Книга Пойма - Джо Р. Лансдейл

Лишь благодаря нашим воспоминаниям некоторые люди всё ещё существуют хоть в каком-то виде. Когда-то они значили для кого-то многое или даже очень многое. Сейчас уже никто и словом не помянет старушку Мэгги. Не знаю никого, кто бы её помнил, кроме себя самого. Кто бы помнил её стряпню — если о ней как следует задуматься, то можно даже вкус ощутить на языке; помнил её истории — чудесные, диковинные и рассказанные без малейшего сомнения в их правдивости.

Может быть, во мне говорит самомнение. Где-нибудь у неё осталась родня. Может, кто-то из них ещё жив. Моего возраста, а то и старше.

Возможно, они что-то помнят.

Но им не вспомнить моих воспоминаний.

Мэгги.

Теперь её нет.

Её убили.

А времена года сменяют друг друга, словно ничего и не случилось.

* * *

Мы вернулись, забрали машину, причём Сесиль и папа не сказали друг другу почти ни слова, а затем папа медленно поехал домой, а я двинул рядом верхом на Салли.

Всю дорогу я думал о бедной мисс Мэгги, о том, что в последнюю нашу встречу она была так опечалена. Все слёзы постарался я выплакать за время поездки, чтобы не пришлось реветь перед семьёй.

Дома папа сел за стол с чашкой кофе, мама села рядом, и они принялись гадать об убийстве мисс Мэгги.

Я рассказал папе про то, как видел автомобиль с разбитой фарой — тот же, что привёз нам записку про Моуза. Ещё рассказал, как мы с бабушкой в последний раз были у мисс Мэгги, я упомянул в беседе Рыжего Вудро, а она вдруг расстроилась. Бабушка прибавила, что мы слышали, будто Рыжий на самом деле приходится мисс Мэгги родным сыном.

У папы был удивлённый вид.

— Мы с ним были когда-то как братья, — сказал он. — Уж, думаю, о таких вещах я бы знал.

— Что ж, — ответила мама, — это же она его и выпестовала, так что вполне возможно.

Папа кивнул.

— Да, но если это даже и так, зачем бы ему её убивать?

— Я вот как думаю, — вмешалась бабушка. — Судя по тому, что рассказывал Гарри, Рыжему не было дела до чернокожих. Себя он считал белым, а значит, выше их, а потом, возможно, мисс Мэгги как-то раз открыла ему правду. По какой-нибудь причине взяла да и открыла. Ну а он этой правды не вынес, вот и убил.

— Если она ему всё рассказала, — возразил папа, — и, допустим, он понял, что его отец — это Моуз, и если у него были связи в Клане, и это он пытался предупредить нас насчёт Моуза, тогда с чего бы ему вдруг убивать мисс Мэгги?

— На это у меня тоже кое-что есть, — сказала бабушка.

— Да уж я догадывался, что у вас будет какое-нибудь своё воззрение, — ответил папа.

— Допустим, о своём происхождении он всё-таки узнал, а через свои связи в Клане прослышал, что кто-то растрепал, дескать, Моуза задержали как подозреваемого, и, допустим, потом он узнал, что́ собираются учинить со стариком. Допустим, ещё за день до этого Рыжий был обеими руками за, а потом оказалось, что старик — его родной отец. Послал тебе записку, попытался этому помешать. Но не удалось, и, допустим, мисс Мэгги как-нибудь ему за это попеняла — мол, отправил родного отца на смерть, не заступился, не вмешался, даже Джейкобу вон не помог. А он рассвирепел и прикончил её тоже.

— Возможно, — проговорил папа.

— Что тебе сейчас надо бы сделать, милый, — сказала мама, — так это навестить Рыжего. Посмотреть, правда ли у него разбитая фара.

Папа кивнул. Том забралась к нему на колени и обвила шею руками. Он легонько потрепал дочку по спине.

* * *

На следующий день папа поехал искать Рыжего, но оказалось, что его нигде нет. На работе он с некоторых пор не появлялся, и уже целую неделю как никто его не видел. Пропал и его автомобиль.

Через пару дней какой-то мужик охотился в соседнем округе и отыскал машину припаркованной на тропинке в чаще леса. Вообще тропинка-то эта была слишком узкая, чтобы по ней мог проехать автомобиль, но выглядело так, словно он мчался по ней прямо-таки с бешеной скоростью. Весь его корпус был исцарапан ветками деревьев и подлеском. Одной из задних фар не хватало.

Похоже, это всё-таки Рыжий убил мисс Мэгги и не кто иной, как он, предупредил нас о расправе над Моузом. Казалось, бабушкина теория не лишена смысла.

И всё же оставалась ещё одна таинственная деталь.

Мисс Мэгги похоронили на её собственной делянке за домом — в гробу из кедра, пожертвованном мистером Груном. Похороны проходили скромно, но народу собралось немало, как чёрного, так и белого. Много кто уважал и любил старушку.

Дома у неё нашли бумагу, которую кто-то составил по её просьбе, а сама негритянка коряво нацарапала подпись. В записке мисс Мэгги выразила желание, чтобы мула и свиней раздали людям, которым они потребуются, и чтобы все её друзья и знакомые пришли и разобрали себе всю домашнюю утварь. Это желание было исполнено немедленно, даже раньше, чем нашёлся новый хозяин для скотины. Также в этом своём завещании она планировала продать участок, а вырученные деньги отдать Рыжему Вудро.