Кондиционер в комнате, где проходят совещания опергруппы, отключается в 20.00, и, когда гул стихает, Карен чувствует, как у нее опускаются плечи. Коричневый картонный стаканчик с глотком виски, которое она стащила из кабинета Юнаса Смееда, — маленькая, но странно приятная отместка в этот последний ее день как врио начальника отдела уголовного розыска. В понедельник Смеед после недельного отсутствия вернется к своим обязанностям.
Скоро она встанет и заберет из буфетной два пластиковых пакета с мидиями, которые умудрилась затолкать в холодильник. И ведь успела второй раз забыть, что пригласила домой гостей, но несколько часов назад получила эсэмэску от Эйрика, он спрашивал, надо ли им завтра что-нибудь прихватить с собой. “Ничего! Жду!” — ответила она и как раз успела смотаться в порт до закрытия ларьков. А потом вернулась на работу.
Сейчас она в кабинете одна, положила ноги на стол и разглядывает большую доску у противоположной стены. На самом верху — ряд фотографий Сюзанны Смеед. Слева — относительно недавний портретный снимок, предоставленный компанией “Эйра”; все сотрудники их центров носят фотоудостоверения на виду, на рабочей одежде, и всего за четыре минуты Гунилла Муэн сделала распечатку. Справа от серьезной Сюзанны, которая смотрит прямо в объектив, — подборка фотографий убитой на кухне, а также фотографии самой кухни, сделанные с разных ракурсов.
Под этим аккуратным рядом снимков Карл начертил вертикальную линию, указав на ней время немногих известных событий.
Пятница 21 сент., 16.30: Сюзанна покидает рабочее место в “Сульгордене”.
Понедельник 24 сент., 07.45: Сюзанна звонит в “Сульгорден”, сообщает, что плохо себя чувствует и не придет.
Пятница 27 сент., 07.15: входящий звонок на рабочий мобильник Сюзанны, из Копенгагена.
Суббота 28 сент. Информации нет.
Воскресенье 29 сент., 08.30–10.00: возможный промежуток времени, когда произошло убийство, согласно Кнуту Брудалю.
Воскресенье 29 сент., ок. 09.45: Ангела Новак приезжает к Харальду Стеену.
Воскресенье 29 сент., ок. 09.55–10.00: Харальд и Ангела слышат, как от дома Сюзанны отъезжает автомобиль.
Воскресенье 29 сент., 11.49: Харальд Стеен звонит по 112.
Воскресенье 29 сент., 12.25: Сара Ингульдсен и Бьёрн Ланге прибывают к дому жертвы.
Как и положено, на доске записаны также имена немногочисленных людей, которые имели более-менее близкое отношение к Сюзанне: Юнас Смеед, дочь Сигрид и ее бойфренд Самуэль Несбё, Венке и Магнус Хеллевик, Гунилла Муэн. Рядом с именем Дисы Бринкманн стоит знак вопроса. Больше на доске ничего нет; наверно, поэтому ее отодвинули подальше от стола.
Теперь можно вычеркнуть из списка подозреваемых еще два имени.
Несколько часов назад Карл Бьёркен доложил, что Сигрид Смеед рассказала не всю правду. И по-видимому, поступила так в своих собственных интересах.
При поквартирном обходе подъезда Сигрид Смеед в Горде, Карл наконец все же застал дома одного из жильцов (до сих пор очень хмурого), тот занимал квартиру рядом с Сигрид и в воскресенье, без малого в восемь утра, был разбужен скандалом на лестнице. По словам этого соседа, мужчины лет пятидесяти, от которого разило перегаром и рыбой, Самуэль Несбё заявился домой крепко навеселе и обнаружил, что дверь закрыта на цепочку.
Бойфренд Сигрид — сосед узнал его, посмотрев в глазок, — долго и упорно звонил в звонок, потом звал ее, а потом принялся орать, чтобы она открыла.
В итоге она, очевидно, впустила его, потому что, по словам соседа, скандал продолжался уже в квартире, они кричали друг на друга, пока этак через час бойфренд не ушел, совершенно разъяренный.
“Вам не показалось, что они дерутся?” — спросил Карл, мысленно удивляясь, что никто не вызвал полицию. С другой стороны, он вообще-то знал почему: квартирные скандалы в Горде обычное дело, а народ предпочитал держаться от полиции подальше.
“Пес их знает, но, когда он ушел, она была жива, по крайней мере я слышал, как она ревмя ревела”.
Карен вообще-то не рассматривала дочь Сюзанны как вероятную преступницу, но теперь, стало быть, и ее, и бойфренда можно решительно вычеркнуть из списка подозреваемых. Осталось всего две тонкие ниточки — надо установить личность мотоциклиста на желтой “хонде” и связаться с Дисой Бринкманн. Может, кто-нибудь из них выведет расследование из тупика, только вот до возвращения Смееда уже не успеть. Неделя без конкретных подвижек — это он мне не раз припомнит, мрачно думает она, глядя в окно, где по стеклу бегут струйки дождя. Люди уже устали обсуждать резкую перемену погоды — от летнего тепла Устричного фестиваля до раннего наступления ночей с нулевой температурой и нескончаемого дождя. И прогнозы метеорологов неутешительны: с Атлантики надвигается циклон, только и ждет, чтобы накрыть Доггерландские острова и сделать свое дело.
Карен рассматривает калейдоскоп серых оттенков на оконном стекле, мысленно перепроверяя свои записи. Она уже наизусть их выучила, так что открывать черную папку совершенно незачем.
