– Куплю, конечно. Ты только не плачь, Лиль.
Машина срывается с места, мы едем, но я больше не смотрю по сторонам.
– Сейчас. Потерпи немного, ладно? – приговаривает Кроко, будто я рожаю, а он везёт меня в роддом. И что-то такое я себе представляю, аж страшно становится. Боюсь, этого никогда не случится. Поэтому лучше не сочинять, не фантазировать о невозможном.
Я не знаю, как он ориентируется и на что, но через несколько минут мы тормозим.
– Подожди, я сейчас, ладно? – бормочет мой Крокодил и стремительно вырывается наружу. Я, немного посидев, стряхиваю с себя оцепенение и выхожу из машины. Глотаю жадно воздух, смотрю на синее небо, где плывут небольшие белые облачка.
Я не чувствую себя дома. Нет ощущения: ура, я вернулась! Соскучилась! Здесь всё моё, родное! Ничего этого нет. Есть я и постаревший город. Словно вылинявшая старая открытка. Покрытая трещинами фреска. А я – сторонний наблюдатель, посетитель музея, где, наверное, хранятся шедевры, но я пока не в состоянии понять их истинную ценность.
– Вот, – я обернулась на Генкин голос. Он топтался рядом – мой, большой, красивый. С глазами цвета весеннего пронзительного неба.
Он снова угадал. Как угадывал с платьем и обувью, сумочками и прочей ерундой. Словно жило в нём седьмое чувство, которое позволяло попадать в «яблочко» моих желаний.
Он не купил просто шарики в киоске или магазине. Он купил целую связку шаров, накачанных гелием. Лёгкие, трепетные, они готовы были взмыть ввысь.
Я вдруг почувствовала себя на первом свидании – маленькой и глупой. А он… такой отчаянно мой. Тёмные волосы Генке растрепал ветер. И ему так идёт этот свитер крупной вязки. Вместо цветов – шары. Но они гораздо ценнее, чем самые изысканные розы. А если уж совсем откровенно, то кактусы мне нравятся больше.
Я набираю полную грудь воздуха, протягиваю руку, забираю шары.
– Они мои, правда? И я могу с ними делать всё, что захочу?
Генка делает шаг мне навстречу, смотрит внимательно в моё лицо, словно пытается разгадать какой-то непонятный ему код.
– Да хоть на мусорку выбрось. Только не плачь больше, Лиль.
Я начинаю неловко распутывать нити.
– Я помогу.
Генка уже позади меня. Я чувствую спиной его твёрдую грудь. Это… как опора. Как то самое плечо, которое рядом в трудную минуту. А пальцы его крепкие уверенно рвут нить за нитью. Он вручает мне шарики по очереди, а я отпускаю их в небо и провожаю взглядом. С каждым отпущенным шаром становится легче. Я словно отпускаю прошлое. Там было и хорошее, и плохое. Я отпускаю боль и обиды, грусть и отчаяние.
Я хочу, чтобы в сердце остались только тёплые, радостные воспоминания, всё, что позволит двигаться дальше, а не застрять в тяжёлых мыслях и неуверенности.
– Лиль, – руки Крокодила по-хозяйски меня обнимают. Лицом он уткнулся в мои волосы. – Хочешь, я тебе ещё одну связку шаров подарю?
– А зефир? – улыбаюсь лукаво. Хорошо, что он не может видеть моего лица.
– Шоколад. А зефир – позже, когда домой вернёмся.
Ой, что-то нечисто в мыслях моего КрокоКактуса, но понять, в чём дело, я не могу.
– Ладно, обойдёмся без сладкого.
Генка вздрагивает.
– Нет, ну совсем без сладкого нельзя, – коварно целует он меня в шею. И вот что, что в его голове творится?! Хотя и так понятно: немного озабоченный, вечно голодный мой муж, которому всегда мало внимания.
– Лиль, – Генка всё же нехотя выпускает меня из объятий. – Мы в гостиницу или в нашу квартиру?
И то, как уверенно он говорит «наша», бьёт прямо в сердце. Эдаким сладко-тягучим ударом, что, скользя, падает в живот и ниже, застревает щекоткой в горле, вызывает новый поток слёз, которые я сдерживаю изо всех сил.
– А у тебя надувной матрас остался?
Генка ерошит волосы на затылке.
– Да чёрт его знает. Должен быть по идее. А если нет – куплю!
– Тогда домой, – произношу решительно.
Нет, ну а что? Это ведь тоже наш дом. Гнездо, где мы… откуда я… А так там тоже очень много хороших воспоминаний осталось! И да, я смелая и отчаянная: хочу проверить, так ли это страшно – вернуться на почти шесть лет назад. Так ли это здорово – сделать откат и посмотреть: а может, я что-то упустила? Не смогла разглядеть? А заодно оживить дух романтики. Тем более, кажется, Крокодил тоже совершенно не против.
56. Встреча, бизнес и матрас
Геннадий
Я совершенно не собирался тащить Лилю в эту заброшенную, заросшую пылью халупу. Но оно как-то само собой вышло. Вырвалось. А Лиля не отказалась. И я вдруг подумал: а может, так и нужно? Откуда начали… туда и вернуться?
Это была плохая идея. Квартира выглядела ужасно. Ещё бы. Столько лет стоит без хозяйской руки. Надо было продать её сто лет назад, но я тогда не решился. А потом забыл.
Лилька смешно морщит нос, разглядывая комнаты. Наверное, хочет чихнуть. Но на лице у неё нет брезгливости, а только любопытство. И тогда я понимаю, что должен сделать.
– Вот что. Поехали к Святославику. Вещи оставим и поедем. А тут пока приберутся. Я сейчас найду клининговую компанию. А тут за всем присмотрит Полина Федотовна. Я видел, она в щель нас разглядывала.
Федотовна за те годы, что мы отсутствовали, совсем не изменилась. Тот же цепкий взгляд, поджарая фигура, коротко стриженная шапка белоснежных волос. На мой взгляд, у неё даже морщин не добавилось.
– А я думаю, кто это возле двери в замке ковыряется? А это вы, Геночка, оказывается. Смотрю, нашли супругу-то?
Как все старушки, Федотовна собирала сплетни и была в курсе, что Лилька от меня сбежала.
– Да. У нас всё отлично, подтверждаю её догадку и стараюсь отвечать на её многочисленные вопросы односложно: «да» или «нет». И то не уверен, что попадаю в такт её размышлениям с подвохом. Но на самом деле мне плевать: мы сегодня здесь, завтра вернёмся домой, и какая разница, чем будут развлекаться кумушки у подъезда?
– Вы идите, идите, – кивает она на лестницу, – я пригляжу, не беспокойтесь.
Ни секунды не сомневался, что Федотовна – наш человек. Торжественно вручаю ей ключи от квартиры, где осталось наше прошлое, а настоящее ещё не заселилось.
– Слава ждёт нас, – сказала Лиля после разговора по телефону.
Она отчаянно трусит – я вижу.
– Не бойся, – накрываю её ладонь своей, – я с тобой!
И она успокаивается. А мне хорошо от этого. Доверяет? Я бы хотел ей в голову залезть, узнать, что там, о чём думает.
– Спасибо, Ген, – шевелит она пальцами. – Я ему не доверяю. И не знаю, как бы сама… без тебя…
Мне впору хвост павлиний распустить – так её слова греют, самооценку поднимают. Нет, шоколад явно занимает лидерские позиции! Зефир и рядом не стоял – пусть вон скромно усыхает на самой дальней полке.
