуть, да? — вместо ответа рассмеялся он. — Увести из под носа у огромной секты сразу три Божественных техники, так еще и снять с себя гору вредительских клятв.
— А толку? Техник-то больше нет, весь клан хочет нас убить…
— Снова прикидываешься дурачком? Прекращай, тебе не идет. В клане мы и так были бельмом на глазу у всех. Ты был. — хмыкнул он. — А по поводу техник. Сколько у тебя осталось локусов?
— Пять, — пожал я плечами.
— Неа. Это тебе Шочо так сказал. Больше верь этому демону. На самом деле их как было шесть, столько же и осталось. Просто один локус занят. Угадаешь, какой именно техникой? — рассмеялся он, а меня будто настигло озарение.
— Система Бесконечного Совершенствования, — ответил я прежде, чем успел осознать. Та самая система, благодаря которой я все еще был жив. Те циферки и буквы перед глазами, о происхождении которых я никогда не задумывался толком. Есть они и есть.
— Ага. Техника Божественного Ранга. Сокровище ради которого даже сильнейшие небожители готовы прервать свою медитацию. И оно теперь у тебя. Да и с основной техникой, ты тоже большой молодец. Видимо, не все смогли старейшины из памяти стереть.
— Реквием Небесного Пламени? — спросил я, уже зная ответ.
Путь Небесного Огня — так называлась вторая божественная техника. Даже в секте Феникса близнецы в свое время устроили мне проверку, с поддельной книгой. И я ее прошел. Ха, хотел бы я посмотреть на их лица. Потому что часть моей новой техники действительно была основана на обрывках воспоминаний, которые я даже осознать толком не мог.
— Знаешь, у нас осталось не так много времени. Я рад, что мы встретили Со Юнь. Видимо, Као Шен в конце концов решил сделать хоть что-то, чтобы нам помочь. Правда, секту Феникса это уже не спасет.
Я не стал отвечать. Это просто не имело смысла. Потому что с каждой секундой это мнимое разделение на две личности все быстрее исчезало. Не было больше двух отражений одного человека.
